В разных домах Новый год начался по-разному.

Том Фезер проснулся в Стоунфилде с болью в плечах и застывшей шеей… Кресло оказалось не слишком удобным. Он достал из холодильника апельсиновый сок, липкой лентой прикрепил к стакану цветок и прямиком отправился в спальню.

– С Новым годом, самая красивая, святая и великодушная женщина в мире! – воскликнул он.

Марселла проснулась и потерла глаза:

– Я не святая и не великодушная. Я ужасно зла на тебя.

– Но ты не станешь отрицать, что ты красивая, а я полностью простил тебя, – радостно сообщил он.

– О чем ты? Меня не за что прощать! – Она откровенно негодовала.

– Совершенно верно, а потому мы больше не станем об этом говорить. На самом деле я должен тебя поблагодарить, так как прошлой ночью нашел помещение.

– Ты – что?

– И все это благодаря тебе: если бы ты не вела себя так плохо и не вынудила меня уйти с вечеринки, я бы никогда не нашел то место. Я отведу тебя туда, как только ты выпьешь этот красивый изысканный напиток, который я для тебя приготовил, и…

– Если ты хотя бы на мгновение подумал, что я выскочу из постели и…

– Ты абсолютно права. Я и минуты не думал о таком. Как раз наоборот, я подумал: а не прыгнуть ли в постель? Воистину потрясающая идея!

Говоря это, он уже стягивал с себя помятую одежду.

В доме Нила и Кэти в Уотервью зазвонил телефон.

– Это твоя мать. Сообщает, что все гости умерли от сальмонеллы, – сказала Кэти.

– Скорее это какой-нибудь мозгоправ, решивший, что тебя нужно отправить в психушку из-за сильной паранойи, – заявил Нил, ероша ей волосы.

– Наверное, мы могли бы не отвечать, – с сомнением произнесла Кэти.

– Когда мы такое делали? – возразил Нил, протягивая руку под кровать, где спрятался телефон. – К тому же это может быть Том.

Это был не Том, звонили насчет Джонатана. Нил начал выбираться из постели.

– Скажите им, я уже еду, – говорил он в трубку.

Пока Нил одевался, Кэти сварила кофе.

– Некогда, – возразил он, стоя в дверях.

– Послушай, я налила его в термос. Возьми с собой, сможешь выпить в машине.

Он вернулся, взял термос и поцеловал Кэти.

– Прости, милая. Я очень хотел сегодня утром пойти с тобой и посмотреть то место, ты знаешь.

– Я знаю, но это важнее. Иди.

– Ничего не подписывай и ни на что не соглашайся, пока мы не найдем кого-нибудь, кто во всем разберется.

– Да, мистер Адвокат, ты знаешь, я не стану этого делать!

– И к тому же у меня есть адрес на тот случай, если дело закончится быстро и я смогу поехать прямо туда.

– Быстро не кончится, Нил, это же на весь день. Иди и спаси его, пока не поздно.

Кэти наблюдала за Нилом из окна. Когда он поставил термос на замерзшую землю, чтобы открыть дверцу машины, то сообразил, что Кэти видит его, и помахал ей рукой. Джонатану повезло, что Нил Митчелл был на его стороне. Нил мог вцепиться в дело, как пес в косточку, и точно так же он бы нашел коллегу для изучения правовых документов того места, которое наконец-то идеально им подходило.

Джей Ти и Маура Фезер проснулись в «Фатиме», маленьком доме из красного кирпича на тихой улице. Прежде это были коттеджи для рабочих, но Фезеры с неодобрением заметили, что их стали покупать ультрамодные молодые люди. А это привлечет в их район грабителей.

– Не думала, что мы проживем еще год, Джей Ти. Должно быть, Господь приберег нас для какой-то цели, – сказала Маура, высокая худая женщина с длинным грустным лицом, с постоянным выражением печальной Мадонны, склонившейся под тяжестью греховности мира.

Ее муж был крупным и широкоплечим, закаленным годами тяжелой физической работы на стройках. Его потрепанное временем лицо всегда выглядело так же печально, как лицо жены.

– На самом деле мы не такие уж старые, но я понимаю, что ты имеешь в виду, – согласился с женой Джей Ти.

