Ну а я что. Я ничего. Кивнула в знак согласия головой, посмотрела парню в глаза. Дэн. Высокий. Красивый черт, правильные четкие черты лица, черные прямые брови, прямой нос, губы — это преступление такие губы иметь парню, так и тянет поцеловать. Глаза, как черные омуты в обрамлении чернющих и длиннющих ресниц. Немного подвисла. Потом взяла себя в руки, громко и четко произнесла:

— Я согласна. Девочку назовем Катей, мальчиков — Саша и Семен. Жить будем в большом особняке на Лазурном берегу. Ты будешь работать, я буду тратить твои деньги.

Руки, обнимающие меня, дрогнули и разжились, я чуть не упала, потеряв опору. Но сильная рука снова уцепила меня за рукав кофточки, не давая пасть в глазах всего сообщества. В глазах парня что-то промелькнуло — испуг? Удивление? ХЗ. Разберемся.

— Я не так тебя поняла? — сделала крайне удивленное лицо среднестатистической дурочки. И для наглядности еще пару раз хлопнула ресничками. — Ну тогда девочек Катя и Оля, а мальчика Сеня.

— Ээээ…, — ответил мне Дэн.

— Ладно, можешь не продолжать. Я согласна. Но на ускоренный вариант отношений, — продолжая усиленно разыгрывать дурочку.

— В смысле? — затупил Дэн, продолжая рассматривать меня своими чернющими ошалевшими глазами.

— В прямом. Ты мне предложил неземное счастье. А я вижу его в виде большой счастливой семьи. Я, Ты и наши множественные дети. Не меньше трех. Предлагаю опустить конфетно-букетный период, чтобы не тратить лишние деньги и время. Сделаем вид, что все это у нас было. Перейти сразу к свадьбе и покупке жилья для большой и дружной семьи. Если что — у меня денег таких нет. Так что дом на тебе, — выпалила я на одном дыхании, продолжая смотреть на Дэна, стараясь не утонуть в его омутах, не забывая хлопать ресничками. Ну красив же до чего, чертяка, в груди так и екает.

— Так. Был не прав. Вспылил, — выдал Дэн известную фразу из фильма, — Ну давай хоть познакомимся, моя будущая жена и мать моих многочисленных детей. А то уже почти женат и не знаю на ком, — отмер университетский Казанова.

— Маша. Маша Иванова! — «Ну кто же тебе свое настоящее имя то скажет, дурачок». — Очень приятно! — И протянула ему свою ладошку.

— Дэн, — ответил парень мне очаровательным бархатным голосом. Он взял мою руку и поднес к своим губам, оставил на моей коже легкий поцелуй, глядя прямо мне в глаза. А у меня мурашки размером с теннисный мяч маршируют по спине под звуки «Варшавянки».

— Просто Дэн? Отчество какое-то кривое у детей получится «Дэнович» и «Дэновна», — скривила я личико в знаке неудовольствия.

— Ну тогда Денис, раз уж так все серьезно, — кивнул он мне в ответ, — Фамилия тоже известная — Иванов. Так что тебе даже документы менять не придется, — улыбка изменила его лицо. Сделала светлее, что-ли. Обаяшка прям. Даже моложе стал выглядеть. На полгода.

— Вот и договорились. Я пошла искать свадебное платье, так и быть на свои куплю, а ты решай вопрос с рестораном и жильем — отцепила его руку, повернулась, ухватила подругу за кофту и быстрым шагом пошла с Надей в сторону остановки. Главное не оглядываться, а то вернусь и наброшусь на него с поцелуями, повисну обезьяной на его крепком таком сексуальном теле. И вряд ли снять меня с него получится. Ну красавчик, ми-ми-ми.

А мне понравилась! Мелкая (по сравнению со мной), бойкая, нестандартная. Даже отпускать не хотелось. Прямо сама Судьба упала мне в руки. До сих пор чувствовал тепло ее ладошки, довольно жесткой для девушки. Красивейшие хитрые серые глаза не оставили в покое и запомнились раз и навсегда. Как она ими театрально моргала, стоя из себя «ах, какую дурочку». А губы так и хотелось поцеловать. И запах ее кожи, какой-то нежный, похожий на ландыш. Я проследил за ней взглядом, заценил вид сзади. Явно девочка знакома со спортом. Все на своем месте и идет, как танцует. Надо узнать, кто такая и поговорить.

