Глава 10

Когда мне было пятнадцать лет, мы с мамой сидели на диване и смотрели Титаник. У нас была традиция проводить воскресенье вместе, чтобы хоть немного побыть друг с другом. Я, конечно, знала, что этот фильм — культовый, все вокруг только и говорили о великой любви Розы и Джека. Но я, нахмурившись, смотрела на экран и никак не могла понять, почему все так восхищаются этой историей. Когда корабль начал тонуть, а Джек, дрожа от холода, отказался занять место на той проклятой двери, чтобы Роза могла спастись, я не выдержала и вслух спросила:

— Как можно пожертвовать собой ради кого-то? Это же так глупо!

Мама посмотрела на меня и рассмеялась. Она часто реагировала с лёгким снисхождением на мои "мудрые" подростковые высказывания.

— Когда-нибудь ты полюбишь, Элла, и тогда сама всё поймёшь.

— Любви не существует, — закатив глаза, я откинулась на спинку дивана и скрестила руки на груди.

— Почему ты так думаешь? — мама провела рукой по моим волосам, всё ещё улыбаясь. — Любовь — это прекрасно, не всегда всё заканчивается плохо.

Но я была непреклонна.

— Ага, чтобы я закончила как Джек или как ты? Нет, спасибо.

Мама на секунду замерла, словно задумавшись, но потом тихо вздохнула и вернулась к фильму. В её взгляде мелькнула тень грусти, но она не стала спорить. Тогда я не понимала, как сильно мои слова могли её задеть. Мне казалось, что я вижу и понимаю больше, чем другие. Я верила, что разум и логика важнее чувств, что любовь — это лишь слабость, которая делает людей уязвимыми.

Но в тот момент, когда я произнесла те слова, я искренне верила, что никогда не позволю себе стать уязвимой и не пойму ту любовь, о которой говорила мама. *** Ингвар стоял перед нами, весь покрытый кровью, с мечом в руке, и в его ярко-голубых глазах бушевала неукротимая буря. Я никогда не видела его в таком состоянии — грозном, почти неузнаваемом. Несмотря на чувство облегчения, что он пришёл на помощь и спас нас, моё тело оставалось напряжённым, а сердце билось так сильно, что эхом отдавалось в ушах.

— Как ты... — начала я, пытаясь спросить, как он так быстро оказался рядом, но слова застряли в горле, когда его взгляд, полный злобы, метнулся на меня. Я мгновенно замолчала, чувствуя, как волна страха пробежала по спине.

Светлые волосы Ингвара были взлохмачены и липли к коже. Его руки сжимались в кулаки так сильно, что суставы побелели. Глаза сверкали яростью, когда он перевёл свой взгляд на Грету. Не говоря ни слова, он вложил меч в ножны и в два шага оказался рядом с нами. Силой он поднял Грету и закинул её себе на плечо, от чего она вскрикнула. Меня же он грубо схватил за руку и потащил вперёд, не оставляя никакой возможности сопротивляться. Я понимала, что сейчас не время и не место для возражений. — Уведи их в дом! — раздался хриплый, полный гнева голос Рагнарда, заставивший меня резко обернуться. Он стоял неподалёку, напротив своего противника, человека с повязкой на глазу. Оба мужчины, казалось, замерли, следя за нами. Хотя мне не удалось разглядеть выражение лица Рагнарда, я могла представить, насколько он был разъярён. Допрыгалась...

Я едва поспевала за широкими шагами Ингвара, но вскоре мы достигли дома. Войдя внутрь, он резко толкнул меня внутрь и отпустил, снял с плеча Грету и усадил её на ближайший стул. Её лицо было бледным, тело продолжало дрожать. Воздух в комнате казался тяжёлым, наполненным напряжением, которое давило на грудь и не давало дышать.

Когда служанка, находившиеся в зале, заметила нас, она ахнула от неожиданности, удивлённая видом Греты с разорванным платьем. Девушка, хоть и начала понемногу успокаиваться, всё ещё прикрывала свою грудь рваной тканью, её руки тряслись. В её взгляде отражалась вся пережитая боль и страх, что заставило меня ощутить новую волну ярости, горячую и пронзительную.

Я злилась на себя, на того мерзавца, который осмелился поднять на неё руку, на весь этот мир, где жестокость могла коснуться тех, кого я люблю. Мои эмоции вновь взяли верх, и я не могла избавиться от чувства вины. Если бы я была более сдержанной, Грета, возможно, избежала бы этой участи.

