– Лаисса, похоже, нам предстоит работа! – Маора издали приметила раненых в караване. – Наур, Хас – потребуется много воды. Лаэрт – на тебе дрова. Что-то подсказывает, заживляющего зелья не хватит, придется готовить новую порцию.

– Сколько раненых? – Подобравшись поближе, расслышала разговор проводника каравана с Веондом.

– Четверо. Один совсем плох. Думали, не довезем, – устало ответил изможденный охотник. – Надо спасти парня, иначе никому не поздоровится.

– Дайте взглянуть! – Маора протиснулась вперед и смело подошла к крытой повозке, откидывая полог.

– Кто они? – вместе с остальными мальчишками я замерла на почтительном расстоянии, во все глаза рассматривая визитеров.

Гости в Тангсур приезжали часто. Им радовались и оказывали радушный прием, взамен слушая последние новости и сплетни, обменивали товары, передавали весточки близким. Я впервые видела столь необычных чужаков. Неудивительно, что они вызвали жгучий интерес. Всадники были экипированы в дорогие зачарованные доспехи, а их лошади сильно отличались от тех, что застоялись в наших стойлах. Нагрудные знаки выдавали принадлежность знатному семейству. Что здесь забыли аристократы?

– Лаисса, переночуешь сегодня в лазарете у Маоры. И завтра, пока гости не уедут, на глаза не показывайся. Тренировки утром не будет, – распорядился Тэбан сур.

Я уставилась на него вопросительно, гадая, чем вызваны такие указания. Неужели это как-то связано с нашими гостями? Однако ответов не дождалась и молча направилась к сарайчику, завидуя Калиму и Таруку, которых наверняка отправят обихаживать лошадок.

Травницу я научилась понимать с полуслова. Раз она заикнулась, что потребуется новая порция восстанавливающего зелья, то следовало немедленно приступить к его изготовлению. Я вновь развела огонь в очаге, благо, угли еще не успели остыть и поставила греться воду в котелке. Раздумывая, кто такие наши незваные гости и почему нельзя им показываться, машинально доставала баночки с необходимыми для зелья компонентами. Маора была права, когда заставила выучить строгое местоположение ингредиентов на полках. Удобно, когда каждый корешок под рукой и не надо вспоминать, где и что лежит.

К тому времени, как двери нашей скромной обители распахнулись, и охотники внесли раненого, я уже подготовила основу лечебного состава. Осталось добавить десять капель вытяжки из внутренностей зарша и щепотку толченой коры иллорна. Затем еще полчаса потомить на медленном огне, поставить в теплое место и укутать одеялом, чтобы отвар настоялся, после чего процедить, остудить, разлить по фиалам и зелье будет готово.

Я возилась у котла, не отвлекаясь ни на минуту, но краем глаза все же посматривала, что творилось в закутке для пациентов. Места в нашем лазарете было не так много, но пару тяжелых, за кем необходим круглосуточный присмотр, поместить можно. Легкораненых Маора лечила на месте. В башне люди на виду, всегда найдется, кому присмотреть, водички там принести, покормить или же отвести в туалет. Но, если уж сура разместила здесь чужака, значит, дела его плохи.

Пострадавшего Тэбан и Нилах принесли на одеяле, используя его вместо носилок. И как не старались, перекладывая на высокую лежанку, все равно потревожили раны. Я издалека заметила пропитанные кровью бинты на груди и расслышала мучительный сдавленный стон.

Интересно, кто его ранил?

Следом за охотниками в сарайчик вломился воин в латных доспехах. У нас и так тесновато, а тут еще этот громила. На фоне черного металла доспехов он показался неестественно бледным.

Ему тоже требуется помощь?

Бегло окинув помещение, цепкий взгляд мужчины остановился на мне. Холодные водянисто-голубые глаза чуть навыкате, презрительный взгляд, правильные черты лица. Я вздрогнула, сообразив, что передо мной эльфир – плод союза первородного эльфа и человека. В рассказах охотников я часто слышала, что потомкам эльфов закрыт доступ в Иринтал. Нечисть сходит с ума, когда чует отголоски магии или кровь эльфира. Тогда, тем более, непонятно, что они забыли в наших краях?

– Кто она? – гость обратился к Тэбану, небрежно кивнув в мою сторону.

