– Ваше высочество, вы оказали нам огромную честь. Думаю, наш ужин пора начинать.
Он кивнул лакеям, которые распахнули двери в пустой зал. Аррил досадливо зажмурился, когда понял, что Ладар, запершийся в большом зале почти час назад и велевший слугам никого не впускать, уже успел ускользнуть через другой выход. Забавы этого неудачника начинали раздражать.
Недоволен был не только Аррил, другие гости тоже спешили выразить свое возмущение, даже не пытались понизить голос. При рассадке вновь возникла заминка. Один из лакеев отодвинул стул во главе стола, когда Аррил приблизился к почетному месту, но граф быстро покачал головой. Он дождался, когда к нему присоединились принц и его спутница, и с улыбкой указал на предложенный стул.
– Прошу, ваше высочество.
– Граф Астер, вы ведь останетесь с нами? Я нигде не вижу нашего хозяина…
Эрик переглянулся с Бетельгейзе и шутливо спросил:
– А Ладары точно сейчас правят в цитадели?
Аррил ответил быстрой сдержанной улыбкой. Принц Эрик не вызывал недобрых чувств, но сама ситуация удручала неимоверно. И почему он должен стыдиться поведения Ладара, если тот ему даже не родственник?
К счастью, лакеи уже разносили еду. Вино наполняло кубки, и настроение присутствующих улучшалось на глазах. В какой-то момент младший брат принца Эрика, с которым Аррилу прежде не приходилось встречаться, присоединился к трапезе. Принц Герхард производил впечатление настоящего воина – крепкий и широкоплечий, с отметинами застарелых шрамов на щеке и виске. Держался он с достоинством истинного дворянина. На бросающееся в глаза отсутствие Ладара принц Герхард отозвался недоуменным пожатием плеч и тут же завел вежливую беседу с магом, сидевшим по правую руку от него.
Аррил поймал себя на том, что то и дело поглядывает на жрицу. Бетельгейзе ела мало и, судя по всему, без особого аппетита. В разговор она тоже почти не вступала.
– Граф Астер, – заговорил принц Эрик. – Ваш брат тоже в цитадели? Я был бы рад с ним познакомиться.
– К сожалению, нет, – ответил Аррил. – Он в последний год почти не покидал свое поместье.
Бетельгейзе повернула голову к Аррилу и смерила его своим придирчивым взглядом.
– Ходят слухи, что лорд Астер женат на лесной ворожее?
– Это не слухи, – отозвался Аррил, принуждая себя сохранять вежливый тон. – Чистая правда. Сильвина, моя невестка, избрана духами Червонного леса. Именно она провела все необходимые ритуалы, благодаря которым нам удалось очистить магию и выровнять поток.
– Подумать только, – проворковала жрица. – И часто подобные удивительные женщины становятся избранницами мужчин вашего рода?
Аррила будто кольнули иглой. Он вгляделся в лицо Бетельгейзе, в ее глаза с легким прищуром, и его зарождающаяся неприязнь к ней полыхнула огнем настоящей ненависти.
«Она знает».
Конечно, знает. Это ни для кого не тайна. Никто не упоминал об этом, никто, кроме Кирана, пожалуй, но знали все.
– Удивительные женщины – редкость, – неожиданно подал голос принц Герхард.
Жрица медленно перевела взгляд на него.
– Ваш брат несомненно счастливчик, – продолжал принц. – Я слышал о леди Сильвине. Ее дар уникален. Если я понимаю верно, лесные ворожеи теперь проявляются очень редко? Есть от чего возгордиться. И все же о ней идет слава как об очень скромной и добросердечной женщине. Приятное разнообразие в наш век пустозвонства.
Аррил замешкался. Слова Герхарда, вполне вежливые и уместные, его почтительный тон – все это не выбивалось из атмосферы расслабленной обеденной беседы. Однако Бетельгейзе внезапно сжалась, как птичка перед хищником, и к концу речи принца уткнулась в свою тарелку.
Выходит, и остроязыкую жрицу можно осадить.
Аррилу не пришлось долго размышлять над тем, что смутило Бетельгейзе. Принц Эрик обратился к нему и завел разговор о лошадях.