От созерцания за попкой, вернее за девчонкой меня отвлекло прикосновение к руке. Такое холодное, мерзкое, меня аж передернуло и царапнуло. Подруга Даны, мать ее, приняла какое-то решение и пыталась привлечь мое внимание своим маникюром длиной сантиметров пять. Каждый раз удивляюсь, как девки с такими когтями-то живут? С ними даже зубы почистить проблема, не говоря уже жопу подтереть, оцарапает сама себя.

Девица смотрела на меня глубоко влюбленными глазами, значит сделала свой выбор. Кукла.

— Дэнчик, меня зовут Мари, — услышал я ее томный голос, призывно приглашающий меня к половому акту прямо на капоте моей машины. Прямо здесь и сейчас, — давай сходим куда-нибудь?

Вот если еще начнет пальчиком локон наращенных волос накручивать, просто втащу ей, не посмотрю, что девочка. Аж снова в полную силу затошнило от ее голоса.

— Слушай, ээээ….. Мари. Здесь выбираю я, а не меня. И я не люблю, когда ко мне прикасаются без моего согласия, — рыкнул я в ответ, отходя как можно подальше от этого предложения вечной любви.

Бээээ. Щаз точно стошнит. Прямо на нее. Мелькнула мысль — «И как раньше мне подобные нравились? В ней же ничего человеческого нет, сплошной силикон и черпно-коробчная пустота». Я прям так и услышал свист ветра между ее ушами.

— Не будь букой, — ответили мне надутые куриной попкой губки в ярко красной помаде, — я просто хотела с тобой познакомиться. И подбирается ко мне все ближе и ближе, стараясь слиться со мной в единое целое.

И хлоп-хлоп наращенные реснички. И глазки такие глупенькие-тупенькие. И титьками из силикона четвертого размера в меня пытаются ткнуться. И для убедительности своей неотразимости почти все пуговички то, что называется кофточкой расстегнуты. Чтобы уж точно все увидел, прямо до пупа. Бррр.

И вот что мне делать, что ей ответить? Ну за что меня опять Макс втянул в это?! А, кстати, как у него то обстоят дела? Я повернулся к нему. Он уже усаживал свою новую куклу к себе в машину, открыто лапая ее задницу. Надо будет сказать, когда домой вернется, чтобы руки с хлоркой помыл, нефиг мне в дом тащить всякую гадость.

— Все. Я в кабак, — махнул мне Макс, запрыгивая за руль.

— Презики не забудь. До завтра, — кивнул я и тоже пошел к дверце своей машины, отцепляя от себя ручонки с когтями цвета фуксии в цветочек.

Пока я возился с ремнем безопасности, который как назло сегодня никак не хотел пристегиваться, открылась дверца пассажира (ну забыл я заблокировать двери, забыл. Знаю, сам дурак!) и в салон пыталась протиснуться Мари. Я аж прихерел от неожиданности и ее наглости.

— И зачем ты сюда лезешь? — просил я, недоуменно уставившись на ее потуги поднять на подножку ногу в обтягивающей юбке, от чего стали видны ее красные прозрачные труселя на выбритой пилотке.

— Подвези меня домой, милый, — и снова мед в мои уши. Блин, точно стошнит.

— Мари, ты плохо понимаешь? Здесь я выбираю, а не меня. Не старайся, я тебя никуда не повезу. Не по пути нам. Ты мне не нравишься. Я тебя не хочу и не захочу.

— Ну-у-у Дэнчик, ты же не можешь бросить девушку? — Попытки проникнуть в салон машины не прекращались. Ничего не понимает. Бессмертная она что-ли?

Народ вокруг машины со смешками наблюдал за нами, начал делать ставки, удастся ли Машке залезть в машину или нет. Это взбесило меня еще больше. Друганы, называется. Хоть бы кто помог. Да не ей, а мне.

Я перегнулся через пассажирское сиденье, молча вытолкал проникшую в машину часть туловища Мари, вернее ногу и жопу, захлопнул дверцу и выехал со двора универа. В зеркало заднего вида увидел, как она в истеричном жесте топнула ножкой на 12-сантиметровом каблуке и что-то бурно кричала в мой адрес. Дура. Все настроение от встречи с «женой» испортила.

А народ так и стоял, бурно обсуждая, чья возьмет.

— Даша, что это было? — спросила Надя, когда мы подходили к остановке, пытаясь освободить из моего мертвого захвата часть своей одежды.

— Как что? — мило удивилась я, — неудачная попытка съема с одной стороны и удачная попытка съезда с другой, — улыбнулась я подруге в ответ. Меня саму так и потряхивало. Наглый чертяка так и не шел из головы.