– Филипп!

После возвращения из монастыря Луиза острее почувствовала тягу к жизни. Ей начало казаться, что дни пролетают слишком быстро. Она больше не уединялась в своих покоях, стараясь как можно больше времени провести в беседах, где главной темой по-прежнему оставался Филипп, от которого до сих пор не было вестей. Вечера приносили Луизе воспоминания и тяжёлые мысли. Чтоб как-то отвлечься от них, она взяла за привычку ужинать с дофином и Марией Анжуйской, которые всегда рады были видеть её. Ужин затягивался до полуночи, переходя в душевные разговоры.

И сегодня Луиза ужинала вместе с их высочествами. Скромный ужин был сервирован на троих. В середине стола стояли два позолоченных подсвечника, на которых ярко горели свечи. Все трое сидели в удобных креслах и нехотя ужинали. Рядом с ними стоял слуга в почтительной позе, готовый немедленно выполнить любой приказ. Дофин, который в последнее время вообще потерял аппетит, ковырял вилкой сочный кусок мяса. Он отрывал от него мелкие кусочки, а затем отправлял их в рот и долго после этого жевал. Все трое молчали, поэтому вздрогнули, когда возле них раздался неожиданно громкий голос:

– Карл, ты от бездействия стал ленивым. Оставь в покое эту достойную пищу или лучше отдай тому, кто действительно в ней нуждается!

Выговорив эти слова, Таньги без излишних церемоний забрал мясо из тарелки дофина и без зазрения совести отправил его в рот.

– Чего стоишь, принеси ещё одно кресло, не видишь, я голоден! – эти слова Таньги были адресованы слуге, который немедленно выполнил его распоряжение. Пока на него взирали три пары удивлённых глаз, Таньги уселся как ни в чём не бывало рядом с Луизой и с аппетитом принялся поглощать всё, что только лежало на столе.

– А вы пополнели, миледи, – с набитым ртом произнёс Таньги, оглядывая Луизу, и добавил, обращаясь к дофину: – Карл, ты что, совсем обнищал? Я не вижу на столе вина.

– Может, тебе и мой дворец передать? Или, скажем, всю провинцию? – поинтересовался дофин.

– Бутылочки вина достаточно, – отозвался Таньги, – у меня не такие аппетиты, как у некоторых наследников престола.

– Да что ты себе позволяешь? – дофин выпустил сдерживаемое раздражение наружу, в то время как обе женщины с серьёзным видом смотрели на Таньги, догадываясь, что он привёз долгожданные новости, – явился без приглашения, сел за мой стол и ко всему прочему смеешь обвинять меня в жадности?

– Я справил по твоей матушке упокойную мессу!

– Что? – дофин вначале не понял, а потом с удивлением уставился на Таньги, который не переставал жевать, – матушка умерла?

– Эх, Карл, если б она умерла, разве я стал бы утруждать себя мессой?

И Мария Анжуйская, и Луиза не смогли сдержать улыбок. Таньги покорял своей жизнерадостностью.

– Я убью тебя, – пообещал дофин, – и убью прямо здесь и сейчас.

– Не убьёшь, Карл!

– Почему это? – угрюмо поинтересовался дофин.

– Потому что, убив меня, ты не услышишь о новостях, которые я тебе привёз!

– Значит, ты привёз мне новости? – уточнил с посветлевшим лицом дофин.

– Карл, перестань переспрашивать, иначе я подумаю, что ты ещё больше поглупел с моего отъезда!

– Таньги! – грозно произнёс дофин.

– Хорошо, хорошо. Успокойся, Карл, а не то я не стану ничего рассказывать… шучу, – Таньги произнёс эти слова, увидев, как дофин встаёт с места.

– Прошу вас, сударь, скажите, – он жив? Таньги с участием посмотрел на Луизу.

– Миледи, право, мне очень жаль говорить вам эти слова.

– Он убит? – Луиза покрылась мертвенной бледностью и не мигая смотрела на Таньги.

– Нет, он жив, – успокоил её Таньги, – но поверьте, после всего, что он пережил в последний месяц, ему будет нелегко оправиться.

У Луизы отлегло от души. Главное, он жив. А всё остальное не имело значения. Она почувствовала необычайное облегчение.

– Расскажи, как всё происходило, – тихим голосом попросил дофин, английская армия тоже участвовала в схватке?

