Он поцеловал мои костяшки пальцев. “Неудивительно, что?”

“Неудивительно, что Джексон чувствовал то же, что и он”.

Его губы прервали поцелуй. – Он тебе что-то сказал? Клянусь, если он это сделал, я надеру ему задницу.

Я погрозил ему пальцем, чтобы он замолчал. “Нет. Он никогда ничего не говорил. А теперь, Фелиция… – Я рассмеялась, вспомнив ее вспышку гнева в тот день, когда она пришла домой с кольцом. – Фелиция рассказала мне кое-что ужасное. Теперь это становится понятным. Она слышала, как Джексон говорил о том, как мой уход повлиял на тебя.

“Он приходил ко мне домой каждый день в течение долгого времени”, – размышлял он. “Я ужасно волновал всю семью. В конце концов, я сказал ему, что твой уход – моя вина. Что это не ты”.

Моя рука лежала на его колене, и я нежно сжала его. “Должно быть, именно поэтому он обнял меня в тот вечер на вечеринке. Я заметила, что в тот вечер он изменился”.

“Мне жаль, если он когда-либо относился к тебе так, будто ты виновата в нашем разрыве”. Он вздохнул с грустью и сожалением. “Я должен был так много тебе рассказать”.

“Вот почему с этого момента мы будем разговаривать”, – сказал я. “Много. И обо всем”.

Много говорить обо всем. Наверное, это то, что он имел в виду для библиотеки.

Он протянул мне тарелку. “Я знаю, ты рано поужинала. Ты голодна?”

Мой желудок заурчал в ответ, и он улыбнулся. Почему я раньше не замечала, что голодна?

Блюдо было заполнено сыром, крекерами, миндалем, виноградом и сушеной вишней. Он поставил его между нами, и я взяла кусочек сыра чеддер. Когда с ним было покончено, я взяла горсть миндаля и тоже съела его. Он съел несколько виноградин и кусочек сыра Грюйер.

Перекусить было приятно, но, конечно, у него была другая причина пригласить меня в библиотеку. Мы могли бы пойти спать. Он мог бы попросить меня перекусить на кухне.

Зачем ему понадобилось встречаться в библиотеке?

“Ты могла бы спросить его”, – сказала я себе. Хотя я и знала, что это моя библиотека, все равно было странно обращаться к нему так, как я обращалась бы в течение недели.

Я начинала понимать, что он имел в виду, говоря о разговоре.

В последний раз, когда на меня надевали ошейник, мы почти не занимались этим.

Но что я должен сказать? Спасибо тебе за потрясающий оргазм?

Он прочистил горло. “Я не буду делать это каждый вечер, но я подумал, что было бы неплохо собраться вместе и поговорить о том, как прошел вечер”. Он улыбнулся мне. “Поскольку это был наш первый вечер. А ты всего второй раз в игровой комнате”.

Я провел пальцем по золотой филиграни на тарелке.

“Мне нужно, чтобы это был двусторонний разговор”, – сказал он.

“Я знаю”, – сказал я наконец. “Это просто… странно”.

“Может быть, разговор о странностях поможет”.

Мы одновременно потянулись за виноградиной, и наши пальцы соприкоснулись. Я отдернула свою.

“Видишь?” – спросил он взволнованным голосом. ”Для чего это было?“

Я глубоко вздохнула. – Просто пытаюсь не думать о буднях… в смысле, чувак, не думать о выходных. Я опустил взгляд на тарелку. – Это оказалось сложнее, чем я думал”

Он приподнял мою голову, и наши глаза встретились. “почему?”

“Я не хочу все испортить”, – признался я. “Я не хочу переступать через себя”.

“Я думаю, что очень сомнительно, что ты переступишь через себя”. Он усмехнулся. “У вас могут возникнуть трудности в других областях, но я не думаю, что проявление уважения в библиотеке или за кухонным столом когда-либо станет для вас проблемой”.

“Вы так говорите, потому что это”, – я перевела взгляд с него на себя и обратно, – “для вас легко. К этому ты привыкла.

– Я бы сказал, что это, – он указал на пространство между нами, – для меня в новинку. – Он посмотрел на потолок и нахмурился. – Но, если подумать, возможно, ты права в других отношениях”

Я знаю, что это так.

“Факт остается фактом, – продолжил он, – мы не сможем честно говорить о сцене, если ты не будешь открыта и расслаблена со мной”.

