Я перевела дух, собираясь с силами для того, чтобы сказать самое главное:

— И если я люблю, то люблю один раз и на всю жизнь. Ты поспешил уйти, так и не увидев главного. Моего танца для тебя, которым я признавалась тебе в любви. Ну что же. Не увидел, значит так тому и быть. Больше танцевать для тебя не буду. Никогда.

Дэн смотрел на меня и в его глазах я читала гнев, ненависть, которые переходили постепенно в неверие.

— А что было сегодня здесь с Олегом? Или скажешь, тебе не нравится, когда он тебя лапает? — Снова прошипел мне в лицо Дэн.

— Мне нравится, как он борется, как настоящий воин, не делая поблажек мне, как девчонке. А что ты увидел, я не могу знать. Могу только ответить, что ты сам мог бы предложить мне бой. Но ты каждый раз отказываешься. Или ты боишься?

На лице Дэна появилась улыбка-оскал:

— Боюсь?

— Да. Не за меня. За себя, что проявишь слабость, — ответила я, не отводя от него взгляда. — Боишься сделать мне больно, потому что ты любишь меня.

— С чего ты это взяла? — даже опешил парень.

— Потому, что я тоже люблю тебя.

— А твой танцор?

— У Игоря есть невеста. Это наш тренер Ирина. Она и ставит наши танцы. Игорь всегда танцует только для нее. А я танцевала только для тебя.

В глазах Дэна снова что-то изменилось. Теперь любопытство сменилось недоверием и проблеском какой-то надежды. Я подняла руку и коснулась его щеки, провела легонько подушечками пальцев. Какая у него горячая кожа! Как давно я хотела это сделать. Я вела пальцами по его лицу, наблюдая за тем, как мышцы его лица расслабляются, разглаживаются складки на лбу. Когда коснулась его губ, они дрогнули и расслабились, приоткрылись. Дэн задышал чаще, от чего полотенце, еле держащееся на бедрах, развязалось и упало к нашим ногам. Но он даже не заметил этого, продолжая с жадностью вглядываться в мое лицо. Потом он легко поцеловал мои пальцы, сделал ко мне шаг, схватил своими сильными руками и прижал к своей груди, зарываясь лицом в мои волосы:

— Дашка! Я больше не могу без тебя. Никогда ни с кем такого не было. Я каждый раз умирал, когда видел тебя улыбающейся кому-то другому, когда шла рядом с кем-нибудь, но не со мной. А твой танец просто сорвал мне крышу. Прости. Я действительно люблю тебя. Ты права. Люблю. Сильно. И боюсь потерять. Будь со мной, прошу.

— Я люблю тебя, Денис. Я тоже боюсь тебя потерять.

Вот зачем я пришел сегодня на тренировку? И так на душе противно, а тут еще Она. Как ни в чем не бывало, вышла в зал, поклонилась нам. Всю тренировку я отворачивался, только чтобы не смотреть на нее. Михалыч гонял нас сегодня, как зверь, особенно Дашку. Готовит на кубок Харлампиева. Она молодец, не скулит, не ноет, боец девка. Несмотря на то, что оказалась обычной шлюхой, все равно в груди у меня какой-то теплый огонек еще тлеет. На что-то еще надеюсь. Под конец тренировки Михалыч поставил Дашку в пару с Олегом, который и так пускает на нее слюни. Иногда так и хочется начистить ему табло. А сегодня он просто расцвел.

Я не стал досматривать до конца их поединок, ушел в раздевалку. Через несколько минут пришли парни, которые стали подшучивать над Олегом:

— Ну что, снова она тебя сделала?

Олег кто-то отвечал им, я не стал слушать, просто ушел в душ, зашел в дальнюю кабинку, чтобы ни с кем не пересекаться. Парни быстро принимали душ и выходили. Последним из душевой ушел Олег. Перед этим он как-то странно посмотрел на меня, хотел что-то спросить, но я просто отвернулся. Потом я включил на полную мощность холодную воду и стоял так, пока иголочки не закололи по всему телу.

В раздевалке уже никого не было. Я вытер голову. Мысли так и продолжали изводить меня, выворачивать душу, хотелось кричать, бить, крушить. И я не сдержался. Физическая боль немного отрезвила, и когда я снова застыл у шкафчиков, почувствовал легкое прикосновение теплых рук к бокам и горячего лба к спине.

— Я люблю тебя, — раздался тихий голос Дашки, от чего мои мышцы закаменели.

