“Как все прошло у вас с Кристин?” Я спросил. – В ваши первые выходные после того, как у вас начались романтические отношения?

“Мы с Кристин отличались от вас с Эбби”, – сказал он. “У нас были отношения, которые длились двадцать четыре часа семь дней в неделю”.

“Я думал, это было до того, как вы начали встречаться”, – сказал я.

“Нет, это было после”.

“Хм”, – сказал я, пытаясь представить, как мы с Эбби ведем такой образ жизни. “Как долго это продолжалось?”

“Несколько месяцев”, – ответил он. “У нас ничего не вышло. Слишком сложно”. Я услышал улыбку в его голосе. “Итак, ты видишь, Натаниэль, у всех бывают трудности”.

“Все еще?”

“Да”, – сказал он. “Все еще. Конечно, сейчас все по-другому”.

Я вздохнул, скорее от облегчения, чем от чего-либо еще. То, что я испытывал, было нормальным. У нас с Эбби все будет хорошо. Просто нужно время, чтобы все уладить.

“Какие у тебя планы на завтра?” он спросил.

– Я пытаюсь решить, стоит ли мне приглашать ее переночевать завтра, – сказал я, обдумывая эту идею. Эбби провела ночь со мной в четверг, и я не был уверен, что она захочет остаться до понедельника.

“Я не уверен, что это такая уж хорошая идея”, – сказал он.

“почему?”

“Ты новичок в этих двойственных отношениях”, – объяснил он. “И, честно говоря, я вижу, что Эбби справится с этим лучше, чем ты. Но ты. – Он заколебался. – Я думаю, тебе, возможно, придется пережить некоторые эмоции завтра вечером. Я не уверен, что присутствие ее в доме, когда ты приедешь на выходные, будет лучшей идеей.

Я не думал об этом, но, вероятно, он был прав. Мне нужно было время, чтобы разобраться в том, как прошли выходные, даже после того, как я обсудил это с ней. Возможно, для меня было бы лучше разобраться в этом в одиночку.

В конце концов, у нас еще был вечер понедельника. И вечер вторника. И вечер среды…

Крики Сэма нарушили мою сосредоточенность.

“ Фу. Он никогда не спит, – сказал Пол. “ Отпусти меня”

– Я уже передумал на этих выходных, – поддразнил я.

– Я бы не стал тебя винить.

Мы попрощались после того, как я пообещал поговорить с Эбби и позвонить ему позже на неделе.

Не прошло и двух минут, как я положил трубку, как телефон зазвонил снова.

Джексон.

– Привет, – сказал я. “ Что происходит?

“Мы с Фелисией хотели пригласить вас с Эбби на ужин завтра вечером”, – сказал он. ”Отремонтируйте дом”.

Джексон и Фелисия недавно купили новый дом за городом, после того как Джексон решил, что его пентхаус не подойдет для молодоженов. Они начали переезжать в прошлые выходные, хотя я знал, что Фелиция по-прежнему живет рядом с Эбби.

Еще один разговор, который должен состояться как можно скорее.

– Сходим на пикник? Я спросил.

– Знаешь, – сказал он. “ Стейки. Картофель. Мужская еда. Хотя, если хочешь, я могу поджарить немного рыбы на гриле.

“Стейки – это прекрасно”, – сказал я, лихорадочно соображая. ”Во сколько?“ Я хотел растолкать Эбби и обсудить выходные, прежде чем мы что-нибудь предпримем в воскресенье вечером.

“Я не знаю”, – сказал он. “Это имеет значение? Ты успеваешь на самолет?”

“Как насчет пяти?” Я спросил. Это дало бы нам два часа. Не самый оптимальный вариант для наших первых выходных, но сойдет.

“Пять – это здорово”, – сказал он. “О, нет, детка”, – услышал я, как он сказал кому-то, вероятно, Фелиции. “Это должно быть там. Это футбольная тема”.

Я осторожно кашлянул.

“Прости, Натаниэль”, – сказал он. “Цыпочки, понимаешь? Люблю ее, но оставляю свои вещи там, где я их оставил”.

Когда мы закончили разговор, я оглядел свою гостиную.

Цыпочки, понимаешь?

Я действительно не хотел.

ЭББИ—

“Спасибо, что обслужила меня в эти выходные”, – сказал он, сняв ошейник в воскресенье в три часа дня. Его пальцы гладили мою обнаженную шею, и моя кожа наслаждалась любовью, которую я ощущала в его прикосновениях.

