— Что с ней, доктор? — позволил себе задать вопрос.

— Гипертонический криз, — помолчав, ответила Валерия Павловна. — Не волнуйтесь, всё с вашей мамой будет в порядке, — заверила меня доктор.

Я снова завис, не зная, говорить, или не говорить правду о нашей родственной связи? Точнее, про отсутствие этой самой связи. Решил, не стоит, мало ли что. Едем вечером, Марию Фёдоровну в любом случае оставят в больничке. Скажу, что не родственник, меня на ночь даже на кушетке в коридоре не оставят. Буду молчать, тем более обещал Митричу устроить его жену и проследить, чтобы всё было хорошо.

Прикинул, сколько у меня денег в кармане. По всему выходило, если вдруг понадобятся, должно хватить и на благодарность, и на еду, и на обратную дорогу в село. Хотя, честно говоря, не представлял, сколько стоит билет на рейсовый автобус в Жеребцово, особенно если вспомнить тот факт, что добирались мы тогда с Митричем на вертолёте.

В голове мелькнула какая-то странная мысль, но я не успел понять, что именно меня смущало всю дорогу. И только когда Валерия Павловна заговорила, сообразил: время в пути.

— Не волнуйтесь, молодой человек, скоро приедем. Всё с вашей мамой будет хорошо, — повторила доктор и закрыла окошко.

Не понял, в каком смысле скоро? В село, значит, на вертолёте, а в больничку на скорой помощи? Логичней было бы доставить пациенту на медицинском борте. Во всяком случае, быстрее.

Тут до меня дошло, что машина тоже пришла как-то уж слишком быстро. С другой стороны, райцентр, видимо, недалеко, значит, вертолёт именно поэтому и не понадобился.

— Катерина, — негромко позвал я.

— Слушаю вас? — девушка оторвалась от наблюдения за Беспаловой и посмотрела на меня.

— А куда мы едем?

— В больницу, — Катя удивлённо приподняла брови, склонила голову к плечу и с сомнением на меня посмотрела. В глазах молодого специалиста явно прочиталась мысль: а здоров ли сопровождающий? Психически.

— Это я понимаю, — заверил я. — А в какую?

— В городскую, — в карих глазах мелькнуло лёгкое подозрение. Катерина едва сдержалась, чтобы не посмотреть в сторону закрытого окошка, за которым находились водитель и Валерия Павловна.

— То есть мы едем не в районный центр? — уточнил я.

— Зачем? — изумилась девушка. — Наша бригада к району никакого отношения не имеет. Да и город совсем рядом, километров двадцать, — пожала плечами Катерина Андреевна и переключила своё внимание на пациентку.

— Не понял, — пробормотал я. — Какой город?

— С вами всё в порядке, молодой человек? — подражая Валерии Павловне, но с тревогой в голосе поинтересовалась девчонка.

— Абсолютно, — заверил я. — Так в какой город едем? — старательно улыбнувшись самой искренней улыбкой, повторил я свой вопрос.

— Так в Новосибирск же, — растерянно ответила Катя. — С вами точно всё в порядке, товарищ Беспалов? — проявила заботу юная докторша. — Вы не волнуйтесь, с вашей мамой всё будет хорошо, — принялась заверять меня, видимо, решив, что из-за переживаний я несколько потерял связь с реальностью. — Валерия Павловна очень опытный доктор! Она и не таких на ноги ставила!

— Уверен на все сто процентов, — заверил я и замолчал, прикрыв глаза.

Какое-то время Катерина за мной наблюдала, я это видел сквозь неплотно прикрытые веки, затем снова переключилась на Марию Фёдоровну.

Я же недоумевал: на кой-чёрт мы с Митричем летели в село на вертолёте, если оно настолько недалеко? Чтобы коробки довести? Помнится, затарился Василий Дмитриевич тогда знатно, и коробки, и мешки, а ещё фельдшерица. Вроде даже на машине дядь Вася примчался нового учителя встречать. Почему мы на ней-то не поехали? Ладно, вернусь, выясню этот непонятный момент.

— Молодой человек, почти приехали, — негромко произнесла Катерина.

— Егор, — открывая глаза, ответил я. — Меня зовут Егор Александрович. Можно просто Егор.

Фамилию я решил не называть, чтобы избежать расспросов, так сказать.