– Личная помощница Маоры сур. Она присмотрит за таном. А сейчас нам лучше уйти, чтобы не мешать.

– Я останусь! – поставил нас перед фактом непререкаемым тоном. Но такие фокусы с Маорой не прокатывали.

– В таком случае, я за больного не отвечаю. Выметайтесь отсюда и дайте спокойно работать или…

– Или что? – Воин сузил глаза до узких щелочек, опустив правую руку на рукоять меча, притороченного к поясу.

– Он не доживет до утра. Яд глирха его убьет. Пререкаясь, вы лишаете парня шанса выжить.

– Я буду ждать за дверью! – Похоже, ради мальчишки гость готов был поступиться эльфирской гордостью.

– Как вам будет угодно, – не моргнув глазом, ответила женщина. – Все посторонние – вон! – прикрикнула на замешкавшихся охотников. – Лаисса, где мой рабочий фартук?

Выпроводив лишних, травница сама подхватила темно-зеленый передник, в котором обычно работала. Затем сполоснула руки в теплой воде, мельком заглянула в котел, кивнула мне, чтобы продолжала, а сама направилась к пациенту.

– Лаисса, сними зелье с огня – позже доварим, ты мне тут нужна, – распорядилась Маора через минуту.

А еще через пять я взметалась по лазарету, выполняя команды суры. Досталось и ожидающим снаружи мальчишкам, с которых травница потребовала горячей воды. У нас места не хватало, чтобы нагреть ее в больших количествах, так что ребята развели костер на улице и подтаскивали ведра по мере того, как вода закипала. Эльфирскому воину Маора наказала отыскать камни и нагреть в огне. Парень метался в лихорадке, его бил озноб. Жуткие раны от когтей, располосовавшие живот, сочились гноем. Я уже двойной запас толченого донника на него извела, а мальчишке становилось только хуже. Чего мы только не перепробовали, но он только трясся, как осиновый лист, и покрывался испариной. Время перевалило за полночь, когда Маора обессиленно упала на стул и покачала головой.

– Еще пара часов. От силы – три-четыре, и он умрет, – произнесла глухим голосом, глядя в пустоту.

– Неужели нет никакого способа, чтобы его спасти? – Я расстроилась, ведь, ухаживая за молодым эльфиром, прониклась к нему сочувствием.

Я уже привыкла к ребятам на заимке и суровым бородатым охотникам. Чужаки разительно отличались отсутствием растительности на лицах и длинными шевелюрами, забранными в прически из косичек или конские хвосты. Не каждая девушка похвастается такими волосами.

Воин, который представился нам, как тан Рокуэн Кентаро, носил соломенного цвета гриву, стягивая ее в пучок на затылке и перевивая шнурком. А у мальчишки роскошные волосы, сбившиеся сейчас в колтуны, напоминали цветом закатное багровое солнце с проблесками меди. Прибавить к этому белую кожу, точеные черты и удивительного цвета аквамариновые глаза, то внутри все переворачивалось от осознания, что такая красота погибнет.

– Скажи, Лаисса, тебя ведь тоже ранил глирх? – Маора уставилась на меня пытливо, хотя прекрасно знала ответ на вопрос.

– Так сказал Тэбан сур, – я кивнула.

– А еще у тебя светлая кожа и волосы, серые глаза. Ты больше похожа на наших гостей, чем на коренных жителей Приграничья. Внешне тебе не дашь больше двенадцати лет, но по умственному развитию, восприятию мира ты гораздо старше.

– Не понимаю, к чему вы клоните?

– Я буду не Маора сура, если в твоих жилах не течет эльфирская кровь. А это значит, что тебе по силам спасти Рингара. Да и всех обитателей Тангсура, пожалуй. Неважно, какая причина привела любопытного мальчишку в Иринтал. В конечном счете гнев разъяренного отца, наместника Нэньясира, падет на всех, кто допустил смерть молодого эльфира.

– Нет! Не хочу, чтобы ты или Тэбан пострадали, и никто из тех, кого я знаю. Я сделаю все, что потребуется, – с жаром заверила Маору.

– И пожертвуешь собственным будущим ради незнакомого эльфира, которому неизвестно чувство благодарности? – горько усмехнувшись, уточнила женщина.