И даже я, участвуя во всём этом впервые, совершенно равнодушна к словам жреца, потому что через полгода надеюсь обрести свободу. Не честнее ли было бы нам всем сказать: давайте мы будем считаться мужем и женой, и поехать по домам? Сколько времени бы сэкономили!

Но нет.

Мы рабы уСЛОВностей. Нам важно сказать слова, даже если мы не вкладываем в них никакого смысла.

Будто это что-то меняет.

– Объявляю вас мужем и женой, и да благословит ваш союз божественный пахарь Хингвер! – наконец добрался жрец до главного. – Поцелуйтесь, дети мои!

Я повернулась к своему супругу. Однажды мне уже приходилось целоваться. Ной Олли так вдохновился представлением по новому творению его обожаемого Вилли Сказкаарда, что по дороге из театра полез ко мне со своими лобызаниями. Было слюняво и противно. Меня чуть не вырвало, если честно. Я напомнила ною Ёнклифу, что мы должны быть чисты и целомудренны. К счастью, этого хватило.

Я закрыла глаза и настроилась терпеть. Всё же он – мой муж. Ему теперь можно всё.

Но моего рта лишь коснулись сухие губы герцога.

И всё!

Я открыла глаза и встретилась с насмешливым взглядом нэрра Рауля.

Улыбаясь, он взял мою руку в перчатке, поднёс к губам и коснулся ими моего запястья. На коже остался гореть влажный след его поцелуя. Я невольно задумалась, как это было бы, если бы меня поцеловали так, как сейчас – мою руку.

– Идёмте, дорогая Эмили. Нас ждёт экипаж. – Он будто невзначай провёл по атласной поверхности перчатки, будоража незнакомыми ощущениями.

И я пошла, впервые не зная, чего ждать от будущего.

Моя новоявленная супруга выходила из храма растерянной. За наше непродолжительное знакомство я уже настолько свыкся с решительной Эмилией Берген, что смущённая Эмили Эльдберг была прямо как бальзам на моё израненное за день самолюбие. Теперь это совершенно другой человек, убеждал себя я. Всё, что было в её жизни, включая идиота-жениха и безалаберного папашу, осталось там, в прошлом.

Как и мои двенадцать бывших жён.

Снегопад засыпал белым покрывалом всё былое. Как чистый белый лист, он звал написать совершенно новую историю. Я раскрыл ладонь, сам открываясь этому преображению, и поднял взгляд в синее от огней храма небо.

– Ой, смотрите, у вас семь снежинок на ладони! – восторженно воскликнула Эмилия. – Загадывайте скорее желание, пока они не растаяли!

Я опустил взгляд. На ладони, будто красуясь кристалликами, лежали огромные снежинки. Я дохнул на них холодом, хвастаясь своим магическим даром.

– Так нечестно! – неожиданно расстроилась моя жёнушка.

– Почему? Если ты хочешь, чтобы твоё желание исполнилось, не надейся на удачу. Бери дело в свои руки! – подмигнул я и увлёк её к саням.

Ну что ж, половина дела сделана. Жена у меня есть, и теперь нэйра Эмили так просто от меня не сбежит. Однако до исполнения моего желания нам эту белоснежную целину ещё пахать и пахать…

– Милая моя Эмили, вы, наверное, голодны? – спросил я, когда мы оказались в экипаже. Я так и не рискнул сесть рядом с ней. Или просто ещё не нагляделся.

– Не уверена.

– Вы не знаете, хотите ли есть?

– А это важно?

– Да вы можете просто ответить?!

Что сложного? Простой вопрос. Он требует простого ответа. Либо да, либо нет. Но нет, нэйра насупилась, отвернувшись в окно.

Я выдохнул, успокаиваясь.

– Эмили, я спрашиваю не просто так. Сейчас мы заедем ко мне домой, я возьму то, что необходимо в дорогу, и мы отправимся в Драгаард.

– Но туда же сутки ехать? – Эмили перевела на меня потрясённый взгляд.

– Пользуясь вашими же словами про «начнём», раньше сядем, – я показал рукой на внутреннее убранство экипажа, – раньше выйдем. В моём поместье. У вас есть возражения?

Она помотала головой.

– Нет. Просто… – Она неуверенно огляделась. – Ну… первая брачная ночь…

Я хохотнул:

– Вам так не терпится?

