Этот оглушительный звук стал для меня сигналом к действию. В мгновение ока адреналин захлестнул мой организм, пробуждая инстинкт выживания. Без промедления я рванула вдоль реки, бросившись на тонкий слой льда, покрывавший её поверхность. Страх захватил меня целиком, и единственное, что я могла сделать, — это бежать, не оглядываясь назад.

Я слышала, как существо приближалось, его пронзительный рев заставлял каждую клеточку моего тела дрожать от ужаса. Мое сердце стучало так быстро, что казалось, оно вот-вот вырвется из груди. Адреналин захлестывал меня, заставляя ноги двигаться быстрее, чем когда-либо раньше, но паника нарастала с каждым шагом. Господи, помоги, что это за тварь?! Озираясь по сторонам в поисках укрытия, я видела только бескрайние ряды деревьев, мрачные и неподвижные в этом мёртвом лесу. Надежда найти спасение угасала с каждой секундой, пока внезапно я не заметила, что лёд под ногами начал трескаться. Трещины расползались, словно паутина, под моими ногами, и я почувствовала, как меня охватывает страх ещё большей силы. — Нет, нет, нет! Пожалуйста, нет! Я уже почти достигла противоположного конца реки, когда лёд под моими ногами рухнул, и в следующий миг я провалилась в ледяную воду. Холодные, острые как ножи иглы мгновенно пронзили всё моё тело, и от этого дикая боль и страх смешались в пронзительном крике. Вода была настолько холодной, что казалось, время замедлилось, и я оказалась в ловушке, из которой нет выхода. Паника захлестнула меня полностью. Я начала отчаянно цепляться за края льда, но они были скользкими и острыми, режущие куски ранили мои руки до крови. Кровь смешивалась с холодной водой, но я почти не чувствовала боли — только острую потребность выжить. Вода попадала в рот и нос, и я отчаянно пыталась удержаться на поверхности, но силы стремительно покидали моё тело. Лучше бы я не уходила, лучше бы я просто сидела дома! — Элла! — раздался вдалеке мужской крик, который заставил меня встрепенуться. Это человек? — Помогите! — выкрикнула я, кашляя и захлёбываясь в воде. — Я здесь! Следом я услышала звуки борьбы, но моё тяжёлое дыхание мешало сосредоточиться на них. Когда казалось, что всё уже кончено, и я начала уходить под воду, в моей голове пронёсся ясный женский голос: — Дыши. В следующую секунду кто-то резко схватил меня за руку и с невероятной силой вытащил на поверхность. Я жадно хватала ртом воздух, выплёвывая воду и отчаянно пытаясь вернуть себе способность дышать. Лёгкие горели, словно огонь пожирал их изнутри, а всё тело почти онемело от холода и страха. Сидя на коленях на льду, я с трудом удерживалась, чтобы не упасть. — Кто бы... вы ни были, спа... сибо, — еле выдавила я из себя, чувствуя, как слова с трудом проходят через горло, и подняла голову, чтобы увидеть своего спасителя. Моему изумлению не было предела, когда я встретилась лицом к лицу с разъярённым Рагнардом. — Ты что вообще вытворяешь?! Рагнард

В сумеречных лесах северного Эйнхейма время, казалось, теряло свой смысл. Здесь, среди вековых деревьев, жизнь текла бесконечно. Луна ярко светила, освещая наш путь и создавая на земле причудливую игру света и тени. Мы с дружиной решили сократить дорогу, пройдя через лес, и уже пятый день были в пути. Несмотря на усталость, каждый из нас понимал, что сейчас не время для привалов. До города оставалось совсем немного, и мы планировали добраться до места уже к утру.

Нас вынудили отправиться на совет в столицу, потому что ярлы побоялись собираться у нас в этот раз. Угроза и страх перед духами, обитающими в наших лесах, заставили всех пересмотреть свои планы и изменить место встречи. Я не был удивлён этому. Не каждый решится на риск, приезжая к нам, учитывая все обстоятельства. Хотя раньше ничто не мешало им это делать, ведь путешествие к нам по воде было совершенно безопасным, и они прекрасно об этом знали.

На совете на меня пытались оказать давление. Постоянно твердили, что без наследника мой город будет в опасности. Как будто я сам этого не понимаю. На моих плечах всегда лежала огромная ответственность за судьбу моего народа, и я прекрасно осознаю, чем всё это может кончиться. Однако как я могу зачать наследника, если проклятие, лежащее на мне, обрекало на смерть всех, к кому я прикасался?

