Под его прикосновением я прижалась ближе, чтобы обнять, но внезапно почувствовала, как что-то твёрдое упирается мне в бедро. Рагнард прикрыл глаза от этого контакта и шумно выдохнул. Я мгновенно вспыхнула и растерялась. Моё сердце бешено забилось, а мысли запутались, стремясь понять, что происходит. Боже... это то, о чём я думаю?!
— Помогло, — не зная, что ещё ответить, я уставилась на него, хлопая глазами. — Спасибо. Каждый его вздох вызывал мурашки по всему моему телу. Вдыхая его терпкий мужской запах, я снова вздрогнула. Эмоции, захватившие меня в этот момент, испугали. Я мгновенно вспыхнула, резко выскользнула из его рук и встала с постели, уставившись на ярла. Он лишь поднял бровь и ухмыльнулся моим действиям. Одежда лежала на стуле, и я поспешно начала одеваться, ощущая взгляд Рагнарда на своей спине. Сердце бешено колотилось, когда я выбежала из комнаты и захлопнула дверь. Хриплый смех ярла донёсся из-за двери, и я почувствовала себя максимально глупо. Но сейчас не время для самоуничижения — мне нужно побыть одной, чтобы разобраться в своих чувствах. Коридор встретил меня утренней тишиной, и только мои негромкие шаги нарушали её. Беспокойство сжимало горло, заставляя задуматься о своих действиях. Что я творю? Я же обещала себе держаться подальше от него, а вместо этого сама наслаждаюсь его обществом и прижимаюсь к его телу! Вся эта близость пугала меня, но... А-а-а! Нет! Не хочу даже думать об этом! Схватившись за волосы, я поспешила на улицу, чтобы проветрить голову...
...Неделя прошла незаметно, но с каждым днём я ощущала, что внутри меня что-то меняется. Вернувшись на кухню, я ожидала напряжённой атмосферы. Исчезновение Иды и новость о том, что её изгнал Рагнард за попытку меня убить, разлетелись по округе быстрее, чем дым от костра. Однако оказалось, что её уход мало кого огорчил. Свана, подруга Иды, вдруг начала всё чаще мешать мне. Ножи мелькали слишком близко, таз с овощами неожиданно оказывался у меня на пути, а однажды она разлила на меня ледяную воду, уверяя, что это была случайность. Ага, как же! Однако я решила не вступать в конфликт, лишь сделав ей замечание. Торга, главная госпожа в доме, оказалась действительно доброй женщиной. Сначала я думала, что она помогает мне лишь из чувства долга, но со временем поняла, что её забота была искренней. Она всегда была рядом, поддерживала меня в любых ситуациях, готовая помочь, наставить и объяснить. Кроме того, она многому меня обучила и рассказала о традициях их народа. Например, она подробно объяснила мне о предстоящем ритуале, который скоро пройдут все мальчики, чтобы стать мужчинами. Видимо, об этом ритуале упоминал Отригг при нашей первой встрече.
Между тем, Ингвар и Грета стали проводить вместе всё больше времени. Они всегда ладили, но за последние дни казалось, что их отношения стали особенно близкими. Хотя Грета была застенчивой, Ингвар проявлял инициативу, стремясь сделать всё, чтобы она улыбнулась. Наблюдая за ними издалека, я чувствовала радость и тепло, но в то же время их быстрое сближение вызывало во мне беспокойство. Иногда, вспоминая о своей бабушке, я не могла сдержать слез, но постепенно смирилась с утратой. Я каждый раз вспоминала слова о том, что за ней присматривают, и это приносило мне хоть какое-то утешение.
Рассказав Грете, что я из другого мира, а не потеряла память, я ожидала увидеть на её лице шок или недоверие. Однако вместо этого в её глазах появился лишь заинтересованный блеск. Она начала задавать множество вопросов, стремясь узнать больше о моём прошлом и о странных снах, которые преследовали меня. Наши разговоры сблизили нас, и я почувствовала, что впервые обрела настоящую подругу.
Между тем я продолжала усердно тренироваться в стрельбе из лука. Сначала это было лишь способом отвлечься, но со временем стрельба стала частью меня. Каждый выстрел приносил мне чувство освобождения, словно стрела уносила с собой все мои страхи и сомнения, оставляя лишь ясность мыслей.
