1. Прибытие

Аля ехала в новенькой Хе́ндэ в универ. Папин подарок на день рождения! Было бы ещё более радостно, не сверби внутри мысль, что родитель опять откупается. На права она сдала сама, но из-за проблем с возрастом фактически их тоже купил папа, поднажав на нужных людей, коллекцию которых собирал всю жизнь. К сожалению, в этой коллекции папы-бизнесмена не оказалось её и мамы, от которых он ушёл лет восемь назад. Сейчас у него новая семья, дети от новой жены со связями и модельной внешностью. Мама через год после развода тоже вышла замуж. Детей они с отчимом, похоже, не планируют: разъезжают по живописным районам страны и отдыхают за границей, благо мама работает в туристическом бизнесе, а отчим — в нефтяной сфере.

Аля живёт в бабушкиной квартире недалеко от станции метро «Сахиль», откуда легче добираться до универа. Не то, чтобы машина была ей так уж нужна: порой быстрее добраться на метро, чем стоять в пробках. Скорее она нужна папе в качестве «вещественного доказательства» заботы о старшей дочери. Ну и ладно: дают- бери! Синяя "Соната" издалека бросалась в глаза — таков уж папа. Все, принадлежащее ему, должно быть самым ярким, самым видным. Если жена — то модель, если дети — сплошь вундеркинды, если дом — то вилла у моря. Интересно, в какой момент времени они с мамой не вписались в его идеально выстроенную жизнь?

Алия посмотрела на заднее сиденье, где лежали её огромные сумки, с заранее собранными вещами, по случаю предстоящей поездки к маме в Испанию. Только она может впихнуть весь свой гардероб в пятидневную поездку! Так и не научилась рационально собираться.

Добираться до универа пришлось, изрядно простояв в пробках. Корпусы мединститута разбросаны чуть ли не по всему городу. Включив бессмертного Янни на плеере, она нажала на педаль: Похоже пробка рассасывается. И тут раздался звонок от старосты группы:

— Да.

— Аля, первую пару отменили. Я забыла предупредить, сейчас звоню всей группе. Приезжает профессор Северцев, надо встретить его в аэропорту через два часа. Можешь?

— Да, конечно, уже выезжаю.

— Спасибо! Я знала, что ты выручишь. На сегодняшний день "эн- бэ" не будет, не беспокойся, можешь прогулять весь день. Привези его сразу в гостиницу, я скину локацию. У него бронь.

— Ок.

Профессор Северцев — это гений микробиологии! Интерес к микробиологии и вирусологии у неё был всегда, но недавняя пандемия заставила по-новому взглянуть на вирусологию. Учась на третьем курсе, Аля подрабатывала мед. сестрой в клинике, просто чтобы набраться опыта, уметь хотя бы элементарные вещи. Нередко можно было встретить врача — терапевта или эндокринолога, который не умеет самостоятельно ставить капельницу.

Это казалось странным. Нет, конечно, это не входит в обязанности врача: все инъекции делают мед. сестры, но на всякий случай, хочется уметь всё, чтобы не оказаться безрукой и бесполезной в экстренной ситуации. Когда сильные, внешне здоровые люди угасали на руках, а современная хваленая медицина могла предложить лишь симптоматическую и поддерживающую терапию, стало ясно, что, несмотря на все достижения, аппараты и обилие препаратов, перед новой микроскопической заразой мы бессильны.

Весь медперсонал работал в усиленном режиме. Аля тоже выходила в ночные смены, облачалась в жуткий комбинезон, в котором все нещадно потели, надевала маску впритык, от которой в конце дежурства оставались вмятины на усталом, отёкшем лице и работала, работала, работала.

Институт Северцева изучал оптимальные схемы лечения и влияние разных противовирусных препаратов. Но самое интересное, наверное, не печаталось в отчётах. Круто побыть с ним один на один и пообщаться. Включив навигатор, она стала продумывать предстоящую беседу. Главное — не завалить его вопросами: у него и так от студентов, скорее всего, голова трещит. Ладно, на месте разберёмся.

Отвезти профессора в гостиницу, а пока появилось время, вернуть музейный экспонат на место и надеяться, что никто не заметил пропажу, и её не арестуют. А это вообще отдельная история!

