– Если вы из этого купе, то да.

Лиза открыла дверь, забрала свой обед и шагнула в свою временную обитель, бросив через плечо:

– Спасибо.

«А что, она мне кто? Подруга, сестра? Никто. И нечего меня так рассматривать, не на выставке». Такие мысли, как скакуны, пронеслись в голове девушки. И конечно же аппетит от этих мыслей не прибавился, а наоборот скатился вниз по шкале личных ощущений. Поковырявшись вилкой в пюре и облизнув вышеозначенную вилку, Лиза пришла к выводу, что пюре приготовлено очень даже, не плохо, но есть его всё равно не стала. Попробовав рыбу и приятно удивившись, что та, прям-таки хороша на вкус, съела половину. А вот чай, чай она выпила полностью, очень кстати, в сумке, оказалась пачка песочного печенья. В общем чай был выпит с превеликим удовольствием.

Через некоторое время стало заметно, что поезд сбрасывает скорость. В окне начали мелькать пригородные дома. Проехав мост через неширокую речку, поезд стал передвигаться «пешком». Закинув ноги на стол, слегка затекли, Лиза смотрела в окно на небольшой городок, в котором предстояло сделать короткую остановку. В городке было много зелени, деревья и кусты росли не как попало и не абы как. Была видна упорядоченность. Дома в основном одно-двухэтажные, но не ветхие, а аккуратные, хорошо окрашенные, некоторые даже премиленькие. Людей на улицах было не много, так же редко попадались на глаза и машины. Видно было, что жизнь в городе протекает тихо, спокойно, размеренно. Вот в окне появилась площадь, на ней огороженная невысоким забором, стояла церковь. Из красного кирпича, не очень высокая, на окнах резные ставни, выкрашенные в синий цвет, купол церкви блестел, отражая солнечные лучи. В ажурные ворота, что выходили на площадь входили люди, направляясь к храму.

– А, какой сегодня день? – спросила сама себя Лиза и начала высчитывать.

– Так, отправление было в пятницу, ночь наступала дважды, значит сегодня воскресенье. Придя к такому выводу, девушка без труда сделала и следующий: – Воскресенье, люди идут на службу.

Поезд подошёл к вокзалу, именно подошёл, не спеша, даже вальяжно. Судорожная дрожь пробежала по всему составу, начиная с головы, и, выпустив воздух, словно вздохнув, как вздыхает путник после долгого перехода, замер. Лизавета помнила о том, что стоянка будет короткой, минут двадцать, но всё же решила выйти на перрон, размять ноги. Здание вокзала было, как казалось, всё в этом городе, не высокое, но аккуратное, ухоженное. Вокруг было чисто и даже стояло несколько кадок с различными растениями.

«Какая разная у нас страна», – подумала девушка, припомнив предыдущую станцию.

Походив, разминая суставы, вдоль вагона, Лиза увидела несколько женщин, которые продавали каждый что-то своё. Среди прочего: семечек, рыбы и фигурок из глины, она заметила у одной женщины домашний сыр. Сыр Лиза обожала. Разный сыр, только без плесени. Договорившись о цене, она купила двести грамм свежего, козьего сыра. Какой же вкусный источал он аромат. Но пора и в путь, поезд вот-вот должен был отправиться в дальнейший путь. Уже и рыжая проводница выглянула из дверей вагона, оглядывая перрон. Завидев свою «странную» пассажирку, она как обычно заулыбалась и призывно замахала рукой.

В купе Лиза нарезала сыр тонкими ломтиками, уселась поудобнее, откусила кусочек и прикрыв от удовольствия глаза, стала медленно жевать, наслаждаясь вкусом. А вкус у сыра оказался отменным и аромат был изумительно – сырным. В общем, девушка ничуть не пожалела о покупке. Наоборот, радовалась, что ей посчастливилось купить хороший сыр. Открыв глаза, Лиза обнаружила, что поезд движется.

«Ох, а я и не заметила, как мы тронулись», – подумала она. – «Ну и ладненько, ехать-то всё равно надо. Еду, еду, уж двое суток, а впереди дорога растянулась ещё на трое. Трое суток воспоминаний».

Поезд, мягко покачиваясь набирал скорость, ритм перестука колёс всё ускорялся. За окном всё так же мелькали пейзажи. Вдали стала видна сопка, за которую, казалось нехотя, заползало солнце. Вечерело. За окном, которое выросло в размерах и обрамилось тяжёлыми, зелёными с золотым шторами, кружились лёгкие снежинки. Сзади, шаркая тапочками, подошла бабушка и слегка приобняла свою внучку. Лизавета, вновь погрузилась в воспоминания.

– Пошли к столу, – сказала бабушка. – Поедим, до двенадцать ещё пятнадцать минут. А уж потом посмотрим салют. Кто-нибудь да выйдет, запустит.

