— А мне его жалко, — дверь в сарай открылась, и я услышал Машин голос. — Он не заслужил такого.

— Ты только что открыла дверь, — заходя следом за ней, удивлённо проговорил Волков, — сама, без Кирилла.

— А? — Маша замерла и её взгляд упал на меня, — здравствуйте, граф, — она присела в реверансе.

— Мария, — кивнул я.

— Ты снял защиту? — кивнул на дверь Волков, подходя ко мне. — Мы не могли вчера попасть сюда, дверь не открывалась.

— Ничего не снимал, — улыбнулся я, пожимая его руку, — Маша просто освоила науку зрения, и поняла, как открыть.

— Да? — Мария захлопала глазками и уселась на пуфик, — я просто решилась погладить тот синий огонёк, ещё вчера хотела.

— Это и есть ручка, — протянул я, провожая взглядом, как Тихон, с крайне довольным видом, направился к алхимической стойке, — ты молодец, Маш. А о чём вы говорили? Кто не заслужил?

— Ганс, — буркнула Лидия, направляясь в угол, где находился мой «родовой» артефакт. — Он умер вчера по пути к надзирателям.

— Как? — спросил я, но она уже встала на месте и выпучила глаза в угол.

Я понял, что она не ответит. Видимо, её задели успехи Маши, и она решила её превзойти, и перевёл взгляд на Волкова.

— Никто не знает, — развёл он руками. — Сир Конрад там целый день пропадает, может, потом слухи какие пройдут.

— Как же я устала на парах, — жалобно провозгласила Маша с пуфика, — наконец-то они закончились.

Пары прошли?

Взгляд метнулся на часы. Стрелки показывали шестой час вечера. Мозг заработал на полную.

Вот это я увлёкся перекачкой энергии. Аж не заметил, как время пролетело. Если Ганс умер, то я в безопасности. Никто за мной не придёт. Но остаётся вопрос, как он умер? Почему? Неужели он знал, и Бергсон обо мне знает? Это же не случайная смерть, так? Не бывает таких совпадений.

Так, война план покажет. Я подготовился к внезапной атаке. Буду следить за Бергсоном, а сейчас, сейчас пора на встречу с Викторией. Если я ошибся, и это всего на всего паранойя, то надо думать о будущем.

— Граф, что мне сегодня делать? — продолжила тянуть жалобную ноту Маша.

— Дверь закрыть, когда закончите. Ты за старшую, — махнул я рукой и посмотрел на Волкова. — Володя поднатаскай Тихона в драке, Лидия, — я оглянулся, но девушка не нуждалась в моих предложениях. Она продолжала пялиться в угол.

— А ты куда? — Волков проводил меня взглядом до двери.

— На важную встречу, — ответил я и вышел из сарая.

Башмак, Крокодил и Перстень, ангар где-то на окраине Питера.

— Фома отзвонился, — Крокодил, здоровенный бугай с украшенной шрамами лысиной, повернулся к другим главарям банд, — клиент с какой-то бабой приехал в Афинский дворик.

— Выдвигаемся, — среднего роста мужчина с поломанными ушами, вскочил на ноги и застегнул мастерку от спортивного костюма. — Мои все в сборе.

— Вы уверены, что нам это надо? — третий главарь не спешил вставать из-за стола. Тон его был задумчивым, а руки перебирали чётки.

— Башмак, ты же сам слышал Рябчика, вы, с Крокодилом следующие, — произнёс спортсмен.

— Я навёл справки, башмак, — ухмыльнулся Крокодил, — он один и уже успел отдавить мозоли многим аристо.

— Его казнь будет показательной, — прошипел Перстень. — Нам шальной графини за глаза хватает, пусть благородные не лезут к нам в ринг.

— Ну, это ты хватил, — башмак встал и поправил манжеты на рукавах кипельно-белой рубашки. — Мы их сдерживаем другими способами.

— Тем более, — хмыкнул Крокодил, — и не ссы, Башмак, про нас не узнают.

— Усомнишься во мне ещё раз, я тебе в пятки гвозди вобью.

— А я тебе горло вырву, — оскалился Крокодил, отчего кожа на его лысине натянулась, и шрамы стали похож на крокодилью шкуру.

«Может в пекло их? — подумал Перстень, глядя на замерших конкурентов, — сам справлюсь?».

