«Хорошая девушка», – улыбнулся я ей вслед и стал стягивать с себя кроссовки.

Однако до конца раздеться не успел. В дверь постучали.

– Так скоро? Ай да сервис! – удивился я столь быстрой и расторопной горничной. – Войдите.

Дверь распахнулась, и в помещение вошёл совершенно не носильщик воды и уж тем более не милая эльфийка.

Боком, немного кряхтя и покашливая, в комнату вошёл самый натуральный невысокий широкоплечий гном в сером сюртуке, красном плаще и зелёной широкополой шляпе с гусиным пером.

– Господин Элай, я полагаю? – осведомился он, разглядывая меня с ног до головы.

– Э-э, да, – не стал отпираться я. – А вы, собственно, гм, господин, кто будете?

– Я господин Дворвин, сударь. Разрешите присесть? – проскрежетал он, держась за поясницу. – А то, знаете же, старость не радость.

– Да-да! Конечно! Прошу вас. Присаживайтесь на вот это вот кресло. Я думаю, тут вам будет удобно, – показал я на обшарпанную кожаную мебель, стоящую в углу, и задвинул голой пяткой снятые кроссовки под кровать.

– Благодарю вас, – крякнул гном и пошагал в указанном направлении.

Присел. Поставил дорожный саквояж, что держал в руке, себе на колени, достал оттуда монокль, надел его на глаз, прищурился, порассматривал меня непродолжительное время, а затем из отдельного отделения саквояжа извлёк бумагу, развернул её и начал читать.

«Глубокоуважаемый клиент славного Банка гномов, бессмертный господин Элай! Мы очень рады тому, что Вы решили начать долгое и плодотворное сотрудничество. Ещё более нас радует тот факт, что объём инвестиций, которые Вы решили хранить в нашем банке, столь внушителен. От лица правления банка передаём Вам нашу глубокую признательность, благодарность и выражаем надежду, что наше плодотворное и обоюдовыгодное сотрудничество будет продолжаться долгие годы, пока существует наш волшебный и прекрасный мир Эллирры.

С глубоким уважением и почтением, центральное правление Банка гномов».

Гном привычным движением ладони слегка разгладил важный пергамент и передал его мне.

– Э-э, спасибо, – опешил я, не совсем понимая, что тут происходит.

Никаким клиентом Банка гномов я не являлся. Более того, в дальнейшем я и не собирался иметь с гномами никаких дел. У меня до сих пор стояла перед глазами сцена расправы одного гнома в пещере с бедным Айнгфордом. И хотя этот самый Айнгфорд был игроком, а значит, мог рассчитывать на вознаграждение, всё равно сама скорая расправа и ехидная улыбка хозяина трёхголового стража говорили о чрезмерной алчности и кровожадности этих коренастых коротышек.

Может, конечно, я и зря сужу о книге по обложке, то есть всех гномов по одному-единственному представителю, но что-то мне подсказывало: на этот раз я прав полностью.

– Вот так вот значить, получается, – тем временем крякнул гном и, улыбнувшись, сказал: – Так что разрешите поздравить вас от всей души. Наш банк смеет надеяться на тесное и плодотворное сотрудничество между нашими высокими договаривающимися сторонами! – Он кашлянул и, кивнув на пергамент, что я продолжал держать в руке, добавил: – Впрочем, это уже было в письме.

Собеседник умолк, поэтому повисла неловкая пауза. Он явно что-то от меня ждал. Может быть, каких-то восторгов и слов благодарности, но я совершенно не собирался с ним миндальничать. Мне сотрудничать с гномами незачем, ибо не имелось обоюдных точек соприкосновения.

Поэтому решил прояснить ситуацию, и, стараясь, чтобы мои слова были сказаны как можно мягче, помня о том, что ссориться с гномами – себе дороже, произнёс:

– Э-э, товарищ гном Дворвин, мне кажется, налицо явная ошибка. Я не клиент вашего глубокоуважаемого банка. Так что вы ошиблись.

– Я?! Мы? Ошиблись? Да что вы, уважаемый господин Элай?! Мы никогда не ошибаемся! В документе сказано, вы наш клиент. И вот я тут!

– И всё же, уважаемый, на этот раз нам всем не повезло. Я не делал никаких вложений ни в какие банки или другие финансовые учреждения мира Эллирры. В том числе и ваш.