Если я не справлюсь, это может привести к уничтожению не только Эйнхейма, но и всего региона. В случае моей смерти некому будет ставить кровную защиту, и тогда духи выйдут из-под контроля, распространяясь дальше, угрожая уже не только нам.

Некоторые из ярлов даже намекнули, что если я умру, и не появится наследник, город и все, что его окружает, придётся уничтожить. Эти идиоты не понимают, что даже если сжечь лес, это ничего не изменит. Если я погибну, город всё равно будет уничтожен. Но если они всерьёз считают, что я позволю этому случиться, то они сильно ошибаются. Я люблю свой народ и сделаю всё, чтобы защитить его. Иногда я размышляю о своей судьбе, представляя, как бы всё сложилось, если бы не моя мать. В детстве мысли о ней приносили мне лишь боль и оставляли раны на сердце, но время шло, раны превращались в рубцы, и теперь эти мысли вызывают только ярость.

Размышления сменяются другим образом — чужачки, которую я спас в лесу месяц назад. До сих пор не понимаю, как это произошло, но она — единственный человек, к которому я могу прикасаться, не боясь за её жизнь. Я обошёл всех ведающих и лекарей в столице, но никто так и не смог объяснить, почему на неё не действует проклятие.

Сама дева же оказалась настоящей занозой в заднице и постоянным напоминанием о том, что я не могу контролировать всё на свете. Она хамит, дерзит, грубит и делает всё, что ей заблагорассудится, совершенно не смущаясь того, что перед ней ярл. Её характер напоминает строптивую кобылу — неукротимую и своенравную.

А ещё эта её история о потере памяти... Она думает, что я поверю в её слова, как какой-нибудь сопливый мальчишка?

Но, несмотря на её отсутствие чувства самосохранения и наши постоянные разногласия, её решимость и упорство вызывают во мне восхищение. Я не могу сказать, что понимаю её, но она заслужила моё уважение. Будь она мужчиной, я бы сделал её своим воином.

А потом я вспомнил её прикосновения, светлую и мягкую кожу. Эти воспоминания заставили меня прикрыть глаза и сосредоточиться на ощущениях. Неужели у всех девушек такая кожа? Я не могу забыть, как она прижалась ко мне той ночью, когда я держал её в своих руках, наблюдая, как она спит. Это было лучшее, что случалось со мной за последние несколько лет. Её присутствие рядом вызывает во мне безумное желание прикоснуться к ней.

— Ярл, — меня выдернул из мыслей один из воинов. — Ты впервые улыбнулся после совета. Что-то хорошее вспомнил?

Я ничего не ответил, но, когда осознал, что действительно улыбаюсь, невольно усмехнулся ещё шире.

— Это не важно, — попытался я отмахнуться, но заметил, как воин прищурился, явно не веря моему ответу. — Как там остальные? — спросил я, стараясь вернуть себе серьёзный вид.

— Хорошо, мой ярл. Хотя некоторые, похоже, готовы лечь и прикинуться камнями, — Бьорн с хитрой улыбкой кивнул в сторону одного из воинов, почти что спал на коне. Мы только вышли на поляну, где уже виднелись стены Эйнхейма, как раздался чей-то крик: — Рагнард! Настроение резко сменилось, когда я увидел скачущего ко мне Ингвара с Гретой позади него. Тревога, написанная на их лицах, мгновенно заставила меня насторожиться.

— Где Элла? — выпалил я, как только они приблизились.

Конь Ингвара остановился рядом, и я увидел на их лицах явный страх. Грета даже плакала, и от этого у меня в груди всё сжалось. Что-то не так.

— Отвечай! Почему вы здесь? Где Элла? — Её нет, — запнулся Ингвар, и в этот момент моё сердце замерло. — Грета следила за ней, когда она вышла из дома, а потом вернулась и разбудила меня. Элла пошла в запретную часть леса, к реке. — Я не знала, что делать, — всхлипнула Грета. — Я видела, как Ида помогла ей выбраться из города!

Гнев пронёсся по моим венам, словно огонь, разжигая во мне желание уничтожить всё на своём пути. Найти Эллу и привязать её, чтобы она больше никогда не смогла убежать. Несносная девчонка! Как можно быть такой безрассудной?