“Спасибо, что позволила мне обслужить тебя”, – сказала я.

Я никогда не хотел, чтобы он думал, что я не получаю столько же удовольствия от наших выходных, сколько и он. Особенно учитывая те ошибки, которые я совершил.

Это было безумие, но я почувствовал себя по-другому после того, как снял ошейник. Это было трудно описать. Я бы не назвал это тяжестью. Это не было обузой, но как только я сняла ее, я точно поняла, что имел в виду Натэниел, когда сказал, что это привело меня в определенное настроение.

Я взглянула на него и почувствовала, как уголки моих губ растягиваются в улыбке.

– Ты посидишь со мной? он спросил. “Значит, мы можем поговорить?”

Что-то в нем тоже изменилось. Он выглядел по-другому. Вел себя по-другому. Стал менее уверенным в себе.

Я подумала, не разыгралось ли это мое воображение.

В будний день я дразнила его. Та, какой я была на прошлой неделе, ответила бы резкой репликой.

Но последние два с половиной дня я провела, потакая своим более примитивным желаниям, и эти желания не включали в себя высказывание резких замечаний.

Он, конечно, знал об этом.

– Я надеялся, что ты станешь более, – он сделал паузу, подыскивая подходящее слово, – раскованной, как только снимешь ошейник.

Ладно, это было уже слишком.

– Ты думаешь, я был сдержанным в эти выходные? Я спросил. – Что бы это могло быть за роль? Когда я нагая склонялась над скамьей для порки? Или была привязана к вашему столу с мягкой обивкой? Я постучала себя пальцем по лбу. “О, я знаю. Это были зажимы для сосков, не так ли? Определенно зажимы для сосков”.

У меня не было возможности продолжить свой дерзкий камбэк. Я сделала глубокий вдох, готовясь к приятному, дразнящему началу субботнего вечера, когда его руки обхватили мое лицо, и он притянул меня к себе для долгого, страстного поцелуя.

“Вот и ты”, – сказал он, когда наши губы разомкнулись, его руки все еще были по обе стороны от моего лица. Его глаза пристально смотрели в мои. “Я знал, что ты где-то там”.

Я запустила руки в его волосы, теребя растрепанные пряди. “Я никуда не уходил”.

“Я знаю”, – сказал он. “Я просто боялся, что ты не захочешь говорить. Что это будет неловко”.

“Дай мне несколько минут. Мне просто нужно”, – я нахмурил брови, – “приспособиться” – правильное слово?”

“”Приспособиться” не хуже любого другого”, – сказал он, указывая на диван. “Посиди со мной? Кажется, это помогло в пятницу вечером”.

Он сел первым, похлопав по месту рядом с собой. “Положи ноги мне на колени. Я разотру тебе ступни”.

“Меня так и подмывает сказать, что ты и так уже дал мне слишком много”. Я устроилась на диване, положив босые ноги ему на колени. “Но я обожаю массаж ступней”.

Он улыбнулся и взял меня за левую ногу, его длинные пальцы волшебно погладили меня между пальцами ног и потянули за них. “Я дал тебе слишком много? Как это так?”

“Позволив нам быть самими собой”, – спросил я. “Какими бы мы себя ни выбрали”.

“Значит ли это, что ты не собираешься поднять руки и сказать, что тебе больше не нужен мой ошейник?”

“Конечно, нет. Почему ты так думаешь?” Я спросил.

Несколько минут он работал молча, выражение его лица было хмурым. “Я задавался вопросом, не был ли я слишком груб. Что ты решишь, что я тебе не нужен. Не во всем”.

“Это то, о чем ты думал?”

“да.”

Я должна была рассказать ему о своих страхах. Я должна была быть честной. Он так старался быть честным со мной. “Я боялся, что я тебе не понравлюсь. Что ты решишь, что тренировать меня – это слишком большой труд. Оно того не стоило”. Я проглотил комок в горле. “Я так много напортачил”.

Его руки замерли. “Это были наши первые выходные. Я был жестче и требовательнее, чем раньше. Я был бы больше удивлен, если бы ты не облажался”.

«действительно?» По какой-то причине я почувствовал себя лучше.

“Я же говорил тебе в ту пятницу вечером”, – сказал он.

“Да, и примерно через час я снова напортачил”.