Мэгги сжала челюсти, уставившись в тарелку с остатками ужина. Её розовые губы тряслись; казалось, она вот-вот заплачет. Теренс разжал её сжатые в кулак пальцы и ободряюще улыбнулся, но она отвернулась, продолжая сверлить взглядом стол перед собой.

«Или, может, вы желаете услышать о прекрасной мисс Крессит и её глубокой любви к мистеру Кларенсу? Настолько глубокой, насколько она способна открыть рот. Она так любит слушать томный голос мистера Кларенса… Кажется, его тембр трогает её за всё, что только можно…»

Профессора ахнули, разом вскочив на ноги. Пока студенты боролись с проектором, дворецкий отчаянно пытался сорвать экран с крючков. Аноним засмеялся так громко и ясно, что меня бросило в жар. «Аноним», – пронеслось в моей голове. Он ждал, пока проведут вскрытие, и теперь готов заявить о содеянном в самых ярких красках? От одного представления «подробностей» мне скрутило желудок.

«Каковó это, мисс Морис?

Знать, что нечто, принадлежащее вам, способно перейти в руки нового владельца? Вашу игрушку пытаются похитить! Признаться, я никогда не увлекался вторым курсом, но, глядя на вашу маленькую группу, понимаю: пришло время перемен. Как далеко вы готовы зайти, чтобы сохранить свои секреты? Увидим позже. А сейчас время загадок!

Вторая вечно смеющаяся девочка спит с парнями своих подруг…

Но это ли самое страшное? Или, может, страшнее узнать, с чьими отцами она разговаривает о вечном под звёздным небом?

Угадайте: правда или неправда?

До новых встреч! И помните:

Теперь я в склепе. Я вытащил ваши скелеты.

Ваш Добродетель

3

Проектор разлетелся вдребезги. Директор Кавендиш, тяжело дыша, сел на своё место, жадно хватая ртом воздух. Моё сердце глухо долбилось в грудную клетку, отчего я едва могла пошевелиться. Томас настолько сильно сжал мои пальцы, что они посинели. Я быстро осмотрелась: студенты нервным шёпотом обсуждали «вторую смеющуюся девочку», и лишь Дакота, казалось, чувствовала волнение. Её серые глаза, как два мерцающих стекла, рассматривали разбитый вдребезги проектор, не моргая. Теренс поднялся из-за стола и мотнул головой в сторону огромных окон, предлагая обсудить случившееся поодаль от чужаков. Сжимая дрожащую руку Мэгги, Иден первая выскочила в вестибюль. Мы направились в павильон.

Если бы эмоции были красками на белоснежном полотне, то мои друзья сумели бы разукрасить его полностью. Джереми жадно глотал табачный дым, порой забывая выдыхать, а Теренс кромсал маленький иссохший куст. Я приобняла Мэгги и передала ей выкуренную до половины сигарету. Во рту осталось неприятное послевкусие, отчего я невольно сморщила нос. В полузаброшенном павильоне пахло морозом.

– Дакота влюблена в тебя? И как давно? – Иден, нарушив тишину, демонстративно сложила руки на груди, всматриваясь в задумчивое лицо Томаса.

– Слова Анонима весьма преувеличены, ведь Дакота едва ли меня любит, – небрежно ответил Кларенс. – Она с первого курса останавливает меня в коридоре, чтобы поболтать и рассказать о том, как прошёл её день; мне казалось, она просто нуждается в общении.

– Дакота не бывает милой. – Теренс категорично помотал головой. – Если она жаждет твоего общества, значит, собирается залезть к тебе в брюки.

– Ты идиот. – Томас нервно втянул ноздрями воздух.

– Теренс прав, Томми, – согласилась Мэгги, невинно пожимая плечами. – Ей и без тебя собеседников хватает.

Ощутив горький привкус фильтра, я бросила окурок на каменный пол и затоптала его каблуком. Моё тело желало лишь одного: надеть ночную рубашку и забраться под пуховое одеяло, но пока об этом оставалось лишь мечтать. Взбудораженные последними событиями, друзья никак не могли замолчать. Я встрепенулась, когда Джереми щёлкнул пальцами перед моим лицом. Пять пар глаз уставились на меня, ожидая получить ответ на вопрос, который я не слышала.

– Что?