Вчера, в воскресенье, Аля с однокурсниками решили прогуляться вместе с несколькими иностранными студентами по городу и зайти в национальный музей истории, который, к счастью, оказался открыт. Она была здесь в детстве, вместе с классом, но тогда музей не произвел особого впечатления.

Старинное красивое трехэтажное здание внутри было вполне себе современным: множество экспонатов со времён каменного века, которые так хотелось потрогать, доспехи и оружие эпохи средневековья, и многое другое. На удивление, прогулка всем понравилась. Гид, девушка лет двадцати, интересно рассказывала о разных артефактах древности.

Алю привлёк цилиндр с непонятной письменностью. Почему — то от этого простого предмета невозможно было отвести глаз. Он лежал на стенде с орудиями труда каменного века, выбиваясь из общей картины. Видимо, положили по ошибке.

— Скажите, а что это за цилиндр? — спросила Аля у гида, показывая на цилиндр.

— Это не цилиндр, это каменное орудие, вероятно для отделки кожи…

— Нет, не это. Вот это, — хотела было показать на цилиндр, но того на полке не оказалось.

— Вы о чём?

— Аля у нас будущий гений медицины, заучилась. Галлюцинации появляются от долгого отсутствия отдыха и вечеринок! Это я вам как будущий психиатр говорю, — авторитетно заявила Мила, главная батарейка — организатор курса.

Все весело засмеялись и бурно продолжили тему вечеринки. Аля же пыталась понять, что это было. Неужели правда галлюцинация? Надо урезать ночные смены.

Каково же было её изумление, когда тот самый цилиндр неожиданно обнаружился в сумке, когда девушка уже добралась до дома! Как? Положили шутники — однокурсники? В музее, напичканном охранной системой и камерами? В любом случае надо вернуть. Камеры должны были заснять, что она не прикасалась к витрине.

Прямая трасса до аэропорта было необычайно пуста, ни одной встречной или попутной машины. Это чудо стоило снять на камеру и выложить в сеть — просмотров будет не меньше, чем у Челябинского метеорита.

Вдруг пустая трасса взорвалась яркой ослепляющей вспышкой. Цилиндр, вылетевший из открытой сумки на переднем сиденье, раскрылся прямо в воздухе, и из него вылетел свиток, светящийся золотым светом. Машина как будто оторвалась от земли. Странное чувство невесомости, и провал в темноту.

— И всё? — была последняя мысль.

В императорском дворце было непривычно тихо. Его Величество Джэйсон Кристиан Рионский был не в духе. Развалившись во главе огромного стола прямо в приемном зале, он слушал доклады о происшествиях в отдаленных регионах, изрядно опостылевшей ему необъятной империи. Лорд Вернский, как всегда тонко чувствовавший настроение повелителя, как раз выступал с отчётом о последней вылазке песчаных жителей.

— Деревня Приграничная, всего около 700 семей, нападение после сбора урожая: скот угнан, несколько домов сожжены, есть погибшие. Деревня Славная, всего около 1200 семей. Нападение после сбора урожая. Картина аналогичная. За последние четыре года — восемь набегов в этом регионе.

— Под чьим ведомством сейчас эти территории? — Лорд Севрский разглядывал карту империи, растянутую на стене за императорским креслом.

— Под ведомством лордов Тригорского и Лернского.

— Вызвать их. Почему не приняты меры по защите границ? Где их запросы о военной помощи? — Лорд Севрский раздражённо перебирал бумаги на столе.

— Не ищите, их нет, — ровно произнёс Вернский. — Запросов не было. Жалоба составлена бароном Дорном. Желаете взглянуть?

— Не стоит, и так всё ясно, — махнул рукой Севрский.

Согласно законодательству, жалоба и запрос со стороны вассала, данный, минуя своего сюзерена, могли приравниваться к измене.

— Дорн сильно рискует.

— Вызовите всех троих. Надо разбираться, — произнес император. — Это не первая жалоба из этого региона. Чем вообще эти щенки занимаются?

— Позвольте заметить, Ваше Величество, лорд Тригорский — племянник Его Высочества лорда Карского, — отметил Вернский.