— Екатерина Андреевна Дубцова, — солидно так представилась девушка.

Но не добавила, что к ней можно обращаться просто по имени. Ну да ладно. Нам с ней детей не крестить, в партию вместе не вступать, надеюсь, если и увидимся когда, то по другому случаю, более приятному.

Скорая помощь, наконец, остановилась, окошко между кабиной и салоном снова открылось, и Валерия Павловна строго велела:

— Молодой человек, понадобится ваша помощь.

— Что нужно делать? — уточнил я.

— Вместе с Володей транспортировать вашу матушку в приёмный покой.

— Без проблем, — ответил я, открывая дверцу автомобиля и выбираясь на улицу.

Это действительно оказался не райцентр, а городское отделение, судя по табличке, которую я разглядел на фасаде здания. Катерина не пошутила, когда сказала, что Новосибирск совсем рядом. Тем лучше, не придётся долго добираться обратно.

Крепкий молчаливый водитель распахнул дверцы скорой помощи, Екатерина Андреевна выбралась наружу и побежала в приёмный покой. Я с недоумением смотрел ей вслед: что за странное бегство?

— Сейчас Катерина привезёт носилки, переложим вашу матушку на них и скоренько повезём, — пояснила Валерия Павловна, неслышно появляясь рядом.

Я нахмурился, не понимая, почему нельзя вытащить Марию Фёдоровну на той лежанке, на которой привезли, раскрыть ножки с колёсиками и докатить до приёмной палаты. Примерно через полминуты до меня дошло: старые носилки не предназначены для перекатывания.

По асфальту задребезжали колёса. Я оглянулся, увидел Катерину, толкающую громоздкие носилки, торопливо зашагал к девушке. Перехватил у неё управление, заработал короткий благодарный взгляд и скоренько докатил платформу к автомобилю.

— Осторожно! — приказала Валерия Павловна, которая руководила отработанным процессом.

Водитель Володя забрался в салон, ухватился за верхнюю пару ручек, я взялся за нижние, и мы вдвоём аккуратно вынесли Марию Фёдоровну из скорой помощи и переложили на каталку.

— Спасибо, — поблагодарил я молчаливого водителя.

Мужчина кивнул и потерял ко мне всякий интерес.

— Катерина Андреевна, куда везти? Командуйте, — попросил я, поздно сообразив, что в бригаде старшая Валерия Павловна.

Девушка кинула на наставницу растерянный взгляд, поймала короткую улыбку одобрения, кивнула и махнула рукой в сторону здания:

— Пойдемте, Егор… Александрович, — позвала Катерина, чуть запнувшись на моём отчестве.

— Шустрее, молодой человек, шустрее, время не терпит, — поторопила Валерия Павловна, и мы втроём заторопились к больнице. Точнее, вчетвером, если считать Марию Фёдоровну на носилках.

В приёмном покое меня как-то быстренько оттеснили в сторону, началась медицинская суета. Беспалову забрали, оставив меня дожидаться в коридоре. Валерия Павловна и Катерина исчезли, чтобы появиться спустя непродолжительное время. Пожилая докторша снова заверила меня, что с мамой всё будет в порядке, потрепала по плечу, и тут же забыла обо мне, двинувшись на выход. Катерина строго улыбнулась, попрощалась и заторопилась за наставницей. Я остался один, если не считать больных и покалеченных. Чёрт его знает, к кому обращаться и у кого уточнять, куда увезли Марию Фёдоровну.

Оглядевшись по сторонам, решил, что нужно отыскать регистратуру или поймать дежурного врача. В любом случае, кто-то же должен быть в курсе поступления нового пациента. Решительно двинулся по коридору, постучал в первую попавшуюся дверь без таблички, распахнул створку и нарвался на недовольное:

— Покиньте помещение! Вас позовут!

— Здравствуйте, скажите, пожалуйста… — вежливо начал я, но договорить мне не позволили.

— Что непонятного я сказала? Покиньте помещение! Это женская палата! Как вам не стыдно! — рявкнули в ответ.

Дама в белом халате недовольно оглянулась на меня, сурово поджав губы. Рыжие тугие кудельки возмущённо затряслись на женской голове, увенчанные белой медицинской шапочкой как короной. Да и сама доктор чем-то отдалённо напоминала императрицу Елизавету.