– Как же не делали? – удивился тот, залез в саквояж, поискал какие-то бумаги и, достав несколько из них, произнёс: – Вот. Девятьсот девяносто два предмета экипировки различных классов. – Сказав это, он протянул мне стопку пергаментов. – Тут всё записано и подсчитано. Так что не сомневайтесь. Всё учтено! У нас всё и всегда точно, как в алхмии, или даже ещё точнее!

– Гм, – не понял я и стал читать, шевеля губами: – Латный доспех одиночки 18 W ранга, заточенный на +6 ко всем характеристикам, парные мечи Кровавой Слезы 17 X ранга, заточенные на +12 к силе удара, серьга демона Хаоса 18 Z ранга, заточенная на +4 к ментальной магии.

И список этот продолжался и продолжался на десяти листах.

Прочитав последний, я поднял глаза на гнома и удивлённо спросил:

– Что это?

– Ваши вещи, господин Элай. Вещи, которые хранятся у нас.

– А откуда они взялись?

– Вы получили их в честном бою, сражаясь плечом к плечу с отважным Бролфом Покоряющим. Теперь ваша половина, честно добытая железом, а не золотом, наконец нашла вас. Примите мои восхищения: вы великий воин, господин Элай!

– Не понимаю. Вы хотите сказать, что я получаю половину от того, что потерял рейд в пещере? Когда рейд умер от бутербродов? – обалдел я.

– Подробности этой героической битвы, о которой уже слагают легенды, мне, к величайшему сожалению, пока неизвестны. Но факт есть факт, вы победили и теперь добыча ваша.

– А вы хранитель тех вещей?

– Вы почти угадали, – улыбнулся клерк. – Я второй управляющей нашего филиала Банка гномов и имею право подписи важных, секретных и совершенно секретных бумаг.

– Очень неожиданно, – радостно воскликнул я от такой новости, посмотрев на честнейшего гнома из всех гномов.

Да и вообще в этот момент я себя очень сильно поругал за несправедливое отношение.

«Почему я стал не любить всех гномов, только исходя из поступков одного? Разве это справедливо?! Разве так можно?! И вот судьба преподала мне урок, показав, как я ошибался. Она мне очень чётко дала понять, что по одному гному обо всех судить нельзя. К тому же, к слову сказать, тот Бролф тоже оказался порядочным существом, даже несмотря на то, что отправил бедолагу Айнгфорда на перерождение. А как может быть иначе? Гном увидел, что Айнгфорд хочет завладеть добычей с рейда, и принял меры. Правда, при этом Айнгфорд отправился на точку воскрешения, но гном же себе всё не забрал. Он мне часть оставил! Да ещё какую часть!»

– Очень неожиданно и очень, очень приятно. Огромное вам и всему вашему замечательному племени спасибо! – продолжил я восхищаться прекрасной, щедрой и справедливой расой гномов. – Я и надеяться не мог, что со всего этого мероприятия получу столь честный и справедливый процент. Я поверить не могу, что вы со мной поступили настолько благородно. Ведь я теперь богат.

А я ведь, действительно, в одночасье стал очень богат. И не просто богат, а очень богат. Хорошая экипировка и стоила на аукционе хороших денег. А если она была не просто хорошей, а уникальной или эпической, то деньги исчислялись десятками тысяч долларов.

«И я теперь владею почти тысячей комплектов различной экипировки! С ума сойти!» – никак не мог я до конца осознать всю грандиозность настоящего момента. Момента, когда ты становишься ну очень-преочень богатым человеком.

Мои слова восхищения гному понравились. Однако он, вероятно из-за своей природной скромности, всё же немного меня пожурил.

– Это вы напрасно, молодой человек, сомневались в нашей честности! Наш прекрасный банк – «Банк благих гномов-переростков», очень дорожит своей репутацией, которая, к слову сказать, не пустой звук, а складывалась тысячелетиями. Любой разумный от гор Тсахии до степей Мурии, от океанов Лауидии и до пустынь Сухарии прекрасно знает, что только в нашем банке живёт и практикуется честный лозунг: «Делай дело честно! Бери процент. И ни о чём не думай». Поверьте – это не пустые слова. Именно на этих трёх китах и стоят самые монументальные основы нашего честного банковского дела.