***
В каморке рядом с прачечной, где устроили Алетту, помещалась лишь одна узкая койка. Ни шкафа или стола, ни даже крошечного оконца – только каменные стены и старый коврик на полу. Алетта понимала, что для нее одиночество лучший выход, но столь суровая обстановка вновь и вновь воскрешала в памяти девушки тоскливые дни заточения. Однако даже за это пристанище Алетта была бесконечно благодарна. Кастелянша, суровая и крикливая женщина, приняла новенькую без особого энтузиазма.
– Надо вспомнить, где у нас есть свободная койка, – проворчала она.
– Я могу поспать в любом сарае, – пробормотала Алетта. – Я ведь тут ненадолго, не хочу доставлять хлопот.
– Пусть пока ночует в прачечной, – прошелестела матушка Дэва. – А освоится, найдешь для нее место получше.
Алетте поручили чистить печи и мести пол, и она с рвением принялась за свою работу. Другие девушки-прислужницы с любопытством поглядывали на новенькую, но Алетта старалась не вступать разговоры. Вместо этого она рьяно орудовала метелкой, то и дело отфыркиваясь от летящей в лицо золы. Матушка Дэва выдала Алетте одежду, которую носили служанки в цитадели. Рубаха надежно скрывала руки и плечи, а шею Алетта туго обвязала платком. Без наряда аулривитов, в котором она путешествовала в последние месяцы, девушка чувствовала себя неловко, но выбирать ей не приходилось.
Закончился первый день в Ирриноре; матушка Дэва отвела Алетту в прачечную, показала спальное место и оставила отдыхать. У Алетты вырвался долгий вздох, когда она оказалась под тяжелым одеялом и прикрыла глаза. Она попала в Ирринор! Она в цитадели – и теперь надежда вернулась к ней. Она встретится с жрицей и тогда… Что станет делать, если вылечится? Хотя бы на этот вопрос она уже знала ответ. Наберется храбрости и попробует жить, а не убегать. Страх, который так долго не давал ей покоя, страх, что в ней признают оскверненную деву Золотого Огня, она преодолеет. И найдет занятие по душе.
К примеру, она сможет стать музыкантшей. В детстве ей всегда нравилось играть на лютне, она проводила часы, перебирая струны, и это никогда ей не надоедало. Конечно, она давно не держала в руках инструмент, и ей придется постараться, чтобы наверстать упущенное, но этого Алетта не страшилась.
Даже пребывание в Анемополисе тяготило меньше. Как хорошо, что она совсем немного времени провела в Ирриноре, когда ее готовили к ритуалу. Башня Золотого Огня вызывала куда больше горьких воспоминаний.
Алетта уже знала, что Аррил в цитадели, и понимала, что каждый день рискует встретиться с ним. Мысль о том, что придется взглянуть ему в глаза, наполняла ее ужасом, но в глубине души затаилось невеселое любопытство, и она гадала, как он теперь ее встретит.
– Вот я, покинутая вами невеста, – прошептала она в темноту призраку Аррила, который маячил у изголовья. – Отвергнутая великим Золотым Огнем. Брошенная вами подобно грязной тряпке. Что же вы мне скажете теперь? Что еще можно со мной сделать?
Сотканный из полумрака призрак молчал. Так же молчал граф Астер в тот день, когда Алетту стащили со ступенек башни и повели вперед к бесновавшейся толпе.
***
Знатные маги все прибывали. Особенно важных гостей размещали в покоях Ирринора, другие селились в городских гостиницах. Ладар вел себя все так же вызывающе, а Аррилу все труднее давались вежливые улыбки и разговоры ни о чем. Он с детства почитал себя дипломатом, однако события последних лет поколебали его мнение о себе. Сейчас он и сам не смог бы объяснить, почему продолжал так рьяно следить за соблюдением протокола. Магия всегда занимала важное место в его жизни, гордость от принадлежности к одному из великих родов оставалась частью его существа, однако с течением времени Аррил все явственнее осознавал, что внутри него расползается пустота, которую ни высокий титул, ни магическая сила не могли заполнить.
Он понимал, что считанные годы, а то и месяцы отделяют его от момента, когда проклятье рода Астеров возьмет над ним верх. Он еще не начал физически ощущать гнет печати, которая лежала на нем с рождения, однако знал, что она тяготеет над ним, напоминая о том, что он ни к кому еще не испытывал бескорыстной любви. Напоминая ему о его предательстве.