– Охрана и сейчас не помешает, – вздохнул мой любимый, нежно обнимая меня и дыша прямо в макушку, – я за тебя переживаю, Елька.

– Все будет хорошо, – я прикрыла глаза, стараясь запомнить это мгновение навсегда. – Я справлюсь, ты же знаешь…

– Знаю, – печально выдохнул Гирем и добавил, – иногда мне хочется, чтобы ты была не такая самостоятельная… и не такая целеустремленная… тогда бы мы с тобой давно были вместе.

– Если бы я была не такая, – я рассмеялась, – ты бы не любил меня так, как сейчас. И потом, не такая я уж и самостоятельная. Вот команду я бы без тебя набрать не смогла… Что, вообще, за дурацкое правило, что женщина не может приказывать капитану?

Гирем рассмеялся:

– В Аддии тебя бы и на борт не пустили. Там говорят, что женщина на корабле – к беде.

– Угу, – согласилась я, – а еще там говорят, что рождение ребенка на корабле – к удаче. Хотела бы я посмотреть на беременного мужчину…

Гирем фыркнул, а потом неприлично громко заржал. А вот мне почему-то было не так смешно, как ему. И я только слегка улыбнулась. Да, у нас в Грилории формально было провозглашено равенство полов, но чтобы найти капитана, готового пойти под мое начало, нам пришлось потратить немало усилий. И это при том, что после бури в порт вернулось всего несколько судов, и капитанов, желающих наняться на работу, было гораздо больше кораблей.

Но зато капитан мне достался очень спокойный и благоразумный. Он сразу же отправился на верфь и взял на себя руководство ремонтом. Я пыталась, но после того, как хитро улыбавшийся мастер-корабел выдал мне фразу на профессиональном сленге, в которой я поняла только предлоги, пришлось отступить и передать все на откуп специалисту.

И команду мой капитан набрал такую же, под себя. Спокойную и даже немного флегматичную. Я немного заволновалась… пусть у меня нет опыта морских путешествий, но я примерно представляла, какая суматоха должна царить на корабле во время шторма. Не проспят ли мои флегматики все на свете? Но капитан заверил, что каждого члена команды он хорошо знает лично, и во время опасности они не теряются, не медлят, а действуют быстро. Зато во время спокойного плавания можно не бояться, что команда будет вести себя буйно. В его словах был резон, а значит, мне снова пришлось довериться профессионалу.

– Елька, – Гирем подсадил меня на лошадь и теперь смотрел снизу вверх, – я вернусь не скоро, но обязательно найду способ навестить тебя. Будь осторожна, и никогда не спорь с Тузом. Он мерзавец, Ель… Все же ты зря связалась с ним.

– Как и ты, – кивнула я и улыбнулась, – все будет хорошо, Гирем. Я отправлю весточку, когда доберусь…

Но Гирем отрицательно махнул головой:

– Завтра меня здесь не будет. Я поеду в Аддию. Я и так слишком задержался в Беломорье. Проклятая принцесса! – вырвалось у него, но он тут же замолк, не договорив до конца.

Я согласно склонила голову и тронула пятками лошадь, отправляя ее в путь. И Гирем остался стоять у дороги, глядя мне вслед и даже не догадываясь, что «проклятая принцесса» все это время была рядом с ним.

До постоялого двора под стенами Беломорья я добралась очень быстро. И чем ближе подъезжала, тем сильнее колотилось сердце. Как там мои верные друзья: Тайка и Южин? Как пройдет наша встреча? И останутся ли они моими друзьями…

Когда я покинула их, оставив совсем одних, была как в тумане. Я даже не побеспокоилась о том, чтобы оставить им достаточно денег… Сама не понимаю, почему: то ли, вообще, об этом не подумала, то ли понадеялась на Адрея. Не догадалась, что эта тварь может оставить без средств к существованию не только моих слуг, но и меня.

