– Совсем себя не бережешь, – выговариваю, нырнув носом в светлые волосы.

– Наверное, с ума схожу. – Губы Алекс скользят по щеке и снова встречаются с моими. – Странно, но я не боюсь этого.

– Чего, безумия? Никогда его не боялся.

В конечном итоге – где она, грань между принятым в обществе идеалом благоразумия и сумасшедшим? Все, что я делал последние годы, в одиночку или когда вместе со мной были мысли Саманты, легко подошло бы под критерии безумия.

Разъезд по улицам города на фактически угнанной тачке, без документов. Ночевки на улице, в парках, в кабинке колеса обозрения. Бесконечные побеги из дома в попытке скрыть то, что прятать не стоило… То, за что Сэм до сих пор не избавилась от чувства вины, хоть и старается об этом не думать.

– Не боялся сойти с ума? – улыбается Алекс.

– Может, я прилетел с планеты, где одни сумасшедшие? Или жил на такой в одиночестве, точно Маленький Принц. – Что вполне было похоже на правду до появления Алекс в моей жизни. Все эти годы я существовал в своем внутреннем Крейзилэнде, пока не понял, что у меня тоже могут быть чувства, которые отличаются от того, что ощущает Саманта.

– Хотела бы я посмотреть, как живется на этой планете, – подхватывает Алекс мою шутку. – Полетим вместе?

Я пытаюсь представить, на чем мы могли бы попасть в такой мир. Туда, где были бы вместе не только в ночные часы наших редких встреч, а чаще. И намного дольше.

И пожимаю плечами с тоскливой усмешкой:

– Разве что с крыши.

Глаза Александры искрятся от зародившейся в голове мысли.

– Поехали!

– Куда?

– Покажу, езжай следом, – весело отзывается она, исчезая за дверью черного автомобиля.

Алекс

Мы потратили на то, чтобы добраться до цели, чуть больше четверти часа. Улицы города были свободны, как и всегда в это время.

Крыша.

В голове вспышкой мелькнула идея, о которой я не стала рассказывать Сэму сразу.

Двадцатиэтажный бизнес-центр. Одно из десятка сооружений, строительством которого руководит компания Дэйва Хорнера. Ночью здесь есть охрана, но я знаю способ пройти на площадку, оставшись незамеченной.

– Ну что? – весело подмигиваю Сэму, который с изумлением переводит взгляд с меня на стройку. – Полетаем?

– Ты серьезно?!

– Вполне.

– Вообще-то я пошутил. – Сэм держит дверцу машины, надеясь, что сегодня я тоже настроена на шутки и розыгрыши.

Нет, Макдугал. Вся моя жизнь – чья-то большая шутка. У Лекси Хорнер на нее так мало времени, что остается проживать эти часы на максимум.

– А я нет, – пожимаю плечами, уверенно шагнув в сторону здания.

Здесь нет камер и строгой охраны по периметру. Только невысокое ограждение, которое защищает редких прохожих от возможности получить по голове случайно свалившимся инструментом, камнем или, в худшем случае, бетонной плитой. В нескольких местах ограждение вполне можно отодвинуть и протиснуться внутрь.

Сэм идет следом и возмущенно бурчит себе под нос. Включаю тусклый фонарик, чтобы осветить нам путь к центральной лестнице.

Я была здесь несколько раз. Вместе с отцом, в теле Алекса. В одну из экскурсий парень демонстративно зевал, слушая длинную лекцию о способах сохранения устойчивости высотных зданий в условиях стихийных бедствий, а вернувшись домой увлеченно искал нужную информацию в электронной библиотеке. Архитектура нравится ему ничуть не меньше программирования, но признаться в этом отцу и даже себе слишком сложно.

– Придется попотеть, – бросаю через плечо, оказавшись на лестнице. – Двадцать этажей – испытание не для слабых телом и духом.

– Боевое крещение. – Сэм быстро оставляет меня позади на первом же пролете. – Догоняй!

– Силы береги!

Этажу к седьмому мы останавливаемся, чтобы немного передохнуть. Сэм подходит к проему и присвистывает, оценив, как далеко от нас находится земля.

– Надеюсь, ты просто решила испытать мою выносливость. Я, может, немного того… но не настолько, чтобы прыгать вниз с такой высоты.

– Обсудим, когда доберемся.

Оставшиеся этажи мы проходим в три этапа: делаем передышки, чтобы не завалиться прямо на холодный бетон длинной лестницы.

Последний этаж, в отличие от большей части нижних, открыт со всех сторон. Бетонные подпорки, частично выложенные плиты, которые в будущем должны стать потолком. Подхожу к одному из краев, любуюсь видом залива, сияющего отражением огней ночного города, и с восторгом протягиваю:

– Потрясно! Сэм, тут реально круто!

– И высота что надо, правда?

– Хотелось бы выше, но Бурдж-Халифа в тысячах миль и уйме часов полета отсюда.

– Алекс, ты же шутишь? – все еще сомневается мой сообщник.

– Не совсем. Но не дрейфь, Сэмми, – намеренно дразню его. – Скорее всего выживем!

– Успокоила…

Я поворачиваюсь к Сэму и прислоняюсь к его расстегнутой куртке. Поднимаю лицо и утыкаюсь носом в чуть проступившую на подбородке щетину.

– Ты еще не все видел.

Сэм переводит взгляд на захватывающий вид за моей спиной и удивленно присвистывает:

– Если бы я и в самом деле решил бросится с крыши, то было бы неплохо напоследок полюбоваться чем-то подобным.

Я почти с безразличием наблюдаю за ночными огнями высоток, рекламных билбордов и точками редких машин на дорогах. Я была здесь не раз и успела привыкнуть, потому не могу разделить его восторг в полной мере.

Другое дело – залив. Все те же суда, пришвартованные у гавани, где мы с Сэмом были не так давно. Размытое отражение города в зеркальной глади воды, к которой взгляд каждый раз тянется, словно в первый.

Ведь именно так я себя и чувствую: словно размытое отражение человека, чье время забираю каждую ночь.

– Ты всерьез об этом думаешь? – я пытливо вглядываюсь в его лицо.

– Конечно же, нет, – возражает, крепче меня обнимая. – Есть много причин этого не делать.

– Назови хоть одну.

– Да хоть три.

Я поднимаю к нему взгляд и, склонив голову набок, жду продолжения.

– Ты. Я и… Мы.

– И все-таки… сделаем кое-что? – шепчу, пряча смущение за поцелуем.

– Мы точно выживем?

– Посмотри вниз. – Я улыбаюсь, кивая на то, что находится у основания фасада.

Сэм двигается к краю и смотрит вниз.

– Что это?

– Сетка. Натянута на уровне третьего этажа. Гасит ускорение падающих предметов или… людей. Обычно такие устанавливают на расстоянии десяти-двадцати футов от крыши, а прочность рассчитывают на одного крупного человека. Но это последняя разработка. Фирма, которая строит здание, заботится о безопасности рабочих.

– Похвально.

– Берегут репутацию. В этой сфере много желающих ее подмочить.

– А могли ограничиться обычными страховками и парой лекций по технике безопасности. Сетка натянута по всему периметру? Я не заметил такую на входе.

– Нет, это слишком дорого. И неудобно. Ее переносят на ту сторону, где планируются финишные работы – отделка, например, или остекление. Эта сетка пока стоит без дела.

– Значит, сегодня ей найдется применение? – Сэм отступает вглубь здания и двигает меня подальше от края.

Хватаю его за руку крепче, чем обычно, и стискиваю в ладони длинные пальцы, спрашивая:

– Прыгнешь? Одной страшновато.

Я жду все тех же возмущений. Он ведь должен попытаться отговорить меня? Назвать сумасшедшей, качнуть головой, потащить назад. Это обычная, правильная для нормального человека реакция. Но я ведь уже говорила, что в нашей паре вряд ли хоть кто-то нормален.

– Уверена, что сетку хорошо закрепили?

– Ее проверяли в начале недели. Я была здесь с… отцом.

– Так это его творение?

– В точку. Бетон от плоти, цемент от крови. Любит едва ли не больше родных… детей.

– Не думаю, что больше. Ты ревнуешь на ровном месте. И разве плохо, что он так сильно любит свое дело? Ваш отец отвечает за жизни людей, которые будут работать здесь в будущем.

Я прерываю рассуждения Сэма, понимая, что он прав, но разговор со мной вряд ли разрушит картину мира, сложившуюся в голове Алекса.