Ингвар, как всегда, поддерживал меня и хвалил за прогресс, но его слова о том, что я "слишком хороша для девы", вызывали у меня желание выпустить стрелу ему в лоб. Как только Грета его терпит? Я бы его давно прибила!
А вот Рагнард... С каждой минутой, проведённой с ним, я ощущала, как нарастают внутренние противоречия. Он всегда был настойчив, стремясь быть ближе ко мне, даже если это выражалось лишь в простом прикосновении или попытке обнять. Я краснела и шарахалась от него, что вызывало у него смех. Он издевается!
Я не могла отрицать, что его присутствие было мне приятно. Его внимание радовало меня, но и пугало одновременно. Каждый раз, когда он пытался меня коснуться, моё сердце начинало биться быстрее, и я словно застывала на месте. Этот внутренний конфликт между притяжением и страхом создавал напряжение, которое я старалась скрыть от всех, включая саму себя. Со временем я начала рассказывать Рагнарду о своём мире. Сначала осторожно, не углубляясь в детали, ведь как объяснить человеку из средневековья все ужасы и хаос современности? Но он слушал внимательно, его взгляд всегда становился более серьёзным во время рассказов. Я видела, как он пытался осмыслить всё, хотя многое из того, что я рассказывала, казалось ему нелепым и удивительным.
Каждое утро я просыпалась, видя его лицо рядом. Он всегда просыпался раньше и наблюдал за мной. Сначала меня это смущало, но затем я привыкла, и это начало даже нравиться мне. В его взгляде было что-то успокаивающее, что защищало меня от мучительных воспоминаний. Когда кошмары вновь охватывали меня, я ощущала его руку, ласкающую мою спину, даже во сне. Трёх незнакомок я больше не видела, но воспоминания девушки из снов возвращались каждую ночь. Они приносили с собой бурю эмоций. В моих снах я видела фрагменты чужой жизни, переживала её боль и радость, словно они стали частью меня.
Большинство сновидений были мучительными. Я видела, как некий человек, чьи черты лица я до сих пор не могла разглядеть, давал ей отвары, после которых мы с ней испытывали разную боль. Это вызывало во мне жалость к ней и злость к этому человеку. Возможно, он проводил на ней эксперименты, иначе зачем всё это нужно? Может, он был извращенцем, которому нравилось наблюдать за чужими страданиями, но это не вписывалось в общую картину. Но что меня удивляло, так это наличие светлых моментов. Этот человек иногда водил её в лес, где она собирала цветы, слушала пение птиц и наслаждалась временной свободой. Они даже разговаривали как нормальные люди. Ей нравилось проводить время в лесу, там всё ощущалось иначе. Это был глоток свободы, который радовал её больше всего. Понятное дело, что никому не понравится жить в подвале, где тебя прячут.
Проснувшись ранним утром, когда первые лучи солнца начали нежно касаться моего лица, я медленно открыла глаза. Едва ощутив их тепло, я потянулась, но тут же заметила что-то странное — рядом не было Рагнарда. Осмотрев комнату, я обнаружила, что не только его самого, но и его вещи исчезли со стула. Это на мгновение огорчило меня, но я взяла себя в руки и начала приводить себя в порядок. В этот момент дверь в комнату открылась, и в неё вошла Грета. Она, как всегда, была полна энергии и жизненного настроя. Как ей удаётся быть такой жизнерадостной каждое утро? — Доброе утро! — весело воскликнула она, бросая на стол одежду, которую принесла с собой. — Купальня уже готова, но подожди немного, я сейчас разложу вещи, и мы пойдём. — Не стоит, я сама справлюсь, — попыталась я забрать у неё одежду, но Грета лишь шикнула на меня и, улыбнувшись, мягко шлёпнула меня по руке. — Это моя работа! Дай мне возможность хоть чем-то быть полезной, а то ты всегда всё сама делаешь, — обиженно надула губы, стараясь выглядеть серьёзной. Я лишь улыбнулась в ответ на её старания. Собираясь налить себе воды, я вдруг услышала приглушённые крики с улицы, сопровождаемые странным шумом. Что-то внутри меня насторожилось. Подойдя к окну, я увидела, как огромный столб