– Оуэн, почему ты думаешь, что я дал людям свободу?

Парень откусил кусочек печенья и взглянул на остальных. Он ссутулил плечи и неуверенно пожал ими. Наконец прочистил горло.

– Ты делаешь то же, что и Имперский Орден – ты убиваешь людей. – Он неуклюже выбросил вперед руку с печеньем, пронзая воздух, словно мечом. – Ты убиваешь тех, кто порабощает других, и даешь свободу угнетенным, поэтому и мир возвращается.

Ричард глубоко вздохнул. Он не был уверен, то ли Оуэн и вправду так убежден в том, что он говорит, то ли по-ослиному упрям, то ли сильно нервничает перед новыми людьми и потому с таким трудом выражает свои мысли.

– Это не совсем так, – сказал Ричард.

– Но именно поэтому ты здесь. Все знают об этом. Ты пришел в Древний мир принести людям свободу.

Присев на корточки, Ричард наклонился вперед, растирая немеющие ладони и думая о том, как много хотел бы он объяснить. Он почувствовал волну теплоты, когда Кэлен нежно положила руку ему на плечо. Сразу стало намного легче дышать. Все, в чем Ричард действительно нуждался – как человек, а не как чародей и лорд Рал, – это никогда не возвращаться к тому ужасу, когда был узником и жил вдали от Кэлен, думая, что больше ее не увидит. Но сейчас надо было отложить в сторону весь груз эмоций.

– Оуэн, я пришел из Нового мира...

– Да, я знаю, – кивнул головой Оуэн. – И ты пришел сюда освободить людей от...

– Нет. Это не так. Мы жили в Новом мире. Мы жили мирно, очевидно, как и твой народ. Император Джегань...

– Сноходец.

– Да, император Джегань, сноходец, двинул свою армию завоевывать Новый мир, превращать в рабов наш народ...

– И мой народ тоже.

– Понимаю, – кивнул Ричард. – Я знаю, что это за ужас. Его солдаты неистовствуют в Новом мире, убивают и заковывают в кандалы людей.

– И у нас творится то же самое, – согласился Оуэн, обратив полный слез взор в темноту.

– Мы пытались бороться, – сказала Кэлен. – Но их слишком много. Армия Джеганя огромна, и нам не выгнать их с нашей земли.

Оуэн снова принялся грызть печенье, избегая взгляда Кэлен.

– Мой народ страдает от людей Ордена – да простит Создатель их заблуждения.

– Нет! Да вопят они в муках агонии в самой темной тени Владетеля до скончания веков! – внесла безжалостную поправку Кара.

У Оуэна отвисла челюсть. Он никогда не слышал проклятия, произнесенного столь громко и с такой силой.

– Мы не смогли победить их с ходу, просто вышвырнув обратно в Древний мир, – произнес Ричард, возвращая Оуэну его взгляд. – Поэтому я здесь, на родине Джеганя, надеясь помочь тем, кто жаждет быть свободным, сбросить оковы Ордена. Пока сноходец там, далеко, завоевывает нашу землю, он оставил свою родину незащищенной. И это дает возможность тем, кто стремится к свободе, ударить его в самое слабое место. Нанести удар в глубоком тылу... Мне пришлось поступить так потому, что я не вижу другого пути борьбы против Имперского Ордена – пути, на котором нас может ждать успех. Если нам удастся ослабить тылы, откуда Джегань черпает людей и ресурсы, тогда он будет вынужден отказаться от завоевательных планов и бросить свою армию сюда, отвоевывать собственную землю... Тирания не может продолжаться вечно. Ее суть настолько извращена, что по природе разлагает все, включая себя самое. Но такой процесс может занять целую жизнь. Вот почему мы пришли сюда – чтобы его ускорить, чтобы я и те, кого я люблю, имели право выбора, были свободны прожить свою собственную жизнь так, как пожелаем. Если достаточно много людей поднимется против правления Имперского Ордена, тогда мы ослабим тиски Джеганя и сокрушим и его и Орден. – Ричард помолчал и наконец закончил: – Так я сражаюсь с ним, так пытаюсь сломить нашего общего врага и выманить из моей страны.

– Все так, – согласно кивнул Оуэн. – Это именно то, в чем мы нуждаемся. Мы – жертвы судьбы. Нам нужен ты, чтобы выдворить людей Джеганя из нашей страны, а затем ты бы вложил свой меч в ножны, и наш народ смог бы снова зажить спокойно и мирно. Ты нужен нам, чтобы дать свободу.

