Перед нами открывается неожиданная сцена: группа местных жителей купается в проруби посреди антарктических льдов. «Буран» приземляется с грохотом, взметая в воздух фонтан снежной крошки и сразу же привлекая к себе внимание. Первой из воды вылезает загорелая девушка с тёмными волосами, одетая лишь в набедренную повязку и простую повязку на груди. Несмотря на пронизывающий холод, она и не думает бежать одеваться. За ней следуют и остальные «моржи».
— Пресентате! Кто вы такие? — громко спрашивает чилийка, когда мы выпрыгиваем наружу.
— Салюдос, сеньорита! — взмахиваю рукой в приветственном жесте. — Мы русские. Я граф Данила Вещий-Филинов. Мы на задание по зачистке врагов человечества. Вам нужно срочно уходить — сюда движутся Демоны. Вон там на западе уже можно увидеть черные точки.
Девушка резко вскидывает голову, её волосы, ещё влажные от ледяной воды, прилипают к загорелым плечам. Она одним движением отбрасывает пряди назад, обнажая твёрдую линию подбородка.
— Я Чилика де Вальдивия, глава провинции Арктика-Чили!
Она обводит нас огненными взглядом.
— Ме да игуаль! И мы никуда не уйдём! Это наше государство, наша провинция, и мы будем её защищать!
Светка тут же хмурится, упирая руки в бока, словно собираясь устроить разнос, но я удерживаю её взглядом и спокойно продолжаю:
— Баста, сеньорита. Здесь нечего защищать. Не считая снега, тундры и железных коробок.
Девушка на мгновение замирает, а потом с вызовом поджимает губы.
— Коробки⁈ Это наши дома! — громко возражает чилийка.
— Это танковые контейнеры, — сухо парирую я.
Но Чилика оказывается чертовски упертой. Да и не стоило мне, наверно, называть вещи своими именами. У девушки явно какой-то бзик насчет своей крошечной коммуны. Для неё эти контейнеры — не просто железные коробки, а символ гордости и собственного достоинства. Ну, не каждый сможет жить в Антарктике годами, это правда, но она сильно перебарщивает с громкими названиями а-ля провинция и государственные владения.
Остальные чилийцы тоже недовольно косятся на нас. Хоть бы прикрылись, а то некоторые даже без бельевых повязок. Вон и Светка покраснела.
— Это наша земля, и вы, русские, не имели права сюда вторгаться! — Чилика окончательно потеряла голову. — И вообще вам нужно было оформить разрешение на въезд в провинцию!
Я едва не закатываю глаза:
— Простите, но где же ваши пограничники? Что-то я их не заметил. Как и в принципе границу.
Чилика вдруг застыдилась и отворачивается.
— Пограничники были на задании.
Понятно, моржевали вместе с ней.
— Сеньорита, — пробую донести до нее в последний раз. — За моей спиной лучшая боевая машина человечества. А также Грандмастеры русской армии. Отступите временно, в течение часа мы разнесем Демонов, а потом вы снова сможете возвращаться в свою коммуну.
— Спасибо, но свою провинцию мы сами защитим, сеньор, — упирается она.
Я пожимаю плечами, бросив взгляд на Чилику:
— Ладно, как хотите.
Без лишних слов мы загружаемся в «Буран», и машина отлетаем в сторону, оставляя посёлок на пути надвигающейся угрозы. Мое дело — предложить, а уж их — отказаться.
— Вот же коза упрямая, — замечает Светка.
— Да потому что с ней нет рядом ни одного красивого мужчины, — обосновывает Веер. — Видела этих чилийцев? Без слез не взглянешь. Особенно ниже пояса.
Пингвины подходят всё ближе. Внешне они безобидны, но их астральная аура заставляет сгруппировавшихся чилийцев нервно переглядываться. Паника начинает расползаться среди местных, когда демоны-пингвины демонстрируют свою разрушительную силу. Один из них взмахивает крыльями, и по снегу катится гигантская огненная волна. Другой вызывает снежные вихри, которые срывают лёгкие конструкции и покрывают поселение слоем льда.
Чилика, собрав волю в кулак, пытается организовать сопротивление. На её нагом теле с треском формируются ледяные стихийные доспехи, блестящие в свете огненной волны. Она призывает своих людей сражаться, но все их усилия оказываются тщетными. Демоны-пингвины легко разбивают слабую оборону, и жители, потеряв надежду, начинают отступать, спасая свои жизни.