Сделать вдох я смог только после четвертого удара сердца. Мне хотелось схватить ее за шею и задушить. Пусть меня потом посадят, но я больше не увижу ее с другими. Больно, как же больно… И я ей высказал все, что у меня в душе. Но вот то, что она ответила мне, глядя прямо в глаза своими глазами цвета стали, просто разрушило во мне весь тот лед, который я накопил за этот последний месяц.

— Дашка! Я больше не могу без тебя…, — я говорил и не мог остановиться, чувствуя под руками ее теплое, такое желанное тело. Я уже не боялся напугать ее, просто хотел слиться с ней в единое целое.

— Я люблю тебя, Денис. Я тоже боюсь тебя потерять.

Когда я услышал ее слова, мое сердце остановилось, ком встал в горле. Какой же я дурак! Как я мог сомневаться в ней? Мне захотелось сделать ее своей тут же, видел в ее глазах такое же дикое желание. Я посмотрел на нее, спрашивая разрешение, и увидел ее ответ. Я подхватил ее на руки и понес в душевую. С мои рук по-прежнему текла кровь, пачкая нас обоих. Ее надо было немедленно смыть.

Когда мы стали единым целым, я не мог поверить в свое счастье. Моя кровь сегодня была не единственной, которую потребовалось смывать.

— Прости меня, Даша, что твой первый раз здесь, в такой обстановке, — я прижимал ее к своей груди, не в силах отпустить. Я понимал, что если отпущу ее, мы оба упадем на пол. Ноги ни у кого не держали после того, что было только что между нами. — Почему не сказала?

— Я люблю тебя, — просто ответила Дашка и нежно коснулась своими губами моих. И мы снова потерялись в той нежности, которая возникает между двумя любящими сердцами.

Мы еле смогли оторваться друг от друга. Дашка потребовала у меня обработать мои раны на ладонях, которые продолжали кровоточить. Она взяла аптечку, которая всегда находилась в раздевалке на всякий случай, обработала мне ладони, забинтовала их. Мы так и сидели обнаженные рядом, с жадностью разглядывая друг друга. Потом снова сорвались в танец любви, пока не осталось сил, чтобы даже просто сидеть. Мы повалились на пол и оба засмеялись тем смехом, который дарит освобождение, исцеление, дарует надежду, что все будет хорошо. Душевный катарсис.

— Даш, давай поженимся, — сказал я, когда мы немного успокоились.

— Ну наконец-то, а то я думала, что никогда не дождусь, — снова рассмеялась она. — Так что насчет детишек? Катя, Саша и Семен? Или Катя, Оля и Сеня?

— Как хочешь, главное, чтобы наши и чтобы много. Я люблю тебя. Поедем ко мне? Максу скажу, чтобы сегодня остался у своей Надюхи.

— Знаешь, Дэн, я смотрю на вас с Максом и удивляюсь.

— Давай сначала поднимемся с пола, а то он слишком жесткий для серьезных разговоров, — перебил я любимую. Я поднялся, подал ей руку, потом притянул ее к себе, подхватил на руки и сел на стул, посадил ее себе на колени. — Теперь слушаю.

— Да ну тебя, весь настрой сбил, — легонько хлопнула Дашка меня по плечу, утыкаясь мне лбом в шею.

Ее дыхание щекотало мне шею, но за эти мгновения я был готов отдать все, чтобы они никогда не заканчивались. Я легко поцеловал ее в висок.

— Так что мы с Максом? Чем мы смогли удивить такую девушку, как Даша?

— У вас столько было красивых девушек, а выбрали нас. Почему?

— Не почему, а за что, — уточнил я. — За то что это ВЫ, такие как есть, настоящие, любимые, нежные, которых хочется носить а руках и защищать ото всех. Вот я сейчас отнесу тебя в свою берлогу и никуда больше не выпущу. Так и Макс. Наверное и надо было перебрать кучу этих силиконовых, чтобы найти вас, настоящих. Понять, что внешняя красота не главное.

— Это ты так мне намекаешь, что я страшилка? — Наигранно возмутилась Дашка.

— Нет, это я так намекаю, что ты МОЯ, сама лучшая. Других мне не надо. И ты так и не ответила на мой вопрос.

— Какой это?

— Давай поженимся.

— Давай. Но папа меня точно прибьет, когда узнает.

— Не успеет. Я тебя и от папы защищу. Так куда поедем?