В костре треснуло полено, и в воздухе закружились, поднимаясь к небу, искорки. Ричард сидел, склонив голову и сложив вместе кончики пальцев. Похоже, парень не услышал ни единого слова. Создатель, как ему объяснить, чтобы до него наконец дошло? Отряд Ричарда очень мал. Им необходим отдых. Ему самому надо толковать книгу. Они должны добраться до места, куда направляются... Но сейчас его хотя бы не мучают головные боли.

– Оуэн, прости, – наконец тихо произнес Ричард. – Я не могу помочь тебе и сделать то, чего ты от меня ждешь. Но я хочу, чтобы ты понял: успех моего дела ведет к успеху твоего. И то, что я делаю, в конце концов заставит Джеганя вывести свою армию с твоей родины. По крайней мере они будут ослаблены, и вы сможете их выгнать.

– Нет! – вскрикнул Оуэн, чуть не плача. – Его люди не уйдут, пока ты не придешь и не... – Парень содрогнулся. – Не уничтожишь их.

Само слово «уничтожить» и все, что с ним связано, вызывало у Оуэна тошноту.

– Завтра мы пойдем своей дорогой, – Ричард уже не заботился о том, чтобы выглядеть вежливым. – Ты пойдешь своей. Желаю тебе удачи в освобождении твоего народа от Имперского Ордена.

– Мы никогда не сможем, – запротестовал Оуэн, вскакивая на ноги. – Мы не варвары. Ты и подобные тебе дикари способны убивать других и дать нам свободу. Мой народ решил, что я единственный, кто может привести тебя. Ты должен идти и сразиться, и принести свободу нашей империи...

Ричард потер кончиками пальцев морщины над бровями и посмотрел на парня устало и с жалостью. Кара приподнялась было, но взгляд лорда Рала заставил ее сесть на место.

– Я дал тебе воды, – сказал он парню, поднимаясь. – Я не могу дать тебе свободу.

– Но ты должен...

– Дежурим ночью по двое, – оборвал Ричард Оуэна и повернулся к нему спиной, давая понять, что разговор окончен.

Рот Кары искривила довольная усмешка. Наконец прозвучало твердое решение, вполне соответствующее ее представлениям о том, что следует делать, и потому она была удовлетворена.

– Утром Оуэн пойдет своей дорогой, – добавил Ричард довольно громко, чтобы все его слышали.

– Да, безусловно. – Взгляд голубых глаз Кары скользнул по Оуэну. – Пойдет как миленький.

– Что с тобой? – спросила Кэлен, подъезжая верхом к повозке.

Ричард выглядел чем-то взбешенным. Она заметила, что в одной руке муж держит книгу, а другую сжал в кулак. Он, было, хотел ответить, но Дженнсен, сидящая рядом с Томом, повернулась посмотреть, в чем дело, поэтому Ричард обратился к ней:

– Мы с Кэлен собираемся проверить дорогу впереди. Следи за Бетти, чтобы она не выскочила. Хорошо, Джен?

Девушка улыбнулась и кивнула.

– Если Бетти будет плохо себя вести, дай мне знать, и я отведу ее к одной леди, которая делает замечательные колбаски, – подмигнул Том.

Дженнсен рассмеялась шутке и добродушно ткнула его локтем под ребра. Когда Ричард выбрался из повозки и спрыгнул на землю, она ухватила Бетти за виляющий хвостик.

– Голубушка! Ты останешься здесь. Ричард совсем не хочет, чтобы ты постоянно таскалась за ним.

Бетти, успевшая положить передние копытца на борт повозки, заблеяла, посматривая на Дженнсен и как бы упрашивая ее передумать.

– Вниз, – скомандовала Дженнсен. – Лежать.

Бетти с недовольным видом прыгнула назад в повозку, требуя, чтобы в утешение ее хотя бы почесали за ушами, а иначе она не ляжет.

Кэлен наклонилась в седле и отвязала от повозки поводья лошади Ричарда. Он поставил ногу в стремя и одним быстрым движением оказался в седле. Кэлен видела, что он взволнован, но ее сердце ликовало, когда она просто смотрела на него.

Ричард переместил вес немного вперед и подстегнул коня. Кэлен, держась рядом с мужем, сжала ногами бока своей лошади, пустив ее в галоп. Ричард поехал впереди нее, описывая круги среди неровных холмистых склонов. Скоро они встретили Кару и Фридриха, объезжающих местность.