чёрного дыма поднимается в небо со стороны ворот. — Что там происходит? Грета тоже подошла к окну и замерла, её лицо стало серьёзным, а глаза заблестели тревогой. Этот её вид заставил меня насторожиться ещё сильнее. — Ничего особенного. Может, кто-то просто разжёг костёр, — попыталась она отвести взгляд и, как бы невзначай, начала заправлять постель. В её движениях появилось резкость. — Давай лучше пойдём мыться, а то вода остынет. Однако я не могла так легко успокоиться. Вновь послышались крики, на этот раз громче, а за ними раздался чей-то жуткий вопль. Через окно я увидела, как люди на улице начинают спешно прятаться в домах, словно убегая от какой-то неведомой угрозы. — Грета, — я обратилась к ней уже серьёзным тоном. Она замерла на месте, её пальцы сжали простынь, которую она держала в руках. — Такой дым не может быть от простого костра. Да и люди не кричат просто так. Что на самом деле происходит? Грета медленно повернулась ко мне лицом, её взгляд был полон беспокойства, а руки нервно теребили ткань. — Люди из соседнего поселения пришли, — наконец сказала она, но её голос дрогнул. — И? — я пыталась сохранять спокойствие, хотя в груди всё сжималось от тревоги. — Их ярл, Йорунн, постоянно соперничает с нашим ярлом, — объяснила Грета, продолжая поправлять кровать. — Вот они и совершают набеги друг на друга иногда. Её слова меня ошеломили. Набеги были чем-то, что я могла ожидать в этих суровых краях, но до сих пор они оставались лишь частью историй, которые рассказывала мне Торга. Все это казалось далеким и нереальным, как рассказы о былых временах. Я не могла понять, какой смысл устраивать набеги на соседние поселения, ведь это лишь порождало страдания и разрушения. — А если люди пострадают? Какой в этом смысл? Она посмотрела на меня с мягкой улыбкой, словно мои опасения были излишни. — Ну, пострадать могут только воины. В город их не пустят, они дальше ворот не заходят, таков уговор. — Какой ещё уговор? — Они сражаются до конца, пока кто-то из них не сдастся или не умрёт, — объяснила она, приближаясь ко мне и беря за руку, словно желая успокоить, хотя у самой они дрожали. — Но жителей городов трогать нельзя, это главное правило. Никто не станет нарушать его, иначе это повлечёт за собой серьёзные последствия. Я пыталась осмыслить услышанное. Набеги, сражения, уговоры между ярлами — всё это казалось мне чем-то диким и жестоким. Как можно рисковать жизнями людей ради какого-то соперничества? — Получается, Рагнард может умереть? — Не переживай, наш ярл ещё ни разу не проигрывал! Как и... — она запнулась и попыталась улыбнуться. — Всё будет хорошо, Элла. Её слова должны были меня успокоить, но вместо этого они лишь усилили мою тревогу. Вырвав свою руку из руки Греты, которая смотрела на меня с удивлением и непониманием, я ринулась к сундуку. В отчаянии схватив лук, который Ингвар сделал для меня, я бросилась прочь из комнаты. На полпути я чуть не столкнулась с Торгой, которая поднималась по лестнице, её лицо выражало удивление и озабоченность. — Что случилось? Ты куда? — озадаченно спросила она, цепляясь за перила, стараясь удержать равновесие. — Простите! — выкрикнула я, проскочив мимо неё, словно вихрь. Не останавливаясь ни на мгновение, я выскочила на улицу. Холодный воздух ударил мне в лицо, мгновенно проникая сквозь одежду и заставив меня вздрогнуть. Но даже ледяной холод не мог охладить пламя страха, бушующее внутри. Мысль о том, что Рагнард может быть в опасности, была невыносимой. Мои переживания разрастались, превращаясь в настоящий ураган чувств, который разрывал моё сердце на части. Я бежала по снегу, спотыкаясь, почти не видя дороги перед собой, как будто весь мир сужался до одной единственной цели — добраться до ворот. В ушах всё ещё звучал отчаянный голос Греты, которая бежала за мной: — Подожди! Это ведь опасно! — Вернись в дом! — Нет, я не могу тебя бросить! — запыхавшись, Грета почти догнала меня, её дыхание смешивалось с моим в холодном воздухе.
