Масаса сверлит меня горящим взглядом, в котором читается недоверие и раздражение. Она не верит ни одному моему слову. Рядом стоит Норомос, его массивная фигура остаётся неподвижной, но из ноздрей медленно валит пар, словно он только что вдохнул морозный воздух.

Масаса хлопает обеими руками по столу:

— Есть, представь себе! Боевой материк должен сам справляться с угрозами! Мы здесь создаём расу воинов. Сильнейших воинов! А ты приводишь войска, чтобы спасать тех, кто должны сами сражаться и защищать свои миры?

Ох, деревня. Ничего не знает о ситуации, а выводов уже наделала на три диссертации. Сначала бы разобралась, да ещё и поучилась слушать у своего спутника. Норомос хотя бы молчит, не орёт и не размахивает руками. Пожалуй, ему стоит поставить плюсик за сдержанность.

Я хмыкаю, глядя прямо в глаза Масасе:

— А что, если изначально игра нечестная? Если угроза специально создана так, чтобы у Боевого материка не было ни малейшего шанса? Как быть в таком случае, по-твоему? Просто махнуть рукой и позволить местным вымирать? Отличный план, не находишь?

Масаса ненадолго замирает, она со с сомнением в глазах оборачивается на Норомоса. Тот, тяжело выдохнув, наконец заговорил:

— Масаса, в его словах есть зерно истины… Похоже, угроза действительно масштабная. Ты же сама видела. Столько нежити появилось… Это очень необычно. Возможно, стоит пересмотреть правила. Может быть, сделать исключение?

Масаса цокает языком, её голос пропитан ледяным упрёком:

— Не защищай его! Нежить мы с тобой обсудим потом! Сейчас у нас нарушитель, и именно его мы допрашиваем! Он не имел права вмешивать иномирскую армию в дела Боевого материка!

Я закатываю глаза. Вот же истеричка! Прицепилась ко мне — клешнями не оттащить! Чернявая, тебе Лиан будто бы ничего не передавал? И никаких вопросов не возникло? Ну-у-у и клиника. Вся надежда на второго.

И йети не подводит. Норомос спокойно, своим низким басом, перебивает накал страстей:

— Хорошо, Маса. Давай начнём с вопросов конунгу. Но сначала я хочу знать, что имел в виду Лиан. Помнишь, он говорил, что конунг знает что-то о Личе?

Масаса, явно раздражённая, переводит взгляд на меня.

— Ладно, конунг. Расплата тебя ещё ждёт. Но сейчас говори. Что ты там знаешь о Личе?

Её вопрос повисает в воздухе. И тут за окном раздаётся скрежет сотен костяных крыльев и глухой гул, словно небо разрывается пополам. Масаса поворачивается к окну, её лицо мгновенно меняется. В небе над башнями парит массивный костяной замок, окружённый клубящимися тучами. Из них вырываются скелетные драконы, грифоны и другие неживые твари, которым полагается лежать в земле.

Я, пожав плечами, бросаю:

— Я знаю, что Лич здесь.

Масаса смотрит на меня офигевшими глазами. А над всем дворцом уже гремит магический, скрипучий голос:

— Конунг Данила, выходи и сдавайся! Или я сотру этот город в порошок!

Масаса и Норомос в шоке смотрят на меня. Глаза женщины широко раскрыты, а в них читается недоверие. Я же с иронией бросаю:

— Ну что, по-вашему, охреневший Организатор — это тоже та угроза, с которой Боевой материк должен справляться самостоятельно?

Масаса сужает глаза и подозрительно спрашивает:

— Что ты имеешь в виду?

Я лениво пожимаю плечами:

— То, что мне опять придётся спасать этот город. А ты потом начнёшь размахивать своими бюрократическими претензиями. Как всегда, шоколадка.

Масаса резко поджимает свои пухлые губы, её лицо меняется — она выглядит так, словно её только что задели за живое. Сжав кулаки, она зашипела, как обиженная кошка:

— Нет уж! Я сама!

С этими словами она рывком распахивает окно. Взмахнув руками, Масаса создаёт сотни чёрных копий, которые мгновенно зависают напротив каждой неживой твари в небе. Её магия Тьмы ощущается даже отсюда — сильная, концентрированная, угрожающая.

Я с удовольствием наблюдая за этим зрелищем. Неплохо. Очень даже неплохо. Вот что значит Высший Грандмастер Тьмы. Сразу бы так, а то принялась играть в капризную девчонку, когда самой лет поди под несколько сотен.

