– Так быстрее запомнишь!

– Подпилить его надо, чтоб не кололся.

– Себя подпили!

– Понял, – Влад беззлобно ухмыльнулся и махнул рукой.

– А что это у тебя за избушка на кулоне? – заинтересовалась я.

– Это не избушка! – обиделся Артём. – Это китайский иероглиф. Пойдёмте уже, спать хочу. – И медленно зашагал, удаляясь от нас по тропинке.

– Я же говорил, что он колючий, – пожал плечами Влад.

– Кто? Артём или иероглиф? – вздохнула я.

– Оба.

Утреннее солнце, играя в кронах обновлённых и посвежевших после долгожданного ливня сосен, окрасило территорию турбазы в золотисто-зелёную гамму. Воздух, всё ещё напитанный влагой второго, ночного, дождя, был тяжёл и вкусен.

Я высвободила одну босую ногу из шлёпанца и, зажмурившись от удовольствия, встала на влажную подстилку из сосновых иголок.

– Девочки, всем доброе утро! Берём коврики и садимся на них. Занятие начнём, как обычно, с разминки. – Лиля в роли инструктора по йоге смотрелась гораздо увереннее, нежели в качестве праздного собеседника.

Мы с Наташей и супруга Евгения, прозванного нами «симпатичным женатиком», послушно уселись на коврики. Причём последняя – зевая почти синхронно со мной. Всё же йога в семь тридцать – это для меня, признаюсь, слишком героическое мероприятие. Если бы не убеждённый жаворонок Наташа, ежеутренне выдёргивавшая меня из постели, мой первоначальный энтузиазм аккуратно посещать эти занятия не продержался бы и пары дней.

– Делаем наклон головы вправо, – вещала бодрая, тоненькая Лиля. – Дышим. Влево. Теперь осторожно выводим подбородок вперёд.

– Подождите! Подождите меня! – раздался визгливый возглас. – Где взять инвентарь? Занятие подходит для любого уровня подготовки?

Клара Эдуардовна в широченных брюках расцветки «ночь в Лас-Вегасе» и вязаной кофточке с двумя рядами ярко-синих пуговиц поспешно располагалась на коврике рядом со мной. Её слишком приветливая для раннего утра улыбка ничего хорошего мне не предвещала. Лиля поспешила заверить даму, что с нагрузкой справится и неумелый новичок, и занятие продолжилось.

– Поднимаем правую руку и делаем скручивание. Вот так, вот так, – старательно придерживалась плана тренировки девушка.

Я скрутилась, как велели, и наткнулась взглядом на радостно взирающую на меня Клару Эдуардовну.

– Любочка, – заворковала она громким шёпотом, – вчера так и не удалось поболтать с тобой всласть. А мне так хочется всё знать!

«Ну ещё бы!» – подумала я.

И по команде Лили скрутилась в обратную сторону.

– Как твой супруг поживает? – приступила к допросу сплетница, как только мы приняли удобную для неё позу на ковриках.

– Спасибо, неплохо, – осторожно ответила я, всё ещё наивно рассчитывая отделаться малой кровью.

– Работает? С вами вместе отдыхать поехать не получилось? – не отставала Клара Эдуардовна.

– Дышим, девочки, дышим. – Лилино наставление подарило мне ещё несколько мгновений надежды, во время которых я невнятно кивнула и покосилась на Наташу.

Та уловила явные признаки паники в моих глазах и принялась усиленно прислушиваться к нашей беседе.

– Деточка, не пренебрегай моим советом, – кряхтела Клара Эдуардовна, вытягивая поочерёдно руки вверх, – не стоит оставлять мужа надолго одного. Знаешь, мужчины во все времена были так ветрены.

– Спасибо, я учту, – скрипнула я зубами.

И как только моя родительница ухитряется спокойно относиться к этой даме?

– Встаём в позу собаки мордой вниз, – не унималась Лиля.

На удивление, Клара Эдуардовна с молодецкой прытью изобразила заданную позицию и продолжила шептать:

– А к тёще как твой супруг относится? С достаточным ли уважением? Я, конечно, должна была бы спросить об этом у твоей матери, но твоё мнение мне тоже необходимо учесть.

Терпение моё стремительно иссякало, и я невольно застонала, переходя по команде тренера в позу очередного представителя животного мира.

