С Лаэртом у нас сложились напряженные отношения. Мальчишка слишком ревностно относился к моим успехам и стремился доказать, что он – лучший. Этого у него не отнять! В бою на мечах парень демонстрировал поразительные успехи. Каждая его тренировка заканчивала спаррингом с учителем – Нилах суром, в которой последний, разумеется, побеждал. Я не могла похвастаться физической силой, зато была более быстрой, гибкой и ловкой.
Забегая вперед, скажу, что через месяц я мечтала, чтобы пробежать пятнадцать или даже двадцать малых кругов. О большом или верхнем круге узнала позднее, когда увидела, как ловко взрослые охотники скачут по столбам, вкопанным на разной высоте по периметру площадки. Расстояние между столбами выдерживалось в пределах одного метра, где-то чуть больше, где-то меньше. Но из-за разности в высоте менялось расстояние прыжка и усилие, с которым следовало оттолкнуться. Сначала было страшно промахнуться мимо столба, упасть с высоты, набить шишек. Но со временем, когда освоилась, мне понравилось ощущение полета, когда несешься во всю прыть, едва касаясь ногами опоры. Падения были жутко болезненными, синяки и вывихи я уже не считала. Хорошо хоть до серьезных увечий дело не дошло. Из всех учеников на столбах я показывала наивысший результат.
Еще пятеро мальчишек появились в Тангсуре к концу первой недели моего ученичества. Под присмотром наставников в Иринтале ребята сдавали экзамен на звание кунгсура – ученика. Как раз перед нашим появлением в форте, кандидаты ушли в Гиблый лес с минимальным набором для выживания. Все это время они провели среди опасных тварей в не менее агрессивной окружающей среде. Не обошлось без ранений и травм, что прибавило нам с Маорой работы, а мне послужило практикой по отработке навыков походного лекаря. Наложить жгут, зашить рваную рану, зафиксировать перелом или вправить вывих – житейские мелочи, с которыми мы сталкивались ежедневно. В лесу помощи ждать неоткуда. Если получил травму и не сумел быстро вернуться в строй, можешь попрощаться с жизнью.
Через три месяца и нам с Лаэртом предстояло пройти первое испытание, так что мы усиленно готовились и завидовали кунгсурам. По возвращении парни с гордостью выбрили виски с левой стороны и заплели первые косички, шнурки для которых смастерили из шкур убитых ими тварей.
С некоторыми мальчишками я быстро сдружилась. Особенно с братьями, Хасом и Науром, которые неделю провалялись в лазарете, и мне пришлось за ними ухаживать. Оба курчавые, темноволосые, похожие на подросших медвежат. Только Хас более упитанный и широкоплечий, а Наур – поджарый, хмурый, все время настороже. Калим – ученик самого Веонда держался особняком, редко участвовал в вечерних посиделках и постоянно тренировался. Стремительный, гибкий, тонкокостный, со светлой кожей и жгучими черными волосами. Истинный житель Езеарана – восточного королевства империи. Ребята рассказывали, что Калим помешан на боевых искусствах, а в бою впадает в ярость. Низкорослый Санкос не выглядел сильным соперником, но у него была превосходно развита чуйка на опасности. Он чуть ли не кожей ощущал, откуда ждать нападения. А вот Тарука, с виду тихого парня, я невольно сторонилась, подсознательно ощущая скрытую угрозу. Пугала его способность появляться из ниоткуда и так же внезапно исчезать из поля зрения.
Разумеется, мы соперничали друг с другом в стремлении доказать, кто из нас лучше. Между сурами также велась незримая борьба за звание сильнейшего воина и охотника. Другое дело, что мужчины доказывали собственную доблесть в Иринтале, когда возвращались из леса живыми и приносили богатую добычу. А мы, за неимением такой возможности, рвали жилы на тренировках.
Первые дожди зарядили дней через десять. Льющаяся с неба холодная вода ничуть не мешала тренировкам. Так считал учитель, а вот у меня на этот счет было иное мнение. Но кто бы его спрашивал? Вылазки в Иринтал охотники прекратили. Вода выгоняла из нор самых опасных тварей, после встречи с которыми не выживал никто. Мелкие хищники стягивались к зубьям Глирха, забивались в скальные трещины и пещеры, пережидая опасный период или же впадая в спячку. Дождь шел не каждый день, но выливался в таких количествах, что низины полностью затапливало водой. Часть охотников предпочла бы убраться в город и переждать непогоду в безопасном месте, чем маяться от безделья в замкнутом пространстве заимки. Но именно в это время года оголодавшие твари чаще всего нападали на защищенное человеческое жилье.