У вас могут возникнуть вопросы: почему Лич явился именно сейчас? Точно в тот момент, когда все мы собрались? Тютелька в тютельку! Ответ прост: едва Организаторы появились, я отключил артефакт Белюги, передающий сигналы жизни. Для Лича это выглядело так, будто Белюга только что умер, и его последнее местоположение было в королевском дворце павлинари.

Учитывая, что Белюга знал слишком много о Личе, его внезапная «смерть» должна была взволновать некроманта-скелета не на шутку. Ведь я, как телепат, мог получить доступ к памяти альбиноса, а это — огромный риск для Лича. Расчёт был прост: Лич тут же пошлёт погоню, чтобы разобраться с ситуацией.

Правда, я ожидал, что на меня выйдут лишь его прихвостни. Думал, будет что-то скромное, может, пара десятков умертвий высокого ранга. А тут — целый костяной замок. Да и сам Лич, похоже, тоже заявился. Это, безусловно, превзошло мои ожидания. Но так даже лучше.

Моя цель — показать Организаторам, что именно Лич стоит за нашествием нежити. И вот доказательство парит прямо над городом, снабжённое всей устрашающей атрибутикой.

Тем временем я уже передал приказ по связи Светке и Студню:

— Все в «Буран»! Готовьтесь к бою.

Павлинарх тоже не теряет времени. Тревога разносится по дворцу, её звук резонирует в каждом углу. Его войска занимают позиции на стенах и крышах, вооружённые арбалетами и магическими громобоями. Во двор высыпает королевская гвардия, готовая сражаться и защищать город любой ценой.

Над дворцом снова раздаётся объемный голос, скрипучий как половицы старой хижины:

— Масаса, это ты? — Лич явно узнал её по чёрным копьям. Его тон издёвкой добавляет: — Выходите наружу, поговорим.

— Он серьезно⁈ — рычит Масаса. — Он пригнал полчища умертвий, чтобы уничтожить павлинари⁈

Норомос пожимает плечами. А я встаю, неспешно оправляя манжеты:

— Идёмте на крышу. Пообщаемся с вашим коллегой.

Масаса бросает на меня взгляд, полный скрытого раздражения. Однако спорить не спешит. Она коротко кивает, молча соглашаясь.

Втроём — Масаса, Норомос и я — поднимаемся на плоскую крышу башни. Лестница скрипит под нашими шагами.

Костяной замок, клубящийся серыми облаками, подлетает ближе. Из его недр, словно из грузового отсека «Кондора» появляется сам Лич. Закутанный в плащ, он сидит верхом на маленьком костяном драконе, который зависает в воздухе.

Хотя Лич держится на расстоянии, его голос звучит так, будто он стоит в шаге от нас, а каждое слово разносится эхом по всему дворцу. Во дворе солдаты и гвардейцы застыли, задрав головы, напряжённо наблюдая за нашими переговорами.

Лич, сверкая пустыми глазницами, начинает говорить, скрипучий голос режет слух:

— И йети здесь…Вы двое в сговоре с этим иномирцем? Совсем обезумели? Он нарушил изоляцию Боевого материка, прислал армады солдат с железным оружием из другого мира!

Норомос, не дрогнув, отвечает своим низким, басистым голосом:

— У нас к тебе другой вопрос, Лич. Это твоя нежить атаковала Боевой материк? Твоё внезапное появление слишком подозрительно.

Лич щёлкает челюстями, издавая неприятный скрип, и парирует:

— Ваши подозрения не имеют значения. У вас нет доказательств. Я ваш начальник и вы подчиняетесь мне.

Он переводит пустой взгляд на меня, его голос наполняется презрением:

— Конунг Данила, ты нарушил изоляцию материка. Ты больше не конунг. Теперь ты жалкое ничтожество. Именем Организации я забираю у тебя Тавиринию.

Я, не скрывая усмешки, спокойно бросаю:

— А писюн тебе не дать подержать? Не ты дал мне титул конунга. Я выиграл его в Больмганге. Так что пошёл ты, пустоглазый.

Мертвый маг вскипает, костяной дракон подлетает ближе:

— Зарываешься, теплокровный! Я могу уничтожить твоё конунгство в один миг! Организация создала Боевой материк, всё здесь — наше! И я повторяться больше не буду. Ты отправишь свои войска обратно. Иначе станешь живым трупом.