Вот-вот должен был наступить Новый год. Стол накрыт скромно, три вида салатов: сельдь под шубой, оливье и гранатовый браслет; нарезка копчёной колбасы, маринованные огурцы и грибы, и сыр. Пять сортов! Бабушка Фрося тоже была охоча до сыра.

– Что, Лизонька, опять поковыряешь вилкой в салатах, пару кусочков колбаски съешь и за сыр примешься? – улыбаясь спросила бабушка, тогда как глаза смотрели на внучку, грустно. – Кто ж салаты есть будет? Я же старалась, готовила.

– Бабуль, ну не начинай, каждый год одно и то же, – ответила девушка. – Просила же тебя не готовить много. А раз наготовила, тебе и кушать, – улыбаясь продолжала она.

– Так для тебя старалась, – парировала бабушка. Поела бы от души, глядишь румянец на щеках появился бы. Ты ж, вон, только сыр уплетаешь, сыроежка моя.

– Ба, ну нет аппетита. А так, ради тебя, твоих стараний, да и ради праздника, съем чего-нибудь. Положи мне, пожалуйста, по ложке каждого салата. Так уж и быть, наемся от пуза, – смеясь проговорила Лиза.

– Ой батюшки, – нарочито громко, да артистично всплеснув руками, – воскликнула бабушка, – дождалась-таки, дожила до счастливого дня!!! Вишь как, внученька решила диету прекратить и за день недельну норму съесть, – смеясь продолжала она.

– Вот сейчас поешь хорошенько, может и замуж захочешь, – продолжая смеяться и накладывать салаты, не унималась баба Фрося. – Уж я тебе и жениха найду, да хоть принца, мне б до твоей свадьбы дожить, вот счастья бы было, ничего другого не надо.

– Ну какой принц, бабушка, я только за сыровара пойду, – так же смеясь ответила Лиза. – Где ж принц для меня сыр брать будет? Ещё начнёт бедных сыроваров разорять.

Отсмеявшись, обе поели салатов, запивая соком, по кусочку того, сего и прижавшись друг к другу встали у окна, смотреть фейерверки. Простояли далеко за полночь, потом убрали со стола и пошли спать. С тех пор как не стало родителей Лизы, каждый Новый год проходил однообразно. На утро девушка, сразу после умывания и чашки чая, засела за свой стол. Разложив на столе литературу, которую смогла отыскать, свои записи сделанные на уроках биологии; в читальном зале библиотеки; на открытой лекции одного заезжего профессора. Ручки разных цветов, листы бумаги А4 формата, сшитые и пронумерованные. Ученица выпускного класса Василькова Елизавета была полностью готова к написанию финальной работы по своему любимому предмету. Она была уверена в своих способностях. Именно поэтому, работу по биологии девушка решила написать и сдать после других предметов, так сказать – оставила на десерт. Хотела насладиться, вначале написанием, а потом и сдачей работы. Но в первый день Лиза написала только заглавие: «Плесень», дальше этого она не продвинулась ни на йоту. Перечитывала, что-то записывала вновь, сидела с закрытыми глазами, формируя мысли в голове. Порой бросала взгляд на угол, где виднелись чёрные точки плесени, которую они с бабушкой так и не вывели. Один раз она даже заговорила с этими самыми точками.

– Вот, – сказала Лиза, – о тебе собираюсь писать, но как-то начать всё не могу. Помогла бы! Но ты не можешь. Ведь правда?

И тут случилась первая странность, о которой девушка в последствии забыла до поры, до времени. Точки в углу на стене, как будто отреагировали на её слова. Стали более насыщенными, налились чернотой. Лиза зажмурилась, потёрла глаза кулаками, поморгала много раз и вновь взглянула в угол. Точки как точки, плесень обыкновенная, именно так она и должна выглядеть. «Переутомилась, наверное, натрудила глаза», – подумала Лизавета. Пора отдохнуть.

Заглянув в комнату к бабушке и, обнаружила, что та мирно дремлет перед телевизором в кресле с вязанием на коленях. Конечно же Лиза не стала тревожить сон любимой бабушки, единственного близкого человека. Прикрыв дверь, стараясь ступать как можно тише, она прошла на кухню. Заварила себе чаю, сварила пару сосисок, нарезала сыра и достала пачку печенья. Вечерело, на улице шёл снег, крупные хлопья плавно падали на землю. Лиза не торопливо поглощала ужин, одновременно пытаясь упорядочить в голове прочитанное. Она знала, что если сформулирует и выстроит мысли в голове, то уже не забудет и с лёгкостью перенесёт эти мысли на бумагу. Но пока этого сделать не удавалось. Казалось вот, ещё чуть-чуть, но чуть-чуть всё ускользало.