Я глубоко вздохнул.

– Итак, что же… – Он отодвинул тарелку с едой в сторону, взял мой бокал с вином и отставил его в сторону. – И что мы будем с этим делать?

Мое сердце забилось быстрее. – Это меня поражает.

Уголок его рта приподнялся. “Избиение тебя было не совсем тем, что я имел в виду”.

Я вскинул голову. “Знак?” Спросил я, используя свой старый способ определить, шутит ли он.

“Да”, – сказал он. – Это была шутка, и не очень хорошая. Я просто пытаюсь немного поднять настроение. – Его голос понизился до тихого шепота, а глаза потемнели. – Иди сюда”

Я придвинулась ближе, и он взял мое лицо в свои ладони.

“Как мне заставить тебя расслабиться?” Он поцеловал меня в щеку. ”Поговорить откровенно?” Он поцеловал другую. “Рассказать мне, что ты чувствуешь?”

Его прикосновения были той связью, которой я жаждала, в которой я неосознанно нуждалась, и я почувствовала, как таю под его руками. Его губы прошлись от моей щеки к уху. – Да, – сказал он, чувствуя реакцию моего тела.

Я повернула к нему лицо, и наши губы нежно соприкоснулись. Я неосознанно придвинулась к нему ближе, и он обнял меня за плечи. Он прижал меня к своей груди и откинулся назад, так что мы откинулись на подушки.

– Так лучше? – спросил он шепотом.

– Намного, – ответил я, закрывая глаза. “спасибо”.

Несколько минут он гладил меня по волосам, а я слушала ровный стук его сердца.

“хорошо”, – сказал он. “Давай сделаем так: ты расскажешь мне, что тебе понравилось”.

Мы часами обсуждали наши контрольные списки. О том, что нам понравилось и что мы хотели бы попробовать. Почему, рассказывая о том, что мы делали, я смущалась? Я говорила себе, что это безумие. Натаниэль видел меня всю. Прикоснулся ко мне всей. Стесняться было нечего.

“То, что я не мог произнести ни слова, было очень сильно”, – сказал я.

“Очень сильно, мне понравилось, давай повторим?” – спросил он. “Или очень глубокий смысл: ”Мне это не понравилось, никогда больше не пробуй”?

Я сделала глубокий вдох и вдохнула его густой древесный аромат. Кто-то еще недавно принимал душ. “Ммммм”. Мне понравилось, давай повторим”, – сказала я.

“Я думаю, ты сможешь выдержать больше”, – сказал он. “В следующий раз посмотрим, сможешь ли ты продержаться немного дольше”.

Мое тело трепетало от предвкушения. В следующий раз дольше. Я мог только догадываться, что он имел в виду. Я был рад, что он решил, что я смогу выдержать больше. Честно говоря, я думала, что в конце концов достигла предела своего самообладания.

“Мне понравился флоггер”, – сказала я, желая сменить тему. “Это было не то, чего я ожидала”.

Его рука провела по моему боку. – В эти выходные я решил использовать только кроличий мех. Прикосновение его пальцев к моей спине стало грубым. – Но я имел в виду то, что сказал о зажимах. Я воспользуюсь ими завтра” Он наклонился и тихо прошептал мне на ухо. – И хорошо, что ты пользуешься своей пробкой.

Я кивнула, внезапно потеряв дар речи. Покалывание в моем теле усилилось и переместилось ниже, остановившись прямо между ног.

Ого.

“ Восемь ударов? он спросил.

“Чертовски больно”, – закончила я.

“Так и было задумано”.

“Я знаю”, – сказала я. “Я полностью понимаю эту часть”. Я подняла голову. “Ты, кажется, не удивился. Ты знал, что я так скоро все испорчу?”

“Я так и думал, что ты сможешь”, – сказал он. “Для меня это имело смысл. Я не хотел ничего говорить до того, как это произошло. Как бы это прозвучало?”

Я снова положила голову ему на грудь. “Я, наверное, все равно бы тебе не поверила”.

“Наверное, нет”, – сказал он.

“Больше всего было больно осознавать, что я разочаровала тебя”, – сказала я.

“Это была моя самая нелюбимая часть вечера”, – сказал он. “Пришлось наказать тебя. Но ты научился. Ты не совершал одну и ту же ошибку дважды”.

Я не хотел зацикливаться на своей неудаче. “Твоя очередь”, – сказал я. “Что тебе больше всего понравилось?”