Но мысль как пришла, так и ушла. Лезть к графу Орлову в одиночку он опасался. Он уже понёс потери, а Крокодил и Башмак знали от рябчика о добыче, которую взял аристократ. Они просто ударят в спину, когда он победит.

— Хватит вам, — протянул Перстень, — мы знаем, зачем это нам, всё уже поделено, надо только взять.

— Хорошо, — Башмак отвернулся от лысого противника и поправил узелок галстука, — но с ним я в одной машине не поеду.

— Потому что ты поедешь первым, — ощерился Крокодил и пошёл на выход.

Стоило им троим покинуть ангар, как три десятка внедорожников и микроавтобусов заурчали двигателями. Захлопали двери автомобилей и почти сотня бойцов с автоматами и три десятка магов отправились на разборку.

Граф Кирилл Орлов или Кириллос Аэтос.

— Кирилл, — протянула Виктория и, запнувшись, тут же добавила: — Дмитриевич, тут так красиво.

— Виктория, давай на ты, — усмехнулся я, помогая ей снять женский пиджак и протягивая его гардеробщику, — это место не располагает к официозу.

— Оно к нему просто обязывает, — хихикнула Вика, и было от чего.

Официанты, юноши и девушки в тогах, расхаживали меж белоснежных колонн. Ныряли в альковы-кабинки отделённые деревянными стойками, по которым вился виноград. Сверкали серебром изгибы стульев и столов. Блестела в свете огромного искусственного солнца золотая посуда.

Мы, словно на Олимпе оказались. Уж я-то знаю, как никто другой. Казалось, заглянешь в альков, а там Дионис разливает вино нимфам. Но нет, обычные посетители.

— Кирилл, — дёрнула меня за руку Вика, — там генеральный прокурор столицы.

— Удивлён твоим познаниям, — хмыкнул я, скользя взглядом по тучному усачу в одной из кабинок.

— Он был на моём вручении, — она прервалась и дёрнула меня в другую сторону, — а там губернатор.

— Вика, — начал я, но она уже пришла в себя и отстранилась. Мазнула по мне сердитым взглядом, и я пошёл ей на встречу: — Виктория.

Она продолжила хмуриться, но я покачал головой:

— Большего ты от меня не услышишь, — мы, наконец, подошли к своему столику, и я выдвинул для неё стул.

— Согласна на Викторию, — кивнула она, после того, как присела на место.

— Тогда расскажи, Виктория, — хмыкнул я, беря в руки меню, — кому тебя вручали?

— Что⁈ — вырвалось у неё возмущённое, но она тут же оглянулась по сторонам и понизила голос: — что?

Лицо её выражало гнев и удивление одновременно.

— Не надо на меня так смотреть, — я продолжил разбираться со списком блюд, — ты сама сказала, он был на твоём вручении.

— Диплома об образовании, — прошипела Вика, — его дочь была моей одногруппницей.

— Так и надо говорить, — я подал сигнал официанту, и посмотрел на неё, — русский язык многогранен, и многое можно понять двусмысленно.

— Говоришь, как иностранец, — фыркнула она и, отводя взгляд, взялась за бокал с водой.

— Вот так и считай, — пожал я плечами, — когда будешь говорить о деле. Чётко и конкретно.

Виктория поперхнулась водой и посмотрела на меня ну очень удивлённым взглядом.

— Вы не продолжаете меня удивлять граф, — она старалась не смотреть на меня, — то подкатываете, как штурмовая группа к бастиону, показываете свой интерес. То становитесь предельно прямолинейны. Да так, что это граничит с хамством. — Она поставила бокал на стол. — Я начинаю жалеть, что согласилась на ужин.

— Ты сама хотела, чтобы я воспринимал тебя серьёзно, — я провожал взглядом приближающегося к нам официанта. — Поэтому сегодня не свидание, а деловая встреча, на которой мы говорим о нашем будущем, как равных партнёров.

Официант почти подошёл, и я успел добавить:

— Но, если ты хочешь, я включу всё свое обаяние и нацелюсь только на приятный вечер, а не на почести ученого мира для тебя.

— Рад приветствовать Вас в Афинском дворике, — произнёс парень в тоге, замирая у входа в альков, — я Матвей, отвечаю за ваш столик. Вы уже определились с заказом?

— Бокал Кьянти, две порции Сувлаки с соусом Цацики и лепешками, — официант кивнул, а я посмотрел на Викторию.