– Один полк лучников прибыл на помощь герцогу Бургундскому, да только толку от них в лесах, – ответил махнув рукой Таньги, – всё было продумано просто великолепно. И они угодили прямиком в ловушку.

– Они? – переспросил дофин, изумлённо переглядываясь с женой и Луизой, которые тоже не поняли слов Таньги, – ты кого имеешь в виду?

– Кого же ещё, как не бургундцев? – удивился Таньги, – что с тобой, Карл? Ты что, не слышал, какая битва произошла близ Бретиньи? – Нет!

– Нет? – изумился Таньги, помилуй тебя бог, Карл. Это известно каждому во Франции, а ты ничего не знаешь?

– Скажешь ты, наконец, что там произошло, или нет? – вскричал дофин.

– Мы их разгромили, Карл! Мы их разгромили при Бретиньи! Уничтожили семь полков герцога Бургундского и полк английских лучников. Весь юг за немногим исключением находится в наших руках, вплоть до Парижа. Английская армия застряла в Реймсе. Она остановила все наступательные действия и отменила намечавшуюся кампанию. А ты спрашиваешь, что происходит?

– Таньги, друг мой, – дофин порывисто обнял и, отстранившись, вглядывался в его лицо. – А ты не шутишь?

– Карл, какие шутки? Всё так, как я тебе говорю. Клянусь богом!

Таньги набожно перекрестился, чем убедил дофина окончательно.

Луиза радостно улыбалась. Мария Анжуйская весело поглядывала на своего супруга, чьё лицо разительно отличалось от того, что она видела последнее время.

– Как такое могло случиться, Таньги, – радостным голосом спрашивал дофин, – ведь мы получили известие, что вы окружены?

– Окружены? – Таньги расхохотался, – это была уловка, которую придумал Филипп. Когда он узнал, что герцог Бургундский устраивает западни, чтобы выловить его, Филипп решил использовать это. Мы, – возбуждённо продолжал Таньги, – снарядили отряд из трёхсот человек и поскакали в сторону Бретиньи. Наделав там немного шума, мы разбили лагерь неподалеку от Бретюнского леса, предварительно выслав людей, чтобы следили за дорогой на Париж. Ещё не наступило утро, когда нам доложили, что со стороны Парижа на нас двигается несколько полков. Мы быстренько собрались и, дождавшись их появления, изобразили бегство. И сделали это столь искусно, что следующие две недели нас называли трусами. Мы углубились в лес, который сразу окружили бургундцы. Признаться, я и сам не знал, что задумал Филипп. Мы разбили лагерь в глубине леса, – продолжал Таньги, – бургундцы решили, что голод выгонит нас из леса и тогда они смогут расправиться с нами. Они окружили нас и ждали, пока мы выйдем из леса. А мы даже не собирались. Мы проторчали в этом чёртовом лесу полтора месяца, пока бургундцы наконец сделали то, на что надеялся Филипп.

– Чем же вы питались всё это время? – недоумённо спросил дофин.

– Из леса в Осер вёл потайной ход!

– Святой Педро, вот оно в чём дело, – вскричал дофин, – говори, мой друг, кажется, я начинаю понимать затею графа.

– Слава богу, – отозвался Таньги и продолжил, – ей-богу, на голову я никогда не жаловался, но даже для меня стало неожиданностью, когда Филипп приказал привезти большие кувшины с маслом, а затем приказал привязывать их к верхушкам деревьев по всему лесу.

– Зачем? – с недоумением спросил дофин.

– Вот и я задавал себе подобный вопрос, – ответил Таньги, – но всё выяснилось однажды ночью. Филиппу доложили, что бургундцы, которым надоело ожидание, решили войти в лес и уничтожить нас. Филипп позвал меня и сказал, показывая на кувшины с маслом: «Останешься здесь, как только увидишь первые ряды бургундцев, поджигай масло и уходи». Той же ночью он покинул лес и через подземный ход ушёл в Осер. Утром бургундцы, думая, что мы всё ещё в лесу, вошли в него. Я сделал, как мне говорил Филипп. Лес запылал. Многие бургундцы погибли от огня и дыма, а те, кто выжили и выходили из леса, попали под удар Филиппа, который во главе двух тысяч всадников успел выйти из Осера и ударить в спину герцогу Бургундскому, которому удалось бежать. Простите, – добавил Таньги, обращаясь к Луизе, – я всё время забываю, что он ваш отец!