Говорят, впервые столкнувшись с монстрами, человек испытывает парализующий страх. Когда-то Иринтал не был гиблым, леса плодились всевозможным зверьем, а города первородных эльфов вздымались к небу белоснежными башенками роскошных дворцов. Иринтал был частью королевства лесных эльфов – Иллеверы, исчезнувшей с лица Мирильсинда полторы тысячи лет назад. Людям не известны подробности конфликта, но последствия Кровавой битвы коснулись каждого. Сочные луга Иллеверы превратились в пустоши, а лес – источник богатства и могущества обратил все ресурсы на уничтожение бывших остроухих хозяев. Магия смерти и разрушения исковеркала саму суть Иринтала. Целебные прежде травы и растения источали яд и норовили плюнуть в тебя колючками, ужалить острыми шипами, запутать гибкими лианами. Деревья, когда-то щедро наполняющие силой уставших путников, теперь сами питались за счет неосторожных гостей, из которых хищные существа вытягивали жизненные соки. Зверье обзавелось дополнительными клыками, непробиваемой броней и даже магическими способностями, влияющими на сознание жертвы.
Историями об Иринтале охотники делились каждый вечер, собираясь на посиделки у очага. А чем еще заниматься, если не стоишь в наряде, а у тебя выдалось свободное от тренировок время? Суры нарочно брали учеников ближе к сезону дождей, чтобы было чем заняться в бесконечно длинные серые будни.
Охотников, сколько бы их не появлялось на территориях четырех королевств, все равно не хватало. Суры гибли в зубах тварей Иринтала, не рассчитав собственные силы. Других губила чужая алчность, жажда наживы. Прежде Иллевера считалась центром торговли и искусства. Иринтал насквозь пронизывали дорожные тракты, по которым торговцы беспрепятственно водили караваны. Самый короткий путь из Мелисина – северного королевства в южный Неньясир занимал неделю. Теперь же караванщики двигались в обход, через заснеженные перевалы Зельдарина, рискуя сорваться в пропасть, или же огибали Иринтал по восточному пути через густые леса Езеарана. Обходные маршруты увеличивали время в дороге до месяца или даже двух. Помимо этого, торговцам приходилось раскошеливаться на серьезную охрану и всевозможные пошлины, устанавливаемые правителями Зельдарина и Езеарана. Неудивительно, что находились смельчаки, желающие сэкономить время и деньги. Тракты Иринтала никуда не делись и по-прежнему соединяли четыре королевства. Разумеется, в центр Гиблого леса никто не совался, но окраинные пути экономили кучу золота и ускоряли доставку необходимого товара.
Казалось бы, раз уж тракты стратегически необходимы для торговли, а, значит, и для развития экономики, почему бы воинам и магам не собраться вместе и не расчистить путь? Так, собирались и выжигали лес по обеим сторонам от трактов, уничтожали зверье и ловушки, но Иринтал за считанные дни затягивал раны и снова подбирался к мощеной камнем дороге в стремлении урвать столь доступную и желанную добычу.
Суры водили через Иринтал небольшие караваны, предпочитая тихо и незаметно проскользнуть там, где крупный отряд непременно нарвется на неприятности. В пятидесяти процентах случаев вылазки были успешными, благодаря строгой дисциплине, немалому боевому опыту и знаниям суров об Иринтале. Как раз на пересечении трактов выросли защитные каменные крепости – Вагоры, а тангсуры строились между ними для связи и предоставления убежища путникам, которые рассчитывали время в дороге так, чтобы к вечеру оказаться за укрепленными стенами.
Такой караван из трех повозок и десяти конных всадников появился со стороны Езеаранского тракта на закате, когда небесная звезда уже спряталась за зелеными кронами, но еще золотила последними лучами край небосвода. Еще немного, и ворота заимки были бы закрыты, ведь по ночам, как известно, не стоит соваться в Иринтал. Некоторые твари умели наводить морок. К примеру, человек видел перед собой мирную семью с женщинами и детьми, которым требовалась помощь, впускал их в жилище, а наутро в нем не оставалось ни одной живой души. После того как полностью вырезали обитателей Южного вагора, во всех приграничных фортах ввели правило никого не впускать после заката.