– Томас предлагает пробраться в морг и провести повторное вскрытие, – спокойно сказала Иден, отбросив белокурые кудри за плечо. – Что ты об этом думаешь?

– Что вы сумасшедшие, милые мои. – Я поднялась на ноги, недоумевающе вглядываясь в возбуждённые лица друзей.

– Идеальнее момента не придумаешь, Дженевив. – Джереми сделал шаг навстречу, готовясь к наступлению: первая попытка уговорить. – Дворецкого Константина бросает в дрожь, когда он видит целующихся за шторами студентов, поэтому будет сторожить комнаты. Служанки, конечно, те ещё сплетницы, но Мэгги в хороших отношениях со многими из них, поэтому для них этой ночью мы – призраки.

– Директор Кавендиш никогда не покидает своё крыло ночью, – вмешался Томас. – У нас есть время до пяти утра – до первого обхода дворецких. Дженевив, брось, это всего лишь ещё один осмотр тела. Едва ли это способно навредить тебе…

– Ты идиот, – ответила я, протяжно вздыхая. – Если за это меня лишат практики, я вас живьём на хирургическом столе вскрою. После отбоя встретимся в часовне. Там есть потайная лестница, которая идёт через подвал прямиком в морг. Нам крупно повезёт, если тело Одетты ещё там.

***

Пробираясь сквозь обволакивающие меня щупальца полумрака, я медленно продвигалась к часовне. Несмотря на тёплое бархатное платье с широкой юбкой и утеплённую пуховую накидку, мои руки покрылись гусиной кожей. Вдали слышалось завывание диких животных. Лунный глаз на тёмном небесном покрывале, казалось, неотрывно следил за мной в томительном ожидании моего разоблачения. Мне почудилось, что кто-то наблюдал за мной из леса, когда я перешагивала порог часовни. Скорее всего, глупые сектанты.

Мои друзья уже собрались внутри, активно шепчась о предстоящем, как об интригующем приключении. Я мысленно выругалась, готовясь к одному из самых волнующих и незаконных вскрытий в своей жизни.

– Предупреждаю: при виде разлагающегося тела меня может стошнить, – сказал Джереми, невинно пожимая плечами. – Что вы так смотрите? Не все здесь любители копаться в чужих внутренностях!

Аккуратной шеренгой мы спускались в подвал, устеленный темнотой. Друзья зажгли газовые лампы, освещая мне, идущей впереди, дорогу. Мои волосы покрылись паутиной, отчего я невольно поморщилась; даже человеческая кишка на ощупь приятнее, нежели пауки. Двигаясь вдоль длинного коридора, я искала взглядом небольшую железную дверь с замысловатым круглым замком.

Переступив порог морга, я ощутила, как коварный холод мгновенно пробрался под несколько слоёв одежды. Я немедленно принялась рыскать по длинным ящикам, открывая один за другим и выкатывая длинные металлические столы с покойниками. Моё везение скончалось на седьмом ящике. Тело мисс Чарльз выглядело кошмарно.

Труп не бальзамировали, из-за чего ошмётки кожи сгнили и свисали с её худощавых рук. Температура в морге не соответствовала требованиям, что удивительно: знай об этом губернатор, профессора ждал бы публичный скандал. Я зажала пальцами нос, игнорируя слабый запах желчи, которая вырвался из Джереми. Я украдкой взглянула на него: лицо приобрело зеленоватый оттенок. Он закрыл глаза и отвернулся, прижимая к нижней части лица носовой платок. Теренс и Мэгги рылись в небольшом шкафчике с документацией, пытаясь отыскать записи о вскрытии убитой. Наша цель – изъятые мною органы, которых в морге мы не обнаружили.

– Исходя из ситуации, можно предположить, что профессор либо сам избавился от улик, либо отдал это в руки директору, – сказала Иден, осматривая тело. – Насколько я вижу, повторного вскрытия не было; Джен была первой и последней, кто рылся в ней.

– Вот, нашёл! – радостно вскрикнул Теренс. – Протокол вскрытия мисс Одетты Мэри Лиллы Чарльз. – Юноша прищурился, всматриваясь в чернила. – Джен указана здесь как студент второго курса, проводящий вскрытие.

– Что? Но почему Руссу не указал себя? – удивилась я, выхватывая заключение из рук друга.

«Протокол вскрытия номер 1.2