Я уже хотела отвлечь Софи любимой игрушкой, но тут перехватила взгляд Черепахи. Она смотрела на меня пронизывая ненавистью до печёнок. Честно, у меня аж в животе кольнуло, так эта старуха испепеляла меня злыми глазами. Я немного растерялась, опустила глаза, решила не обращать на неё внимание. И очень напрасно. Почему то женская интуиция не сработала, не включила сигнал тревоги. Жаль. А надо бы было.

— Что ты жуешь? — Черепаха, старая поборница морали, неизвестно каким образом забрела в общую столовую.

Честно скажу, стало так неприятно, хотя пирожное, которое я ела было на общем столе. Я его не украла, не ела тайком. Угощение выставлено было для нас, для служащих. Да и время было «кофейное». К чему этот грубый вопрос? Старая ведьма подозрительно сощурившись смотрела мне в рот, ждала ответа. Я поперхнувшись, ответила:

— Это эклер. С чудесным заварным кремом. Хотите?

— Я не ем сладкий жир. Это как насыпать ложку сахара в подсолнечное масло. Фу, какая гадость!

— А я люблю сладкое, — молчать не стала,: — А вам плохо, да? Хотите, я вам валокордина накапаю?

— Небось нализала сладкого крема кое с чего себе на сиськи, — неожиданно вдруг не в тему зло выплюнула старая дура, просто испепеляя мою грудь, затянутую в серый мешок с тупым белым воротничком.

— Эти сиськи мне достались при рождении бесплатно, — я тяжело подняла на неё глаза, хотела предложить ей посмотреть порнокино и, наконец, отцепиться от меня со своими секси-вопросами.

Старуха не стала меня слушать, презрительно окатив взглядом прошипела, наклонившись через стол:

— Богатые мальчики никогда не влюбляются в прислугу. Поверь мне!

— О чём вы, бабушка?

— Наверняка все глаза проглядела, дырки прожгла на штанах Матвея, охотница за богатенькими. Всё хозяйке скажу. Пусть гонит тебя отсюда!

— Угомонитесь. Я поступила на службу к Светлане Ильиничне, а не к Матвею Романовичу.

— Найди другую богатенькую маму богатенького сына. У этого хер рос, да не про твою честь вырос.

И вот тут я в первый раз подавилась собственным вздохом. Старуха уже вышла, я смотрела ей вслед не найдя что сказать. Это было так глупо, цинично и одновременно так неприятно. Я ведь реально была неравнодушна к Матвею, но как тщательно пыталась это скрыть. И вообще, что Черепаха позволяет себе! Выскочила следом за Черепахой, та ползла по коридору хрустя артрозными коленями.

Обогнала её, перегородила ей путь:

— Вот что, провидица. Смотрю, вас никак не оставят сексуальные фантазии? Купите себе фалос в интим магазине и забавляйтесь. Фильмец про порноигры там бесплатно пенсионерам выдают. Стесняетесь — скажите, я вам его куплю. Правда, такие как вы ничего не стесняются.

— Это какие «такие»? — Черепаха не отступала.

— Психованные сексуально озабоченные старухи.

Мне уже не хотелось никаких пирожных. Почему то расстроилась, отправилась к себе.

Провозившись с Софи, услышала зум, пора было получать собачье витаминное пюре на кухне.

Отправилась на кухню. Отворила дверь в столовую и замерла с открытым ртом. Черепаха сидела на моём месте и… доедала последний эклер! Я расхохоталась, она вскочила, заметалась.

— Хотите, скажу как называется порнофильм, где особенно сладко слизывают крем кое с чего?

Старуха опрометью выскочила из столовой, чуть не сбив Варьку с ног.

Девушка озадаченно посмотрела вслед Черепахе:

— Маш, что это сейчас было?

— С десертами в меню не сошлись. — у меня чуть дрожали губы, Варька заметила это:

— Маш, ты на эту Грымзу внимания не обращай.

— Варь, ну как не обращай. У неё что не вопрос, то каверза.

— Ну, а ты как хочешь. Говорят, она сюда давным-давно горничной к Светочке устроилась. В мужа её влюблена была. Так и прожила при семействе старой девой. Ясно, у неё мозги набекрень.

Я молчала, смотрела в окно. На пустом месте, блин, Мадридский двор. Сердце подсказывало, это ещё не конец. «Дворцовые» интриги только набирают обороты.