Моя мучительница расценила это по-своему, удовлетворённо крякнула и отметила:

– Что же, деточка. Мы все не становимся моложе. Не вечно же нам порхать. Но слишком сильно не переживай, фигурка у тебя ещё ладная, хоть и лет тебе уже за тридцать. Может быть, всё же успеешь ребёночка второго родить. Муж наверняка просит.

Я принялась усиленно и шумно дышать, посылая мысленно к чёрту своё воспитание, которое не позволяло отправить туда же и немедленно противную бабулю. Решив, очевидно, что я сейчас непременно разревусь, и полностью удовлетворённая этим заключением, Клара Эдуардовна подползла поближе к моему коврику, погладила меня по голове и, сверкая глазами от любопытства, торжественным шёпотом изрекла:

– Любочка, что бы там ни было, крепись. Это нелёгкая женская доля. Ты можешь рассказать мне всё!

Осознав, что призванная расслаблять и заряжать позитивом дыхательная практика оказалась для меня в данной ситуации совершенно бесполезной, я уже открыла рот, дабы произнести несколько слов, бледно отражавших моё отношение к подобным беседам и людям, их инициирующим.

Но мой гневный словесный поток излиться не успел. Меня опередила Наташа, спокойным и чётким голосом произнёсшая:

– Клара Эдуардовна, дорогая, вы же не даёте нашей скромной Любе и слова сказать. Дайте же ей возможность озвучить главную новость.

– Какую? – всплеснула руками бабуля и, бегло скользнув взглядом по Наташе, уставилась на меня глазами кошки, загнавшей в угол мышь.

Я недоверчиво, но со смутной надеждой покосилась на приятельницу.

Наташа, поняв, что дело придётся брать в свои руки, подмигнула мне и, выдержав театральную паузу, торжественно сказала:

– От своего бывшего, старого мужа Люба наконец отделалась, и теперь уверенно идёт в ногу со временем. Если хотите, Кларочка, она сегодня же познакомит вас со своим молодым любовником.

– Здорово я её, – уже в который раз от души забавлялась Наташа.

Она крутилась перед большим зеркалом в своём номере в попытках выбрать подходящий спортивный костюм для запланированного похода в лес.

– Старая сплетница. С ними только так и надо, иначе никакого житья не дадут. Видела, как она рот раскрыла?

– Видела, – вздохнула я. – И как остальные – тоже. Теперь все мальчики будут под подозрением. Не стоило, я думаю, тебе так шутить.

– Ой, Люба, снова ты начинаешь, – поморщилась Наташа. – Хорошо ещё, у тебя хватило ума промолчать, а не бросаться убеждать всех, что это была шутка. Вот не всё ли равно, что там про тебя подумает чужая тётка из дальнего коттеджа и эта невнятная Лилька? Зато бабуленция, я уверена, от тебя отстанет надолго.

Это правда, нехотя мысленно признала я. Утренняя выходка моей приятельницы пусть и была в некотором роде нахальной, и представляла собой, конечно же, беззастенчивую ложь, зато мигом заставила Клару Эдуардовну пересмотреть свою манеру общения со мной.

По крайней мере, уходила с занятия пожилая дама в состоянии глубокой задумчивости, лишь вежливо и даже как-то почтительно пожелав мне хорошего дня. За завтраком и обедом она, равно как и её подруга Светлана Аркадьевна, не подходили к нашему столику, а лишь церемонно раскланивались с нами на расстоянии. Даже собачка Клары Эдуардовны, мне показалось, замерла и перестала дрожать, когда случайно встретилась со мной взглядом. А до двух остальных присутствовавших на утренней йоге персон мне действительно не было никакого дела.

Окончательно убедив себя в правильности Наташиного поступка, я решительно тряхнула волосами и сказала:

– Ты права. Спасибо тебе. И знаешь, в лес иди лучше в голубом. В нём ты будешь смотреться однозначно романтичнее.

Послеобеденная лесная прогулка по вполне понятным мне причинам увлекала Наташу отнюдь не своей официальной целью. Бродя между деревьев, заглядывая под ветки молодой невысокой поросли и лишь иногда присаживаясь на корточки, чтобы аккуратно сорвать несколько лисичек или отломить красную сыроежку, она ни на шаг не отходила от Влада. Тот сосредоточенно искал грибы, складывал подходящие экземпляры в пакет и иногда открыто улыбался моей приятельнице, совершенно не пытаясь избавиться от её компании.