На лице моей супруги (в душе почему-то всё ликовало от этих слов) мелькнуло намерение снова обидеться, но, видимо, любопытство победило.

– А разве вы не для этого женились? – спросила она.

– Не для чего? – Сложно было не подразнить такую благоразумную жёнушку.

– Ну… не ради первой брачной ночи?

– Так она же всего лишь раз, – обратился я к здравому смыслу.

– Не скажите, не скажите… – возразила Эмилия, хитро глядя мне в глаза. – У вас она будет уже тринадцатой.

– Эмили, дорогая, не хотите ли вы сказать, что думаете, будто я женюсь ради самого процесса?

– А что, могут быть какие-то другие причины? – Она задрала бровки домиком. – Я думала, вам разнообразие нравится. А так как вы человек занятой, решаете вопрос самым простым способом…

– Ничего себе «простой способ»! – Я вспомнил, чего мне стоил каждый брак. А потом – его расторжение.

– Я ничего сложного не увидела. – Эмилия развела руками.

Туше! Тут возразить было нечего.

– Поэтому и рассчитывала на развод через полгода, – продолжила она, глядя мне в глаза.

А вот здесь удержать лицо оказалось неожиданно сложно.

– Эмили, мы ещё даже пожениться не успели…

– Успели.

– Ладно, успели, но, так сказать, не до конца… – хмыкнул я, хотя разговор, в общем-то, был совсем невесёлый. Неприятный – точно. – Так вот. Почему вы постоянно возвращаетесь к теме развода? С чего вы взяли, что не сможете стать мне подходящей супругой?

– А что, это обязательное условие? – задумалась она, и это мне совсем не понравилось.

Мне пришлось взять паузу и обдумать всё услышанное с самого начала.

– Нэйра Эмили, – собрался я с мыслями. – Зачем же вы вышли за меня замуж, если твёрдо намерены развестись?

Каюсь, этот вопрос нужно было задать раньше. До того, как нас поженят. Но я так увлёкся игрой на скорость, что не подумал, что обыграть могут меня.

– Меня сейчас интересует не первая часть вопроса «почему за меня». – Я сразу лишил собеседницу возможности юлить. К тому же мне меньше всего хотелось развивать тему собственной несостоятельности в качестве супруга. – Я про вторую. Чем вас не устраивает жизнь замужней нэйры?

– Тем же, чем и жизнь незамужней нойлен, – пожала Эмилия плечами. – Отсутствием свободы. Не поймите неправильно, нэрр Рауль, мне всё нравится в семейной жизни с вами: и крепость в сутках от столицы, и библиотека, и ваши визиты один раз в месяц… – Новоявленная супруга вколачивала меня моими же словами, как гвоздь в домовину. А ведь она этого даже не планировала!

– …Просто без меня будет лучше, – закончил я мысль.

– Да при чём здесь вы?! – окончательно добила меня молодая супруга.

– А кто?

– Я! Здесь при чём я, – твёрдо глядя мне в глаза, ответила Эмилия.

Вот тут мне стало стыдно. За себя.

За всё время с момента нашего короткого знакомства я думал о чём угодно: об интригах ноффа Броквиста, продолжительности своих каникул, недостойном поведении нэрра Бергена, изворотливости нойлен Эмилии и даже собственном удовольствии.

Единственное, о чём мне даже в голову не пришло задуматься – это её желания. А ведь она честно и сразу призналась, что сбегает в брак со мной от проблем. С чего я решил, что являюсь способом их решения?

Быть может, я всего лишь меньшее зло?

Нэрр-герцог почти заставил меня во всём признаться. Может, было бы и лучше – сразу. Но тут мы остановились.

Дверцу экипажа распахнул слуга в ливрее. Нэрр Рауль вышел первым и подал руку. Передо мной предстал великолепный загородный дворец. Или что-то очень к тому близкое.

– Это и есть ваше поместье? – уточнила я.

– Нет, это мой особняк, – усмехнулся супруг.

Я, правда, рассчитывала на крепость подальше от столицы и отсутствие мужа… Но здесь было красиво. Здание не было новомодной постройкой и создавало ощущение некоторой тяжеловесности. Нештукатуреные стены из красного кирпича, узкие окна, широкая полоса цоколя, чтобы защитить полы от лютого зимнего холода. Но нарядно-белые откосы окон, карнизы и пилястры с рунами придавали мрачноватому зданию праздничный вид.