— Это опасно? — спросил я.

— Очень, — небрежно бросил он. — Весь двигатель может разнести.

Он съехал с проезжей части и припарковал машину на тротуаре.

— Все на выход.

Март открыл дверцу и усадил меня на тротуар на расстоянии метров двадцати от машины. Дым, валивший из-под капота, окутал весь автомобиль.

Март подмигнул мне.

— Полагаю, я могу доверять тебе. Ты ведь не сбежишь?

Я едва не рассмеялся — у меня едва хватало сил, чтобы стоять, а уж бежать…

Дым стал еще гуще и плотнее, но это, похоже, ничуть не обеспокоило Марта. Подворачивая рукава, сержант шагнул прямо в центр облака. Конечно, ему же не привыкать: каждый день он подолгу торчит в комнате для допросов, где дым стоит коромыслом…

Мне даже в голову не приходило сбежать из-под надзора полиции. Такого просто не случалось в Локке с тех пор, как преподобный Гэннет Рош буквально вырвал из исправительной школы молодого Билла по прозвищу Убойный Удар, чтобы тот мог сыграть в финале чемпионата графства по хёрлингу.

Погрузившись в невеселые думы, я заметил велосипед, лишь когда он затормозил и остановился прямо передо мной. Подняв взгляд, я увидел велосипедиста в полосатом вязаном шлеме, закрывавшем лицо.

— Давай на багажник, Минимун, — сказал он очень знакомым голосом.

— Шарки! — вырвалось у меня.

— Может быть, — ответил он.

Я сгреб из водосточного желоба несколько кусочков гравия и бросил в него. Камни со звоном проскочили между спицами.

Ред стянул шлем.

— Вот и помогай после этого людям.

— Ничего себе помощь! — Я был настолько возмущен, что даже позабыл испугаться. Ну, почти позабыл. — Ты напал на меня! Ты разжег костер в саду Мэй. Сейчас сухо, огонь мог быстро распространиться…

Ред спрыгнул с велосипеда, ударом ноги выдвинув подножку, и навис надо мной.

— Послушай, Минимун. Я слышал о буквах на твоей руке, но клюшку у меня украли, понял? Кто-то хотел меня подставить. То же самое произошло и с тобой. Кишка у тебя тонка развести костер в саду.

— Спасибо.

— Не стоит благодарности. Это не комплимент.

— Я так и понял.

Со стороны машины плыли клубы дыма и слышалась ругань Марта.

— Нужно драпать, — настойчиво повторил Ред.

Однако он по-прежнему не убедил меня.

— Как я могу тебе верить? Что я до сих пор от тебя слышал? Только угрозы и оскорбления. История всей твоей семьи — это воровство, мошенничество и нападения.

Ред бросил взгляд в сторону полицейского.

— Выброси все это из головы, Минимун. Если вернешься к нему в машину, твоя песенка спета. И на твоем расследовании можно поставить крест. А тот, кто впутал нас во все это, выйдет сухим из воды.

— Нас? — повторил я.

Ред закатил глаза.

— Боже милосердный, я спасаю попугая! Да, нас. Тебя, меня, Эйприл, Мэй. Нас.

Вопреки одолевавшей меня слабости и неуверенности, во мне снова начало пробуждаться любопытство. Да, этот человек угрожал мне, но, если я окажусь в полицейском участке, меня обвинят в поджоге, а настоящий преступник уйдет безнаказанным. И если бы Ред действительно разжег костер, с какой стати он стал бы спасать меня, когда все указывает на мою вину? Этот вопрос требовал немедленного ответа.

— Почему, Ред? Почему ты хочешь помочь мне?

Он опустил глаза.

— Совесть замучила. Я ведь тогда чуть не придушил тебя своей клюшкой. Занесло меня на повороте.

Это, конечно, звучало очень благородно и все такое, но я подозревал, что была и другая причина.

— И? — спросил я.

— И если на меня повесят нападение на тебя, на этот раз я уж точно окажусь за решеткой. Оно мне надо? — И снова, как тогда на спортплощадке, во взгляде Реда мелькнула затаенная боль. — Я хотел жить по-человечески, а вон оно как оборачивается. Не нарывайся на неприятности, думал я, и все будет как надо. Но Шарки, похоже, притягивают неприятности как магнитом. Ты впутал меня во все это. Значит, тебе нас обоих и выручать. Ты же детектив.