Он включил машину для заваривания чая между их кроватями. Подарок Тома. Маура считала, что хлопот с ней больше, чем пользы – нужно регулярно мыть и приносить свежее молоко, – но достаточно удобно, так как не надо спускаться в холодную кухню.

– Еще один год, и никаких признаков того, чтобы кто-нибудь из них захотел отказаться от своего бизнеса, – тяжело вздохнул Джей Ти.

– Или наконец вступить в брак, как велит Господь, – фыркнула Маура.

– Ох, брак – это совсем другое дело! – заявил Джей Ти. – Каждый может жениться или не жениться, но у других парней из этого района нет готового бизнеса, в который можно войти, однако Джо шьет платья для девиц в Лондоне, а Том печет пирожки и пирожные. Это может свести в могилу раньше времени.

Маура ненавидела, когда муж бледнел от тревоги.

– Я постоянно твержу, чтобы ты думал о своем давлении и не волновался так из-за него, – предостерегла она. – Он, как все молодые люди, просто ищет себя. Только подожди, пока он не обзаведется парой детишек, тогда быстренько прибежит и поинтересуется, нельзя ли ему войти в дело.

– Может, ты и права, – кивнул Джей Ти, но в душе не верил, что когда-нибудь услышит от одного из своих сыновей просьбу разместить над его строительной фирмой вывеску «Фезер и сын».

Матти Скарлет проснулся внезапно. Прошлой ночью случилось что-то хорошее, но он не мог вспомнить, что именно. Потом все вернулось. Он вытащил какую-то лошадь на розыгрыше лотереи в пабе. Вот и все. Большинство людей были бы довольны этим. Но Матти, бывший серьезным игроком на ставках, в подобных вещах не имел ни навыков, ни знаний.

Ты просто покупаешь лотерейный билет, а потом двадцать один человек получает какую-нибудь лошадь, причем ты даже не можешь выбирать. Матти досталось нечто по кличке Счастливица. О ней ничего не было известно, полный аутсайдер, может, даже на трех ногах. Лиззи совершенно этого не понимала. Она просто была рада за него, сказала, что он получит удовольствие от бегов, не тратя на лошадь недельного жалованья.

Бедная Лиззи. Не стоило и пытаться объяснить ей что-либо о лошадях. И она была совершенно уверена, что ничего из того, что она зарабатывает, не попадает к букмекеру. Но нужно быть честным, она всегда ставила на стол еду и не требовала от него всего его пособия по безработице. Матти уже давно не работал. У него болела спина. Но не настолько, чтобы он не мог встать с постели и принести Лиззи чашку чая. Ей же попозже нужно было идти в чужие дома, убирать и наводить порядок в канун Нового года. Лиззи служила большой поддержкой всем им, детям в Чикаго и Кэти. Матти улыбнулся себе под нос, как он часто делал, думая, ловко же их Кэти подловила Нила, сына и наследника «Дубков», гордость и радость Ханны Митчелл. Даже если бы ему не нравился Нил, Матти все равно был бы сверх меры рад этому браку. Просто увидеть жесткое, полное ненависти лицо Ханны на свадьбе было достаточной местью за все, через что бедной Лиззи пришлось пройти в доме Митчеллов. Но сам Нил – так уж вышло – оказался отличным парнем. Вам не найти лучшего за целый месяц свободных поисков. Какие странные вещи иногда случаются, говорил себе Матти, отправляясь готовить чай.

В «Дубках» проснулись Джок Митчелл и Ханна.

– Ну… – угрожающе начала Ханна. – Ну, Джок, уже завтра. Ты сказал, что решишь все завтра.

– Черт, прием был так хорош! – простонал Джок. – Я это чувствую скорее не всем существом, а болью в левой части головы.

– Не удивляюсь, – отозвалась Ханна. – Но сейчас не время говорить о твоем похмелье. Мы говорим о тех детях. Они не останутся в доме еще на одну ночь.

– Не торопись! – умоляюще произнес Джок.

– Я и не тороплюсь. Я была весьма терпелива, когда вы с Нилом заявили вчера, что дети должны остаться. Я была просто святой! И не переломала им кости, когда увидела, что они натворили. Тот жакет Эйлин невозможно отчистить, видишь ли, просто невозможно. Бог знает, чем они его перемазали…