Тогда я не знала, что танец размывает все границы. Вообще все.

Люблю сравнивать себя десятилетней давности с собой сегодняшнего дня.

Раньше я отмечала только изменения, которые принес мне испанский язык. Стереотипы, на мой взгляд, появились не на пустом месте, и каждый менталитет действительно содержит в себе определенные черты. Частично эти черты передаются вместе с языком – ровно в той степени, в которой язык их отражает. Яна, с которой мы вместе отвечаем за нотариальные заверения, говорит по-немецки, например. И проверка переводов на точность из нас двоих лучше удается ей. Я не так внимательна, зато с художественным переводом управляюсь ловчее. Может быть, это заложено в каждой из нас изначально и развилось бы в любом случае, а может, появилось только благодаря культурному коду, переданному нам изученными языками.

Танец – тот же язык, и я пытаюсь его постичь. Мне самой не всегда понятны беседы, которые я веду с партнерами на этом языке, но я стараюсь. Все, что можно увидеть на танцполе – результат кропотливой работы, многих часов в зале и долгих обсуждений. День за днем я избавляюсь от телесных зажимов и от тех, что в голове, от разного рода страхов. Эти изменения уже тоже заметны.

Самым большим моим страхом было, помню, выйти и танцевать перед другими. Вероятно, это тянулось из детства – на кружке пения желающих выступать на сцене заставляли еще и на танцы ходить, и те занятия я прямо-таки ненавидела. Но по мере того, как я росла в социальных танцах, страх танцевать на людях улетучился.

Первое время я ходила на вечеринки только в свою школу: залы там были маленькие, и в них было достаточно темно. Сразу два плюса: все ожидающие и отдыхающие оставались снаружи, а даже если кто-то и заглядывал, то наблюдать за происходящим на танцполе было невозможно. Подавить страх в таких условиях легче.

Потом я начала ходить и в другие заведения. Где не так темно и тесно. Где нетанцующие находятся очень близко к танцполу и могут следить за танцующими. Тут на помощь мне подоспело не самое правильное чувство. Я не горжусь этим, но справляться со страхом мне помогало осознание того, что из всех сидящих девушек партнер выбрал меня. Когда в определенный момент танца он подводил меня слишком близко к краю, и мы танцевали прямо перед ожидающими девушками, я чувствовала на себе их взгляды. Не могла сказать, завидовали они мне или насмехались над тем, как я танцую – почему-то казалось, что они обязательно должны были думать обо мне что-то неприятное, – но старалась выбрасывать из головы переживания, вызванные их взглядами. И помогала мне мысль: «Зато я танцую, а вы нет!».

Следом пришло то, что вытесняет этот страх из моей головы по сей день. Танец для меня стал чем-то большим, чем просто набор движений. Это увлекательная игра, взаимодействие и в какой-то момент даже единение с партнером. Чтобы танец получился, все внимание должно быть сосредоточено на нем – так что места для всего к нему не относящегося в сознании оставаться не может. Думая о том, нравится ли мужчине танец со мной, нравится ли мне танец с ним, я не могу думать еще и о том, нравится ли наш танец посторонним. И не хочу!

С открытием сезона опен-эйров страх ненадолго вернулся, потому что танцевать мы начинали при дневном свете: все ошибки заметны еще сильнее, а в числе зрителей – обычные прохожие. Снова на выручку пришла мысль «зато я танцую, а вы нет!», но теперь она была обращена уже к этим самым прохожим. Я думала о том, что если они наблюдают за танцполом, то наверняка в какой-то момент ловят себя на мысли «хотел бы я так же». Хотят так же двигаться, такие же эмоции испытывать и дарить. Ведь настоящий танец – это эмоции. Но большинство из них дальше этой мысли с места не сдвинется. Большинство из них побоится – насмешек близких ли, критики ли со стороны более опытных танцоров, неважно – и никогда этот страх не переборет. А я смогла. Поэтому иногда даже удовольствие получаю от того, что за мной наблюдают.

Разделавшись со страхом, я смогла переключиться на более сложные задачи. Я постепенно научилась управлять своим телом, делать акценты и – самое главное – правильно переносить вес. Насчет последнего я особенно часто стала слышать комплименты в свой адрес. Однако я все еще не научилась идеально держать баланс. Хотя с равновесием и стало немного получше, на урбан-винтах – когда партнер оставляет меня на одной ноге, превращая ее в ось вращения – меня по-прежнему кренит в разные стороны.