Я, наблюдая за этим через дисплей, хмыкаю и произношу:
— Ну, теперь, думаю, они не будут настаивать на оформлении въезда.
Фирсов, сидя за консолью, оборачивается ко мне:
— Выступаем?
Я отмахиваюсь, не отрывая взгляда от дисплея:
— Да сидите спокойно. Если понадобится помощь, я позову. У меня есть кое-что, что отлично справится с Демонами.
А именно — другой Демон. Ну точнее — Демонесса.
Я поднимаюсь, быстрым движением активирую панель выхода и прыгаю с «Бурана» прямо перед пингвинами. Снег взлетает клубами вокруг меня, а пальцы уже скользят к браслету на запястье. Одним касанием я активирую артефакт, и в свете магической вспышки появляется Шельма — грациозная и хищная, как кошка, с хитрой улыбкой на лице.
— Вот твои сородичи, — говорю я, указывая на демонических пингвинов. — Разберись с ними.
Шельма, скрестив руки на груди, лениво осматривает приближающихся тварей. Её взгляд вдруг оживает, в уголках губ появляется весёлая искорка.
— Ого, как интересненько, — протягивает она с явным удовольствием. — Симпатяшки. Сейчас я погружу их в безумие.
Она плавным движением разворачивает свою силу. Аура вокруг Шельмы начинает пульсировать, мерцая зловещими оттенками. Демоны-пингвины, как по команде, один за другим погружаются в гипноз. Сначала они замирают, будто схватили столбняк. Затем начинается паника. Они мечутся, спотыкаются, натыкаются друг на друга. Контроль исчезает, координация теряется.
Шельма наблюдает за этим, сложив руки на груди. На её лице играет довольная усмешка.
Я ловлю момент. Усилив себя артефактом удалённой телепатии — спасибо за подсказку Горнорудовой, — создаю пси-копья и атакую Демонов. Удары точные как надрезы нейрохирурга. Одно за другим пси-копья разрушают астральные связи, удерживающие этих тварей в телах пингвинов.
Демоны не успевают ничего сделать. Псионика методично выбивает их, заставляя астральные сущности рассыпаться и исчезать.
Оставшиеся без постороннего влияния птицы замирают, словно приходят в себя после долгого дурмана. Их бешеный блеск в глазах исчезает, движения становятся неуклюжими, естественными. Пингвины выглядят растерянными, но вполне безобидными. Я проверяю ещё раз: ни один не пострадал. Одержимость исчезла, а сами птицы остались целыми и невредимыми. Всё прошло гладко. Ну, почти.
Шельма бросает на меня взгляд, её ухмылка становится шире:
— Ну, я-то думала, будет повеселее. Слабаки какие-то… Хотя птички прикольные. Можно их съесть?
— Лучше давай я тебе потом куплю бройлера из супермаркета, — предлагаю. — А вообще спасибо за помощь, — и активирую браслет.
Она как газообразный эфир затягивается в браслет, а я, глядя на ошарашенных, но теперь вполне безобидных пингвинов, хмыкаю.
Светка, выскочив из машины, смеётся, обводя взглядом птицунов:
— Они такие прикольные!
Я усмехаюсь и протягиваю руку к ближайшему. Пингвин послушно стоит, а я легонько глажу его по голове. Прикольный такой. Перья мягкие, приятно касаться. А глаза-бусинки такие доверчивые, словно он только что нашел в лице меня лучшего друга.
— Хочу оставить их себе, — умиляюсь здоровоптице.
Однако один из них явно выделяется. Его поведение странное. Сначала он начинает бегать вокруг нас кругами, забавно размахивая крыльями, будто всерьёз намеревается взлететь. Потом резко падает в снег, смешно перекатывается через себя, поднимает голову, хватает клювом ближайшую гальку и, судя по всему, пытается её разгрызть клювом.
— Контуженный что ли? — предполагает Фирсов.
— Не исключено, что он голову повредил из-за Демона, — рассуждаю я вслух. — Его точно заберём. Продиагностируем. А, может, даже и вылечим.
Со стороны спасённых в последний момент жителей самозваной провинции к нам вдруг подходит Чилика. Её лицо одновременно выражает усталость и благодарность. Сделав шаг вперёд, она склоняет голову и говорит:
