- Пс, - послышалось за спиной. – Привет, не хочешь немного папье-маше?
Я обернулся и улыбнулся. Сега выглядывал из-за двери.
- Привет, - подошел я нему, и мы обменялись рукопожатиями.
- Пойдем ко мне в кабинет, Марк.
Не прошло и минуты, как мы оказались в не особо просторном, но уютном кабинете. Стол занимал почти четверть комнаты, несколько железных ящиков с документами и шкафчик с вещами. А почти все стены занимали репродукции старых японских картин. Сега сел за стол. Я – на стул напротив него.
- У тебя свой кабинет? – спросил я, рассматривая все вокруг.
- Я вообще по должности тоже детектив, - положил ноги на стол Сега. – Просто попал в отдел к комиссару. И скатился до грязной работы. Но обещания Алекса много для меня значили. Все-таки хотелось достойной жизни для себя и своей семьи. Как ты себя, кстати, чувствуешь?
- Думаю, хорошо, но будет еще лучше, если ты скажешь, что со мной будет.
- Все плохо, Марк! – серьезно сказал японец, но мое лицо ничего не выражало, кроме усталости. Мужчина улыбнулся, но тут же вернулся к своей обычной серьезной мине. – Короче, полный бардак тут. И в отделе, и структуре. Алекс ничего не контролировал в конце. Единственное, чего он фанатично хотел – это найти купюру. Но думаю, ему бы ничего уже не помогло. Бандиты сильно потрепали город, а властям уже надоело терпеть его выходки.
- А что раньше мешало? - удивился я, хотя и знал ответ.
- Вообще-то Алекс до начала истории с этой проклятой купюрой работал хорошо. Боролся с преступностью. Но за годы службы сумел нарыть немало компромата на серьезных людей. И если бы с ним что-то случилось, то настало бы тю-тю для многих… Его все боялись, поэтому он так долго и держался. Но сейчас… Все уже развалилось настолько, что… Конец.
Я молча кивнул.
- Так что будет со мной? Ты так и не сказал.
- Будет расследование. Ты - единственный оставшийся свидетель, а я – единственный оставшийся из отдела Алекса. Другие либо погибли, либо сбежали из страны. Фактически против тебя нет никаких обвинений.
Я развалился на стуле, размышляя. В комнате повисла тишина.
- Слушай, - обратился ко мне японец. – Ты ведь спас ее? Финансу…
Я опасливо посмотрел на него. Сега же улыбнулся.
- Не волнуйся. Клянусь всей Японией, я не собираюсь ее забирать у тебя. С этим покончено, - твердо проговорил он. – Теперь только честная работа. И никаких сговоров со всякими комиссарами. Все ради семьи. Думаю, ты поймешь меня. Вчера моя девушка меня обрадовала, у нас скоро будет малыш. Как я могу теперь разочаровать ее? Теперь все плохое в прошлом! Думаю, Финанса бы поддержала меня…
Я смотрел на этого человека, и чувствовал, как тепло заполняет мою душу. Приятно осознавать и искренне радоваться за любого человека, который что-то ищет в жизни и самое главное находит. Но я уже давно думал, а сейчас окончательно понял, что эта грязь никогда не была живой и никогда не пыталась кого-то завлечь. Люди сами бросаются в нее, если хотят, если в ней - их самые сокровенные желания. Каждый сам выбирает свой путь. И так было всегда.
- Очень рад за вас! - искренне улыбнулся я.
- Ну, так покажешь мне ее, дашь потрогать это чудо?.. – японец аж прикусил губу от любопытства.
Думаю, ему можно было довериться. Я медленно вздохнул и достал из кармана купюру, завернутую в мокрый кусок ткани. Положил на стол и развернул тряпочку. Глаза Сеги готовы были выпрыгнуть из орбит. Такое удивленное выражение я видел у себя в зеркале, когда сам впервые принес ее домой. Впрочем, что тут странного? Любой не сможет совладать с чувствами, когда перед тобой такое научное, мистическое чудо. Сега осторожно тронул ее. Купюра дернулась и, извиваясь, как червяк, поползла ко мне.
- Живая! Она живая! И двигается. Как забавно… - умилился детектив. – И она потом превратится в человека, в девушку, как я понял?
Я с широкой улыбкой кивнул. В этот момент Сега снова дотронулся до купюры и снял с нее новую отслоившуюся банкноту. Кажется, тут он окончательно выпал в осадок и посмотрел на меня с таким выражением, словно перед ним сидел сам сатана.
- Господи… Вот как это делается… Ясно, почему за ней столько народу охотилось. Это просто сумасшествие.
- Вот потому и хочется, наконец, спокойствия, Сега.
- Ладно, понимаю, Марк. Все мы его заслужили.
- Ну так, что дальше? Куда мне?
- Придется некоторое время провести у нас в отделе. Из-за следствия, да и пока лучше в город не соваться. Но у нас тут в здании повсюду военные, так что ты в безопасности.
- Про дом свидетелей тоже самое говорили!
- Ну, не будем о прошлом, ладно? Уверен, сейчас все будет хорошо.
Я согласно кивнул. Что ж, все складывалось отлично. Так и начался мой последний этап во всей этой истории. Может, для меня лично она уже завершилась, но страсти в городе еще временами давали о себе знать.
Больше недели меня держали в участке. Собственно, я не жалуюсь. Условия были отличные и кормили неплохо. Сега постоянно присматривал за мной. А Финанса росла с такой же скоростью, что и раньше. Я просил покупать мне как можно больше газет. Предлоги даже придумывать не пришлось. В этом мне помогал дружелюбный японец. Однажды он привел ко мне свою девушку. Это оказалась моя старая знакомая из кафе, в которое я часто ходил во время и после работы в мастерской: негритянка с белыми волосами, милым лицом и огромными губами. «Чтобы не промахнуться, когда целовать буду!» - шутил Сега. Мы славно поболтали. Было приятно снова с ней увидеться, тем более,что девушка беспокоилась, куда я пропал в последнее время.
Тем временем дела в городе шли все лучше и лучше. За считанные дни военные и полиция смогли очистить город от банд и прочих нежелательных элементов. Я изредка смотрел новости и из них узнал, что многие государственные служащие подали в отставку.
Мэр выступил с официальным заявлением:
«Властями были установлены причины настолько резкого роста преступности. Бандиты смогли получить практически неограниченное финансирование из тайных источников. Это привело к огромному росту преступности и беспорядков. После начала военной операции «Освобождение Эдема» большая часть преступников была ликвидирована. Кроме того, по оперативным данным установлено, что все источники финансирования были перекрыты.
Однако, не смотря на столь печальные для нашего города события, я, как мэр, хочу уведомить вас, жители, об огромных плюсах случившегося. Дело в том, что из-за тайного финансирования практически всех преступников без разбора, началась открытая война между преступными группировками и мафиозными кланами. Это сделало преступный мир уязвимым и дало возможность полиции, разведывательному управлению и тайным агентам развалить изнутри крупные кланы в городе. Все главари банд и их подчиненные предстанут перед судом и понесут заслуженное наказание. В связи с этим хочу от всего сердца и от лица всех граждан Эдембурга поблагодарить наших доблестных сотрудников правоохранительных органов. На многие годы мы очистили город от организованной преступности.
Так же, что касается тайного финансирования, было обнаружено, что этим занимался клан Крузонов, остатки мафиозной империи, которая была ликвидирована нашими агентами более десяти лет назад. Однако, буду честен, во всех этих происшествиях нашлось место и предателям, которые активно сотрудничали с мафией и подрывали мир и порядок нашего славного города и страны. Но могу уверить вас, граждане, что и в отношении их уже ведется расследования и все злодеи понесут неизбежное наказание. Спасибо за внимание!».
Даже бы и не подумал, что в городе помимо нашей истории одновременно разворачивалось столько событий. Но наша же была ключевой! Так, успокойся Марк, не набивай себе цену. Гордиться тут нечем! Расследование, про которое говорил мэр, действительно проходило. Несколько раз меня вызывали на допросы, расспрашивали обо всем, что было связано со всей этой историей. Ничего особенного или связанного с купюрой не спрашивали. На этот раз я держался очень твердо и каждый мой ответ был уверенным и четким. Речь шла о событиях, для меня звучавших, как музыка: противоборство Марата и Алекса, когда все только начиналось; перестрелка в клубе; эпизоды, когда я жил в доме у бабушки и, конечно, злополучный дом свидетелей. Алекса и его приближенных из отдела обвиняли в злоупотреблении должностным положением, предумышленных убийствах, растратах и, к моему удивлению, в раскрытии государственных тайн. Как нетрудно было догадаться, никто на свете кроме меня, Гриши, Сеги и Франсин, не знал о существовании Финансы.