Но видно, еще нескоро я обрету этот навык – сейчас в моем танцевальном развитии наступил период застоя. Пару месяцев назад я решила отдохнуть и перестала ходить на занятия. Вечеринки тоже посещаю теперь не так часто, как раньше; когда меня в очередной раз спрашивают о причинах, я в шутку называю свое состояние творческим кризисом.

Может быть, это связано с пресыщением, а может быть, и с тем, что я перестала видеть прогресс. Танцую с удовольствием, вроде все получается и партнеры довольны. Но не хватает ощущения новизны. Не той только, что можно восполнить как-то извне – новой музыкой, новыми партнерами – а внутренней, которая может прийти лишь от меня самой. Тот восторг, когда удается то, что не получалось раньше – вот его не хватает.

Позавчерашний танец с Сашей если не открыл во мне второе дыхание, то позволил ощутить ранние его признаки по крайней мере. Все-таки не хотелось бы застрять на середнячковом уровне, хоть я и не гонюсь за лаврами топовой партнерши. В группы по кизомбе возвращаться пока желания нет, так что, наверное, запишусь на какое-нибудь сольное направление или даже разучу мужскую партию.

Кстати, когда мне впервые предложила потанцевать девушка, я чуть ли не с вытаращенными глазами шарахнулась от ее приглашения. Хоть она и явно готова была к отказу, мне стыдно до сих пор за такую свою реакцию. Жизнь меня к этому еще не успела тогда подготовить: я была совсем начинашкой, и мне даже в голову не приходило, что девушки могут танцевать и друг с другом.

Однако по мере погружения в танцевальную тусовку я все чаще стала замечать на вечеринках танцующих друг с другом девочек. И сама иногда балуюсь – одна знакомая с таким задором танцует сембу за партнера, что отказывать ей просто грех!

Есть те, кто принципиально танцует только за парня – они и в жизни, кажется, выбрали для себя этот путь. Таких девушек на самом деле единицы, и они делают все, чтобы танец с ними ничем не отличался от танца с мужчиной. Начиная от манеры исполнения движений и заканчивая образом в целом.

Большинство же предпочитает относиться к этому гораздо проще.

Кто-то не хочет просто сидеть и ждать приглашения, когда девушек на вечеринке в разы больше, чем парней: это слишком скучно, а пригласить парня сложнее, чем еще одну заждавшуюся девочку.

У кого-то душа требует больше свободы самовыражения в танце. В роли партнерши ты следуешь за мужчиной и право решать, каким будет танец и как будет обыграна музыка, ты отдаешь ему. Танцуя за партнера, ты вольна не сдерживать себя в этом творчестве.

Есть и те, кто разучивает мужскую партию с куда более практичными целями. За партнеров учатся вести как желающие в будущем преподавать, так и просто те, кто хочет проработать собственные ошибки как партнерши.

Говорят, что побывав по ту сторону баррикад, отчетливее начинаешь видеть свои затыки. Это как раз мой случай, если я вдруг осмелюсь пойти в новую группу и танцевать за партнера. Есть пробел, который у меня не получается заполнить другими способами: я слишком неуверенно импровизирую!

Чтобы в танце родилось движение, нужен импульс. Люди, которые считают, что не умеют танцевать, просто этого импульса в себе не чувствуют. Я долго не могла нащупать в себе эту жилку, найти этот источник. Даже после того, как пришла в танцы, очень продолжительное время считала, что импровизация мне неподвластна и мой удел – служить тенью партнера, благо что и на этом прекрасно можно выехать.

Всякий раз, когда об этом заходит речь, мне вспоминается случай на вечеринке. Мужчина, который меня тогда пригласил, потрясающе двигался; за ним было легко и приятно следовать, и я полностью растворилась в музыке, в нашей таррашинье – чувственной, пламенной. Видимо, он тоже увлекся и подумал, что я опытнее, чем была на самом деле… Решил мне дать возможность поимпровизировать: выпустил из объятий и отстранился, с любопытством глядя на меня. Словно вылил на меня ведро ледяной воды – ужасная шутка! Словно надел мне на голову пакет – настоящая пытка! Я стараюсь набрать воздуха в легкие, ловлю его губами… но нет его, этого воздуха. Пытаюсь вслушаться в музыку – я ведь понимаю, что она точно где-то должна быть, – да вместо этого натыкаюсь лишь на монотонный шум. Ни бита, за который можно зацепиться, ни увлекающего за собой голоса. Ничего.