— Принеси ей одежду, — грубо бросил Ингвар, даже не удостоив служанку взглядом. Та, испуганно посмотрев на него, быстро кивнула и поспешно вышла из комнаты. Ингвар не отрывал глаз от Греты, и под его тяжёлым взглядом она сжалась на стуле ещё сильнее. — Оно того стоило? Идти за ней? Грета, опустив глаза, не смея поднять их, лишь кивнула в ответ. Ингвар часто задышал, словно собираясь сказать что-то ещё, но, заметив, как девушка сжалась ещё больше, я решила вмешаться, вставая между ними и заслоняя её собой. — Прекрати, ты её пугаешь! — Она хотя бы жива, — процедил он сквозь зубы. — Это самое меньшее, что она заслужила в этой ситуации. Ингвар зажмурился, тяжело вздохнул и, взъерошив волосы обеими руками, провёл ими по лицу с такой силой, словно пытался стереть с себя все эмоции. Затем он отошёл в сторону, давая нам немного пространства. — Почему он на нас напал? У вас же был уговор, — я не могла удержаться от вопроса, который терзал меня в данный момент. — Если подобное может случиться, то какой смысл в этом уговоре? — Уговор в силе, — произнёс Ингвар, стараясь сохранять спокойствие, но его голос дрожал от сдерживаемых эмоций. Он глубоко вздохнул, но не смог удержаться и внезапно заорал, обращаясь ко мне. — Но это не значит, что можно идти на поле боя, словно на прогулку! От его крика я невольно вздрогнула. — Не ори на меня! Откуда же мне было знать, что нас заметят? У меня всё было под контролем! — Ничего у тебя не было под контролем! Вы чуть не погибли! Её чуть не обесчестили! — он яростно ткнул пальцем в Грету, которая снова расплакалась. — Элла не виновата, она говорила вернуться, это я сама... — всхлипывая и вытирая глаза ладонями, девушка пыталась оправдать меня. — Закрой рот! — резко оборвал её Ингвар, и девушка снова сжалась. Затем он с гневом указал пальцем на меня. — Это ты виновата. Мои губы приоткрылись, я возмущённо выдохнула, но слова застряли в горле — ответить было нечего. Это было мягко говоря неприятно и неожиданно, ведь Ингвар никогда не показывал свою негативную сторону. Казалось, его вообще мало что волнует. Я думала, что он сможет меня понять, но... Сейчас я не могла с ним спорить, да и не хотела, ведь он по сути был прав. Огонь в его глазах напоминал мне о том, как я потеряла контроль, поддавшись эмоциям. Я не могла предвидеть такого поворота событий, но должна была действовать более осторожно. В глубине души я понимала, что могла предпринять более рассудительные действия, но теперь уже слишком поздно для сожалений. Ингвар начал нервно ходить по залу, перемещаясь туда-сюда, пытаясь успокоиться, и что-то невнятное бормотал себе под нос. Наверное, проклинает меня. Но осуждать его я не могу. Я сжала кулаки, нерешительно подошла к стулу, на котором сидела Грета, и опустилась на корточки рядом с ней, мягко положив руки поверх её колен, глядя в глаза. — Прости меня, — шепотом произнесла я, ощущая, как чувство вины охватывает меня с новой силой. Грета в ответ сжала губы и попыталась улыбнуться, успокаивающе поглаживая меня по руке. Это жесткое внутреннее напряжение не утихало, и я едва сдержалась, чтобы не ущипнуть её за это. Ведь ей досталось куда больше, чем мне. Это я должна была её утешать, а не наоборот. Я не могла позволить себе потерять ещё одного близкого человека. Не позволю. — Я должен вернуться, — неожиданно резко бросил Ингвар, разрывая тишину, и уже отвернулся, чтобы уйти. — Ингвар, — окликнула его Грета, внезапно вскочив на ноги. Он тут же напряжённо замер на месте. — Спасибо. Неожиданно дверь с грохотом распахнулась, и в зал ворвался разъярённый Рагнард. Его вид был крайне угрожающим: лицо искажено гневом, а одежда, заляпанная кровью, только усиливала это впечатление. Его такое появление ошеломило меня и Грету — мы обе замерли на месте, словно окаменевшие, в то время как Ингвар оставался спокойным, как удав. Служанка, которая вернулась в зал, положила одежду для Греты на стол и мгновенно исчезла. Напряжение в воздухе стало таким густым, что казалось, стоит бросить спичку, и всё взлетит на воздух. Взгляд Рагнарда быстро скользнул по залу, и, заметив меня, он молниеносно оказался рядом. Схватив за локоть, он резко поднял меня на ноги и встряхнул, от чего я ошарашенно уставилась на него. — Ты что вытворяешь? — в моём голосе было столько удивления, что его хватило бы на вагон и целую тележку. Я попыталась убрать его руку со своего локтя, но он сжал его ещё сильнее, заставив меня втянуть воздух сквозь зубы. — Это ты что вытворяешь?! Тебе совсем жить надоело?! — выкрикнул он мне в лицо, и я невольно вздрогнула. Краем глаза заметила, как Ингвар поднял Грету и, не оглядываясь, повёл её в её комнату. Вот предатели, он же сейчас меня убьёт! И не скажешь ведь, что незаслуженно. — Рагнард, послушай, — я мягко коснулась его руки, которая крепко сжимала мой локоть. От этого прикосновения ярл еле заметно вздрогнул. — Я понимаю, что виновата, но... Он резко притянул меня к себе, так что наши губы почти соприкоснулись, и я видела, как его желваки напряглись, а скулы задвигались от внутренней борьбы. — Ничего ты не понимаешь, — его голос стал тише, но в нём появилась стальная твёрдость. — Ты постоянно играешь с огнём, словно тебе безразлична собственная жизнь. Сколько раз придётся тебя спасать, пока ты не поймёшь, что твоё везение не бесконечно?! Или ты думала, что твои девы из видений будут постоянно оберегать тебя? Как видишь, на этот раз они не помогли! — Он вновь встряхнул меня, от чего я невольно пискнула и попыталась снова оттолкнуть его. — Я сейчас подниму тебя в спальню, закрою там, и ты больше никогда не сможешь выйти, поняла? — Да хватит уже, мне больно! — Ты меня поняла?! — снова повысил голос. — Я думала, ты умрёшь, и я больше никогда тебя не увижу! — выпалила я на одном дыхании и сразу же замолчала. Осознание того, что я только что сказала, пронзило меня, и мне захотелось провалиться сквозь землю. — Что? — его хватка слегка ослабла, и он внимательно посмотрел на меня. В его глазах читалось неподдельное недоумение. — Ты мог погибнуть там! Я... я испугалась! — признание само сорвалось с моих губ, заставив почувствовать себя ещё более уязвимой. Я сжала губы, ощущая, как кожа под его хваткой начинает гореть. Скорее всего, там останется синяк. Сделав глубокий вдох, я попыталась успокоиться.