В следующем тексте говорилось об истинности пар оборотней, о том, как сложно сильным оборотням находить свою пару, и как они ценят и заботятся о ней. История про истинные пары такая приторно-романтичная, если честно поднадоела ещё на Земле, где её эксплуатировали авторы современного женского фэнтези. Впрочем, вполне понятен интерес к этой теме. Сказок о вечной любви хочется в любом возрасте. Но в реальности она невозможна, это понимают все, а в фантастическом мире можно поверить во всё. Примечательно, что даже в фантастическом мире авторы давали своим героиням любовь, ограничивая при этом свободу выбора мужчины. Его притягивает её запах, не меняющийся с возрастом, он ощущает её эмоции и всячески старается угодить. Он не способен на измену физически, лишь она для него единственная. Это так прекрасно и так ужасно если вдуматься. Мужчина-оборотень насильственно поставлен в зависимое положение, фактически лишён права выбора. А иначе всегда была бы вероятность, что он всё разрушит.

Она перелистнула страницу, чтобы почитать следующую тему, но фолиант вернул страницу назад, пришлось дочитывать до конца. Утерянный артефакт был обещан Рионским как гарантия, что самый сильный оборотень планеты не останется без пары, и династия не прервется. Долгое время Рионские сами находили себе пару, позабыв об артефакте, пока однажды он и вовсе не исчез. Поиски не принесли результатов, и тогда древний фолиант выдал тогдашнему императору, что он сработает тогда, когда будет нужен больше всего. Фолиант не отвечал на вопрос откуда вообще появились артефакты. Он обладал странным нравом, если так можно сказать о книге; как брюзгливый старик, говорил только то, что хочет сказать, и игнорировал то, на что отвечать не хотел.

В целом картина была ясна, хотя и невероятна. Она — избранная Рионского, который будучи самым сильным оборотнем не может найти себе пару, что грозит благополучию империи, так как правящая ветвь может прерваться, после чего наступит хаос.

Голова гудела от обилия информации.

Позже проанализирую — подумала Аля и оставила фолиант, который обиженно захлопнулся. Погладила его, утешая и мысленно обещая вернуться и дочитать, на что фолиант, успокоившись, потеплел.

5. Приём

— Значит, я избранная императора, — думала Аля. — Но если оборотни узнают свою избранную по запаху, почему он не реагирует на меня? Потому что я человек?

Излюбленный метод Робинзона Крузо неожиданно пришёл на помощь. Она легла на кровать и стала загибать пальцы. Первое — плохо, что я в другом мире. Хорошо, что жива и здорова. Второе — плохо, что я — человек среди более сильных, магически развитых рас. Хорошо, что могу читать руны, то есть умею то, что никто не умеет, в этом моя ценность, даже если не разовьётся магия. Третье — плохо, что, возможно, я избранная императора. Хорошо… Вот с пунктом "хорошо" была проблема.

Тяжёлый, надменный взгляд, низкий жёсткий голос, обидные, хоть и оправданные обвинения… Всё логично и понятно, но почему же так обидно? Почему сжимается всё нутро при мысли о нём? Надо разобраться. Было какое-то несоответствие, казалось какая-то деталь всё время ускользала, но какая? Она стала перебирать все моменты встреч с императором. Первая — разговор в нижнем зале дворца, обморок. С первых минут он демонстрировал раздражение и недовольство. Короткие хлесткие фразы, тот самый пристальный тяжёлый взгляд… И в то же время первое, что она почувствовала, придя в себя — это его невероятный запах!

Есть люди-визуалы, которые воспринимают мир через зрительные образы, есть аудиалы, для которых важны звуки и интонации… Аля запоминала и связывала воспоминания через запахи. Редко какая женщина в Баку выйдет из дома, даже днём, не накрашенной и не надушенной, как бы над этим ни смеялись европейцы. Идя по улицам города, она часто ощущала на прохожих то один, то другой знакомый аромат. Часто какой-то запах мог вспышкой пробудить давно угасшее воспоминание, оживить его, перенести в какой-то эпизод жизни.