Софи после обеда захромала, я в ужасе бестолково крутилась возле неё, заглядывала в её глазки, искала причину её недуга. То, что меня уволят, это ясно, но это только полбеды.

Собака страдала, ей было больно, а я квашнёй беспомощно крутилась рядом. Собаченция преданно смотрела мне в глаза подлыми глазёнками и продолжала хромать!

Я сама растерялась. В панике я помчалась на верхний этаж. Толкая дверь на втором этаже, я была уверена, что за ней кабинет Матвея. Оказалось, я влетела в его спальню. Но у меня была причина моему безумному поступку!

Матвей обернулся ко мне вполоборота с удивлением вглядываясь в моё лицо.

Голый торс, полотняные домашние брюки на бёдрах. Удушающая энергия красивого полуобнажённого мужского тела битой прилетела мне по затылку. Во рту пересохло. Я хлопала глазами разглядывая развёрнутые плечи, крепко ввинченный затылок на мощной шее, накаченные мышцы спины.

— Матвей, случилось страшное! Вы должны мне помочь.

— Что такое? Вы согласились на фиктивный брак со мной?

— Софи захромала.

— Вы серьёзно⁈

— А вы как думали. Ей надо срочно к ветеринару. Пожалуйста!

— Скажите, почему вы ведёте себя как капризная девчонка? Значит кофе со мной нет, а как Софи, так помогите?

— Позвольте, дяденька-распутник! Давайте всё проясним. Я здесь исключительно по работе. Софи моя работа.

— Должен вас разочаровать. Я здесь не работаю и мне дела нет до Софи.

Матвей сделал шаг, чтоб обойти меня, я преградила ему дорогу:

— Вымогатель, соблазнитель и шантажист! То, что я застала вас голым, это не повод мне мстить. Эта собачонка достояние вашей барской короны.

— Ну так и долбитесь с ней сами, раз взялись за гуж. Машины с водителями на парковке. Сами не водите?

Я растерянно придумывала что делать. Сказать правду что прекрасно езжу за рулём, так без прав всё равно не поеду. Наврать, что права украли вместе с паспортом — не выход. Рекомендательные письма остались, а документы подтверждающие личность — ни одного.

Всё это молнией пронеслось в голове, я удручённо помотала головой:

— Нет. Сама не вожу.

Матвей упрямо не сдавался, нависал надо мной. Я мало чего соображала находясь рядом с его обнажённой грудной клеткой. Он рекламной картинкой демонстрировал здоровье, мощь и сочащийся из каждой поры флёр сексуальности, а я, отвернувшись, пыталась вырваться из плена обаяния.

Дело было к вечеру, на завтра отложить такое дело нельзя, Софи страдала и ей нужна была помощь. Обратись я к водителям, они помчатся спрашивать разрешение у Мухтарки. Тут же про болячку узнает Светочка. Караул. Я выпятила грудь, сдалась (но на время!)

— Будет вам кофе! — я непобеждённо смотрела на Матвея, стараясь не опускать глаза ниже его подбородка: — Только подождите минуту, я соберу сумку со всякими Софийкиными премудростями.

— Слушайте, Маша. Это просто поездка к собачьему врачу, а не подготовка к бою.

— Ну не скажите. Если я не захвачу её намордничек… Кто знает, может нам придётся завтра отпевать врача. Настроение Софи это тайна.

В его машине устроилась на заднем сидении. Большую подушку из панбархата положила себе на колени, Софи устроилась мягкой пуговкой, дремала, совершенно не понимая чего я такая взбудораженная.

Я бы не призналась ни за что на свете, но чувства мои бились синичкой в клетке. Касались они вовсе не собаки.

Присутствие Матвея выбивало меня из привычного сердечного ритма. Я странным образом реагировала на этого здоровенного кентавра. Вот с виду красивый, ( да что там говорить, безумно красиво сложенный атлет-небожитель), даже можно сказать могучий мужик. Непонятно, как в таком водовороте мышц уживается тонкий ум, бессовестный сарказм и вредность.

Только почему то стоило мне оказаться рядом, мой собственный язык забывал паясничать. Мне хотелось мужчину слушать, слышать, слушаться. Как так бывает, что человек одновременно тебя подбешивает и тут же ты ловишь мгновения непередаваемо-нежной сексуальности возле него.