Мне очень повезло встретить Гирема. Он полностью взял на себя все расходы и отправил полный кошель грот для Тайки и Южина. Он предложил перевезти их сюда, но я сама отказалась. Во-первых, я находилась рядом с Гиремом инкогнито, а во-вторых… во-вторых, я очень боялась увидеть осуждение в глазах моих друзей. В Абргегоринаской империи измена мужу категорически осуждалась и каралась самым жестоким образом. Нет, женщину не забивали камнями, как в Аддии, но лишали наследства, поддержки близких и возможности защищать себя каким-либо способом, фактически отдавая ее судьбу на откуп супругу. А они не всегда поступали по-человечески, иногда их месть была очень изощренной и жестокой, но за это обманутых мужей никто не обвинял, ведь они были в своем праве.

И сейчас я очень переживала о том, как они примут меня.

– Ваша светлость! – Тайка увидела меня первой. Она как раз развешивала во дворе постиранную одежду, и, бросив корзину с бельем, помчалась мне навстречу, – Южин! – заголосила она, счастливо улыбаясь, – ее светлость вернулась! Да, где же ты ходишь! Иди скорее помоги спуститься с лошади!

– Да, тут я, – сияющий доброй улыбкой Южин появился из-за висевших простыней, слегка прихрамывая подошел к нам, и протянул мне руку, помогая спешиться. – Ваша светлость, я так рад, что вы вернулись! Как вы себя чувствуете? Я могу вас подлечить. Сил у меня пока не так много…

– Все хорошо, Южин, – рассмеялась я и обняла великана за талию… уж, куда дотянулась. – И я очень рада, что мы снова вместе. Тайка! – я повернулась к горничной и, не сдерживая радостных эмоций, обняла и ее. – Как вы?

– Да, все хорошо, – шмыгнула она носом и часто-часто заморгала, – уж как мы за вас волновались, ваша светлость… Человек ваш все нам рассказал. Супруг-то ваш, – она запнулась и не договорила.

– Мерзавец, – закончила я фразу. – Но мир не без добрых людей. Мне помог мой хороший друг, ночной король Грилории и мой, – я тоже не договорила, пристально вглядываясь в лица друзей.

Южин еле заметно вздохнул:

– Ваша светлость, вы не переживайте. Мы с Тайкой молчать будем. Ни одна живая душа от нас ничего не узнает. Видели мы, как супруг ваш измывался над вами. И никак не можем осуждать вас за… другого…

Тайка энергично закивала.

– Спасибо, – выдохнула я, понимая, что все позади. Мои верные друзья на моей стороне, а значит, все будет хорошо. – Завтра мы с вами отправляемся домой.

Поездка верхом кардинально отличалась от прежнего путешествия. Мы передвигались налегке, покрывая за день столько, сколько обоз за пару дневных переходов. Можно было бы и больше, но с непривычки мы с Тайкой очень сильно уставали. Ни она, ни я не были приспособлены для таких длительных верховых прогулок.

Тем не менее, за несколько дней мы добрались до того самого постоялого двора, где я провела с Адреем первую брачную ночь. До Яснограда оставалось всего несколько часов пути, но мы так сильно устали, что решили передохнуть.

Я не ожидала, что так резко нахлынувшие воспоминания лишат меня покоя. Я не могла уснуть всю ночь, чутко прислушиваясь к знакомым звукам. Сонные лошади всхрапывали, ветер подвывал в трубе, сыпал мелкий, противный дождь, шелестя по крыше и карнизам, недовольные охранники из обозов, спрятанных под кожаными пологами, сидевшие у костров, переговаривались,. Я провела в пути почти два с половиной месяца, лето подходило к концу, и осень вот-вот должна была вступить в свои права…

По моему плану мы с Тайкой и Южином должны были добраться до пещер, в которых я оставила рюкзак с украденными из дворца кубками. Но чем ближе мы подъезжали к тем местам, тем больше меня терзали сомнения. А надо ли рисковать? Все равно их теперь не продать… раз уж Третий советник до сих пор отслеживает появление камней, которые остались у меня при побеге, то выставить на продажу кубки все равно, что выйти на площадь и во всеуслышание объявить, что я и есть принцесса Елина.

Но с другой стороны, это был самый удобный случай наведаться за ним. Я восемь лет ждала удобного момента, и упускать его сейчас было бы неразумно. Но в то же время Тайка и Южин… Они верны мне – герцогине Форент. Но сохранится ли их верность, если они догадаются, кто я на самом деле, или хотя бы заподозрят, что я не Абрита? Ответа на этот вопрос я не знала…