Его же запах не был похож ни на какой другой. Она вспомнила, как хотела прижаться к его широкой груди, закрыть глаза и забыться. Он пах безопасностью! Вот это было действительно странно. Запахи могли ассоциироваться с какими-то чувствами, пережитыми в тот момент, но они никогда не наделялись характеристиками. Его запах ничего не напомнил, не был связан ни с каким событием, он был новым, неизвестным, и тем не менее это точно было чувство безопасности. Нечто похожее исходило от волшебного волка в лесу. Там она почувствовала себя дома. Может, это потому, что волк транслировал ей свои эмоции, считая семьёй, которой так не хватало.

Возвращаясь к списку Робинзона, что дальше? Что хорошего в том, что она избранная императора? Ничего не приходит в голову. Так, пропустим этот пункт, подумаем об этом позже.

За дверью раздался шум. Готовятся к приёму. Неожиданно пришло осознание, что надо пойти на этот приём, хотя бы, чтобы познакомиться с местными жителями. Если что-то пойдет не так, всегда можно вернуться к себе. С этими мыслями она встала и прошла в гардеробную. Вся одежда состояла из брючных костюмов. Бакинский ветер, не утихающий ни на минуту, мог поднять юбку выше пояса, а носить нижние юбки летом жарко, узкие — неудобно. В общем Аля ненавидела платья и юбки даже в своём мире, что уж говорить о корсетах и супер- макси, которые носили здесь.

Выбрала костюм-тройку темно-серого цвета с отложным воротником и ажурной в тон аппликацией по бокам в тон. На брюках по бокам сверху вниз полоской нашита такая же аппликация. Белая рубашка, с завязкой- бантом на воротнике тоже украшена вышивкой в тон. Смотрелось очень гармонично.

Кожаные серые туфли на белой подошве дополняли строгий элегантный образ. В отличии от своих однокурсниц, следящих за трендами, она так и не полюбила трех- и даже четырехцветную стилистику в одежде.

— Дура — подобранная, — говорила она, копируя модных однокурсниц, глядя на себя в зеркало, но не могла заставить себя взять сумку или туфли не в тон.

В универе это не имело никакого значения, когда ты весь день бегаешь в халате, но до и после лекций, было важно: встречают по одёжке.

— С прической тоже заморачиваться не буду, — решила она. — Волнистые волосы заплести в объёмную косу, уложить — и, пожалуй, достаточно.

Украшения кстати у неё были, но носить их не хотелось, так и лежали в сумке в маминой старинной шкатулке. Когда магистр с Севрским вместе разбирали её сумку, в надежде обнаружить портальный артефакт, присвистнули, глядя на драгоценности. Обычный лунный камень, агат и сапфир считались в этом мире самыми редкими драгоценными камнями, так как из них изготавливались самые дорогие артефакты защиты.

— Знала бы, скупила все агаты у стариков на Торговой, — усмехалась Аля.

Золото и серебро тоже были здесь очень дорогими, но шоковая новость была в том, что алюминиевый старинный пенал, с чеканкой, который она прихватила вообще случайно, оказался дороже золота и драгоценностей! Алюминий добывали здесь с огромным трудом, и стоил он немыслимых денег. Так что, по меркам этого мира, она оказалась довольно богата. Во всяком случае, на роскошный дом в столице, с садом, лошадей и на слуг вполне хватало, и даже оставалось.

Кстати, ещё один немаловажный факт в копилку Робинзоновых плюсов.

Приём начался с приезда Его Императорского Величества. В роскошном приёмном зале собралось множество людей, то есть разных существ, которых Аля не умела пока различать. Смуглые темноволосые оборотни, светловолосые необыкновенно прекрасные эльфы, коренастые невысокие гномы (хотя какие же они гномы, если высотой около полутора метров, а то и выше). Как должны выглядеть вампиры, она не знала. Их описания в книгах не встречались, информации о них вообще было мало, скорее всего, от людей их было не отличить.

Дамы в роскошных платьях, усыпанные сверкающими в свете магических лампад драгоценностями, мужчины в длинных камзолах, украшенных золотой и серебряной вышивкой. На фоне всего этого великолепия она, наверное, смотрелась унылым серым пятном.