Интуиция подсказывала, что Ред говорит правду, но, прежде чем довериться ему, я должен был обсудить еще кое-что.

— Если я детектив, мне нужен значок.

Некоторое время Ред пристально разглядывал муравья на шоссе, потом вытащил значок из кармана и бросил его к моим ногам.

— Извини, — сказал он, по-прежнему глядя в землю. — У меня тогда в голове помутилось. Не стоило брать его. В смысле, ты ведь был прав. Ирод действительно украл органайзер, хотя и не признался в этом.

Я поднял значок и потер его о рубашку. От одного прикосновения к значку на душе у меня полегчало и я перестал чувствовать себя дураком.

Поодаль на дороге Март Хориган обнаружил, что кто-то сунул промасленную тряпку в его двигатель. Скомкав тряпку в шар, он бросил ее на землю. Первой мыслью Марта было, что это просто бессмысленное озорство. Второй — что за всем этим кроется чей-то умысел.

Он высунул голову из дыма и посмотрел, как дела у его подопечного.

— Эй, кого это там принесло?

Ред натянул шлем.

— А может, унесло?

Март рванул к нам, тяжело топая по мостовой.

— Последний шанс, Минимун, — сказал Ред. — Так как, ты просто трепался, что ты детектив, или в самом деле смыслишь в этом деле?

— Ни с места, Флетчер! — охрипшим от дыма голосом закричал Март.

Ред ударом ноги убрал подножку.

— Спорю, твое дело уже ушло в прокуратуру. Спорю, как раз сейчас родительский комитет обсуждает, как уберечь школу от твоего вредного влияния. Сам знаешь, они всегда так делают.

Все происходило слишком быстро. Лично я предпочитаю делать выводы и принимать решения не торопясь. Прав ли Ред? Я нервно сгибал и разгибал пальцы, чувствуя, как пульсирует боль в носу. Да, все так, как говорит Ред.

Он сердито смотрел на меня сквозь отверстия шлема-маски.

— Я не делал этого, Минимун. Да, я взял твой значок, извини. Но я никогда не нападал на тебя и не разжигал костер в саду Мэй. — Ред протянул мне руку. — Тут кроется какая-то тайна, Минимун. И я знаю, только ты можешь разгадать ее.

Тайна. Волшебное слово, противиться которому я не мог. Я принял руку Реда, и он закинул меня на багажник, словно кавалерийский офицер, спасающий раненого товарища с поля боя на крупе своего коня.

Я вцепился в Реда, а он налег на педали, развивая скорость, которая позволила бы оторваться от Марта Хоригана. Каждый ухаб дороги отдавался болью в моем несчастном носу.

— Ах вы, бездельники! — прохрипел Март. — А ну живо назад, а то неприятностей не оберетесь!

«Неприятностей не оберетесь». Эта фраза звучала в моих ушах еще долго после того, как хриплый крик Марта затих в отдалении. Я только что сбежал из-под надзора полиции. Да уж, теперь и впрямь неприятностей не оберешься. Придется расплатиться по полной программе.

Ред поехал кружной дорогой: мы долго катили через какие-то поля, пересекли ручей и только потом свернули к дому Шарки. К тому времени, когда мы добрались до «Шале Шарки», солнце окрасило облака оранжевым цветом и те, кому меньше десяти, уже лежали в постелях.

«Шале Шарки» — самый знаменитый дом в юго-восточной части города. Когда-то он принадлежал американскому кинорежиссеру Уолтеру Стаффорду, а тот проиграл его в покер деду Реда. Годы шли, вокруг возводились новые здания, один лишь этот старый дом в тюдоровском стиле оставался прежним. Даже обветшав, он смотрел свысока на обступившие его жилые муравейники, похожие друг на друга, как близнецы.

— Земля здесь, должно быть, стоит кучу денег, — пробормотал я, когда Ред перестал крутить педали и направил велосипед к заднему двору.

Ред пожал плечами, что опасно при езде на мотоцикле.

— Может быть. Папа никогда его не продаст. Мама любила этот дом.

Мать Реда умерла четыре года назад. Я до сих пор помню день, когда ему в столовой сообщили эту новость. Ред выслушал и продолжал поедать свои сэндвичи. Покончив с последним, он смял фольгу и бросил ее в мусорную корзину. После этого мы три месяца не видели его. Насколько мне известно, никто никогда не расспрашивал Реда о его переживаниях. Можно было нарваться на неприятности. Он не из тех, кто склонен открывать душу первому встречному.