Лиза обернулась и вопросительно посмотрела на рыжую женщину, та вновь улыбнулась во весь рот.

– Надо же узнать, что мадемуазель будет вкушать на обед, фуагра или лягушачьи лапки в клюквенном сиропе, – улыбаясь сказала проводница. Подмигнула правым глазом и исчезла за дверью. Лиза осталась в привычном одиночестве.

Пейзаж за окном несколько изменился. Не было видно ни домов, ни других строений, ни дорог, ни даже столбов с проводами. Видны были перелески, поля, на некоторых среди зелени можно было заметить цветы. Они как будто вспыхивали и мелькали среди зелёной травы, разноцветными лампочками. Порой попадались на глаза небольшие водоёмы. То дальше, то ближе виднелись сопки. Повыше, пониже, голые и покрытые травой, на некоторых росли низкорослые деревья, попадались и высокие. Одна сопка, довольно высокая, поросшая травой и цветами, привлекла к себе внимание девушки тем, что на самом её верху, почти по центру, росло одинокое дерево. Сосна. От ветра она раскачивалась из стороны в сторону и её густые, зелёные ветви, будто бы приветливо махали девушке, глядевшей на неё из окна, проезжающего мимо поезда. Так же одиноко, как эта сосна, стояла Лиза у доски с докладом по биологии перед всем классом. Лица одноклассников были в нескольких метрах от неё, но она чувствовала себя одинокой. Ведь им не было до неё дела, как не было дела до одинокой сосны на сопке, пассажирам проезжающего мимо поезда.

Эмма Михайловна, которую за глаза все ученики называли просто «Эм», учительница по биологии, настояла на том, чтобы Лиза прочла доклад, свой шедевр, публично, перед всем классом. Как Лиза ни старалась уговорить учительницу, чтобы всё прошло с глазу на глаз, Эм была непреклонна. Пришлось смириться. Как только Лизавета озвучила название – «Плесень», сразу послышались смешки и перешёптывание. И с этой поры у неё появилось новое прозвище.

– Ну, здравствуй, благородная Плесень, – порой слышала она, приходя в школу. Реже, проходя мимо группы ребят, нарочита громко, кто-нибудь говорил: «Если кому нужна медицинская помощь, попросите Пеницилинчика, и дружный смех. Но «Плесень», закрепилась прочно, даже все предыдущие прозвища, отпали, как бы за ненадобностью.

Что же до Эммы Михайловны, та была в восторге от доклада своей ученицы. Глаза её сияли, она охала и ахала, и, после того как Лиза закончила читать, минут пять ходила взад-вперёд, приговаривая; – Великолепно! Это просто восхитительно!

– Учитесь, – говорила она, обращаясь к остальным ученикам. – Это вам, не пестики-тычинки… Великолепный, научный труд! Я рекомендую… Да, непременно рекомендую профессору Васютину принять Василькову к себе в университет. Такой, талант! – говорила Эм, глядя на Лизу.

– Покажу твою работу, сегодня же договорюсь о встрече, Николай Пахомович, я уверена, заинтересуется. Да что там, он, как и я, будет в восторге. – не умолкала учительница.

–Тебе, Василькова всенепременно нужно на биологический факультет, – торжественно объявила она, – к Николаю Пахомовичу, к Васютину; – и, как бы иссякнув, как будто из воздушного шарика выпустили воздух, не села, а упала на свой стул.

Лизу конечно порадовало, что Эм так восторженно восприняла её работу. И польстило то, что эту работу покажут профессору. А новое прозвище, что ж это была та самая ложка дёгтя в бочке мёда.

После уроков зашла в магазин и помимо прочего купила «многошоколадный» торт. Отпраздновать успешную сдачу зачёта с бабулей. Тихим, зимним вечером, уютно устроившись на кухне, бабушка с внучкой пили чай с тортом. Девушка взахлёб рассказывала, единственному близкому человеку, своей бабушке о том, как она презентовала свою работу по биологии.

– У Эм глаза просто блестели, у неё даже рот приоткрылся, когда она слушала, – говорила она. Поток слов так и лился, даже чай остыл.

