У Нади на лицо начинает возвращаться румянец. А то сидела тут у меня бледная, как пакетик с белилами. Она бросилась мне на шею и чуть ли не со слезами давай меня благодарить.

— Дашенька! Ты умница! — подруга начинает возвращаться к жизни и мыслить здраво. — Праздник будет в конце декабря. Решили объединить годовщину создания универа и Новый год.

— Господи, вот ты дурочка. Столько еще времени, а ты уже вся в истерике, — толкнула ее в плечо и улыбнулась.

После занятий мы с Надей зашли в наш профком, который был отдан под штаб для организации праздника. От каждого курса присутствовало по несколько человек. Путем переговоров, криков и взаимных оскорблений наметили план действий, распределили каждому задания. Нам с Надей — песни-пляски, остальным застолье, конкурсы и оформление актового зала. Совместными усилиями подготовили объявление о готовящемся празднике, в котором предлагали ребятам, умеющим петь и играть обращаться в наш штаб.

Из университета мы выходили уже ближе к вечеру. Начинало темнеть. Мы с Надей дошли до остановки, где ей повезло, сразу подошел ее автобус. А я все решала, дождаться ли своего транспорта или пройтись. Мне до дому минут 20 пешком, если медленно или 15, если быстро.

Вдруг рядом с остановкой остановился черный джип. Передняя пассажирская дверца открылась и из салона мне призывно махнули рукой. Я сделала вид, что не поняла, кого зовут, пока не услышала:

— Вредная моя любимая жена, ты долго будешь заставлять себя ждать?

Народ на остановке покосился на меня. С видом обреченной на казнь я подошла к машине. Дэн, сияя своим побитым лицом, заклеенной бровью, вновь на всю остановку заявил:

— Прости меня, жена, я все понял! Больше не бей меня никогда! Обещаю исправиться! — И высунул свое лицо на улицу через открытую переднюю дверь, чтобы каждый увидел «жертву домашнего насилия».

Народ от меня, как от шальной шарахнулся. Ну дурак! Я забралась в салон, закрыла дверь и машина тронулась. Адрес Дэну я снова не назвала, однако он поехал правильно, к моему дому. В машине играла легкая приятная музыка, и я немного расслабилась, откинула голову на подголовник.

— Поздравляю с победой. Жаль, что не видела твой бой. Наверно было тяжело? — спросила, разглядывая лицо Дэна.

— Спасибо, — улыбнулся Дэн, — да вот чуть не проиграл. Соперник был серьезный. Думал что все. Но тут одна прекрасная фея в толпе улыбнулась мне, поделилась своей силой. После боя так и не смог ее найти.

Парень, улыбаясь, повернул ко мне свое лицо, пытаясь посмотреть в мои глаза. Я сделал вид, что не понимаю его слова совсем.

— Чего уставшая такая? — спросил Дэн. — Почему так поздно домой?

— Да решила помочь подруге в ее нелегком задании организовать концерт к празднику, — сдала все свои позиции разом. — А ты случайно не умеешь играть на гитаре или чем то еще?

— На гитаре так себе, только дворовые песни, ничего серьезного.

— А на чем играешь?

— За плечами 8 классов музыкальной школы по классу фортепиано, — с какой-то обреченной печалью в голосе сознался Дэн.

— Ты?! На фортепиано?! Вот это да! Да ты находка для нас, — радости у меня не было предела. — А Макс случайно ни на чем не играет? — закинула удочку.

— Макс на ударных классно стучит. В школе мы с ним в ансамбле немного играли.

— Вот это да! Мы там с ума сходим, как организовать ансамбль песни и пляски, а они ходят там музыканты безнадзорные.

Дэн практически подъезжая к моему подъезду, задумчиво посмотрел на меня. Остановил машину и выдал:

— Дааа. С тобой будет не просто.

А кто говорил, что будет легко? Мне самой с собой трудно! Но весело. Особенно, когда о празднике думать надо.

И о чем это она? Какой такой праздник, какой такой концерт? Ладно, завтра все узнаю. Когда вчера увидел ее на остановке, сразу решил, что сегодня точно подвезу. На удивление села без проблем и даже пожаловалась на наличие отсутствия музыкантов, так необходимых для организации концерта. Решил подумать и помочь. Вспомнил своих парней, которые точно заскучали без нашей бурной молодости.

Когда остановил машину возле ее подъезда, так хотелось поцеловать эту малышку, аж губы заломило. Но опять же, разбитая губа болела и не дала бы почувствовать всю прелесть нашего первого поцелуя. Ни мне удовольствия, ни ей памяти. Пришлось отпустить так. Потом еще долго смотрел вслед и думал, о каком таком празднике шла речь.

Так и есть. На первой же паре наш Ванечка-староста обрадовал, что наш курс впрягли в создание веселья. Будем оформлять актовый зал. Ага. Мы. Юристы-оформители.

— Ванечка, а если я с другом в ансамбле играть буду, меня освободят от декораторства? — спрашиваю лениво у старосты.

Ваня завис, минут пять изображал мыслительную деятельность, даже глаза сдвинул к переносице, потом пришел к какому-то выводу и обрадовал сияющей улыбкой:

— С тебя тыща и можешь играть, где хочешь.

— Да не вопрос. — Достал из кармана деньгу и отдал Ваньке.

— Так, курс, внимание — сдаем по 2 тысячи! — Огласил Ванька.

— Почему Дэн тысячу, а мы по две? — сразу же раздались вопросы.

— Он играть еще будет, — «отмазал» меня староста.

После занятий я тормознул Макса, который ночью опять где-то шатался и явился только к третьей паре. Он уже собирался со своей куклой куда-то отъезжать, пришлось вежливо спросить:

— Максушка, ты же не хочешь получить от меня в бубен за то, что притащил на бои Мари?

— Нет конечно. Мое личико слишком красивое, чтобы к нему твои нежные ручки притрагивались, — хохотнул друг.

— Дело есть. Надо нашим парням «Черным воронам» позвонить, сбацаем музон на балу.

— А без меня? — Хотел свинтить друг.

— А по морде? Кто у нас самый классный ударник, самого Кози Пауэлла переигрывал? На ком вся группа держалась?

Вижу, расцвел пацан. Ох любит он, когда его хвалят.

— До декабря еще время есть, надо собраться, сыграться малеха, а то давно не встречались.

— Ты сначала бы узнал, что от нас хотят услышать.

— Не вопрос, сегодня и узнаю.

Дана, которая все это время нетерпеливо топталась у машины Макса, наконец-то поняла, что идет какой-то важный разговор и влезла со своими вопросами:

— Мальчики, а что за концерт, и вы что, играете?

— Да, — мрачно отвечаю ей, — на нервах. Публично.

Ответ ей не понравился, она поджала губки в, как ей показалось, обиженной гримаске, потом потянула Макса к машине.

Когда Макс и его барби уехали, я еще какое-то время постоял возле своего танка, ожидая «жену». Но она опять куда-то свинтила. В это время на крыльце показала подруга Дашки:

— Надя, подойти, пожалуйста, — позвал ее.

Шедшая следом за ней Мари аж споткнулась на ровном месте от злости. Если бы у нас на земле была магия, она бы испепелила меня на месте своим взглядом. А так только попыхтела и пронесла свою тушку мимо на своих ходулях. Как только не навернулась? Все чаще стал замечать за собой желание толкнуть ее в спину, чтобы аж летела впереди своего крика, пока не заткнется насовсем. А нечего на шпильках ноги ломать. Я тут совершенно ни при чем (улыбка).

Когда подруга Дашки подошла, я спросил:

— Надь, еще раз привет. Мне с Дашкой надо поговорить. Она вчера просила помочь организовать концерт, ну музыку там. Я тут подумал, смогу вам помочь.

Девушка уставилась на меня, как на Бога, ну или как на сына его:

— Правда? — ее огромные зеленые глазюки становились все больше и больше. — Ты сможешь помочь? — Смотрю на нее и понимаю, что она симпатичная девчонка. Но Дашка лучше, потому что МОЯ.

— Я тебе когда-нибудь врал? — Она отрицательно помотала головой. — Правильно, никогда. Значит правду говорю. Так где я могу с ней говорить?

— Так это…., — замялась Надя, — это я просила ее мне помочь.

— Да какая разница, главное, что я согласен помочь. Давай завтра после занятий встретимся в актовом зале и поговорим. Пусть Дашка тоже придет.