– Ещё она обещала показать мою работу Васютину, это профессор биологии. Он в университете преподаёт. Сказала, что познакомит его со мной, потому что моя работа, шедевр; – не умолкала Лиза, запивая слова чаем.

Бабушка смотрела на внучку с умилением и тихо радовалась, не перебивая. Прервав ненадолго свою тираду, прервавшись на поглощение торта, Лиза продолжила рассказ. Когда поток слов окончательно иссяк и рассказывать было почти уже нечего, девушка налегла на торт. И вот, торт доеден, чай выпит, восторг улёгся, огонь в глазах приугас, Лиза, глубоко вздохнув сказала:

– Ба, я теперь не моль и не поганка, и даже не одуванчик. У меня новое прозвище, я теперь – Плесень. Сказала и её глаза потускнели, стали безразличными.

– Ба, – сказала, Ба, – что ж это они, вы ж вместе… столько лет, с первого класса. Что ж они тебя не любят-то так?

Лиза посмотрела на бабушку, глаза её сузились и в них мелькнул чёрный огонь.

– Да ладно, бабуль, я-то их тоже не люблю. Не ненавижу, нет, но не люблю. Только ты и осталась у меня, кого я люблю, – сказала девушка и положила свою руку поверх морщинистой руки своей бабушки.

Поезд продолжал наматывать на колёса километры пути. Вид из окна поменялся, исчезли сопки и поля, теперь железнодорожные пути пролегали через миллионы деревьев, через тайгу. От того, что тайга была очень густая, и, некоторые деревья подступали очень близко к путям, в купе сделалось сумрачно, как будто наступил вечер. Хотя часы показывали одиннадцать часов утра. Иные деревья, растущие особенно близко к ж/д насыпи, касались своими ветвями мчащиеся мимо вагоны, словно хотели схватить чужака, вторгшегося на их территорию. Стволы деревьев, кроны, листья и иголки мелькали за окном со скоростью движения поезда. У Лизы даже стало рябить в глазах и появилось лёгкое головокружение, поэтому она отвернулась от окна.

Вспомнив предложение рыжей проводницы, сходила за чаем. Прикупила, у неё же, пачку печенья. Вернувшись в купе, попивая горячий чай с печеньем, девушка вновь погрузилась в воспоминания. В этот день их было много, потому что, как и сказала проводница Мария Матвеевна, остановок было не много и очень короткие. За окном сплошь тайга, деревья да деревья, не на что посмотреть. Однообразие. Поэтому Лизу практически ничего не отвлекало.

Встреча с профессором Васютиным вспомнилась, как-то вскользь, мимолётно. В нём ей запомнилось то, что он был в костюме и усы. Усы, наверное, потому что они были и у папы. Профессор похвалил её работу и дал гарантию, что девушка с такими знаниями, такими задатками, с такими успехами по всем предметам, про физкультуру профессор деликатно промолчал, без проблем поступит к ним в университет. Обретя, таким образом, уверенность в своём будущем по поводу поступления после школы, Лиза со спокойной душой завершила учебный год. Были контрольные, зачёты, подготовка к выпускным экзаменам, прогулки с бабушкой, посиделки на кухне с ней же. Новое прозвище прижилось и присосалось как пиявка. Редко, только когда кому-нибудь нужна была помощь по учёбе, её называли по имени. А так, в разговорах между собой, дразня её, для всех ребят в школе она была – Плесень.

Закончилась зима, за ней, вместе со снегом растаяли и весенние месяцы. Настало лето. В июне были сданы с лёгкостью все официальные выпускные экзамены. В день, когда Лиза получила аттестат грянул гром. В прямом и переносном смысле. Возвращаясь из школы, где им, выпускникам, в торжественной обстановке вручили дипломы, довольная оценками, Лизавета купила торт, отпраздновать с бабулей. Когда до дома оставалось метров пятьсот, вдруг поднялся сильный ветер, вокруг внезапно потемнело от налетевшей стаи туч, над головой надсадно прогремел гром и полились потоки дождя. Пока бежала до своего подъезда Лиза вымокла насквозь.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.