Ах, вот оно что! Местные идентифицируют аристократов также как и мы сами. Хм, банально, конечно, и естественно. Но я не думал, что они так хорошо разбираются в наших знаках. Думал, что просто фразы я маг и аристократ будет достаточно. Что ж, примем к сведению. Сословные знаки различия важны не только в среде дворян.

— Хорошо, принимается, — я кивнул, — давай теперь вернёмся к другому вопросу, если Слон ты, то к кому мы теперь пойдём на разговор?

— Ни к кому, — Василий бросил попытки подняться и съёжился у моих ног, — мы изначально думали развести вас.

— Куда хотели сбыть наши артефакты? — задал я следующий вопрос, прислушиваясь к заклинанию разведчику, но вокруг всё оказалось тихо. И это радовало: резервы у меня стремительно опустошались и объясняться с кем-то ещё могло банально не остаться сил.

— Повару, — просипел Василий.

— Вот и славно, — хмыкнул я, — значит, пойдём к нему.

— Он сейчас не на месте, уехал, — Василий съёжился ещё сильней, — мы через пару дней идти хотели.

— Вась, — повёл бровью и одно из щупалец заострилось и застыло перед его глазом, — ты же понимаешь, что врать мне бесполезно? У меня есть сотня способов, как вытянуть из тебя правду.

— Понимаю, — поёжился Василий, — но я не вру, так и есть, он на сходку уехал, за город.

— Хорошо, — я выпрямился, а щупальце исчезло, — тогда делаем так, вот это, — перед лицом Василия возникло видение маленького орла и влетело в его ухо, отчего парень дёрнулся и замычал в страхе, — моя метка заклинание. Если ты не выйдешь до конца недели со мной на связь, оно сожрёт тебя изнутри. Понял?

— Д-да.

— Молодец, — я похлопал Василия по щекам, — а ты тем временем, сообщишь Повару о моём интересе, передашь ему колечко, в качестве подарка, и назначишь встречу. Понял?

— Да, — поморщился парень, он даже не пытался отдёрнуться, полностью отдавшись на волю победителю.

— Тогда, — протянул я, окидывая взглядом всю его банду, и задумался.

Что взять себе в качестве трофея? Трофей это важно. Любая битва должна заканчиваться трофеями. Иначе смысл в схватках?

Любые победы забываются. Стираются из памяти. Но, посмотришь на трофей и сразу же вспомнишь весь ход событий.

Я стараюсь после каждой битвы получать трофей. В поезде им стал выкидной нож. В стычке с Осокиным приобрёлся статус. В столкновениях с Жориком нашлась стихия воды.

Битвы разные, трофеи разные, но, если бой происходит до абсолютной победы, как в поезде. То надо что-то взять обязательно. Пусть и маленькое, соразмерное стычке.

— А как связаться? — промямлил Василий, — встретимся где-то, или позвонить?

— А ты молодец, Вась, — хмыкнул я и, похлопав его по карманам куртки, нащупал телефон.

В руку скользнула обычная трубка-раскладушка популярной марки «Таратолла». Пластиковый корпус отливал сталью. Я раскрыл аппарат, и экранчик ожил синим окном загрузки. Цифры на кнопках оказались чёткими, не затёртыми. Василий поморщился, но не стал комментировать происходящее.

— Помнишь свой номер на память? — спросил я, любуясь телефоном.

— Конечно, — буркнул главарь гопников.

— Тогда забирай архаровцев, и валите отсюда, — хмыкнул я, убирая заклинания, — позвонишь на него, когда договоришься с Поваром.

Гопники застонали сразу, как обрели свободу и возможность говорить. Стали подниматься на ноги. Но на меня при этом смотрели со страхом и, стараясь держаться подальше, прижимались к стенкам переулка. Они, постоянно оглядываясь, засеменили прочь. А в конце переулка так и вовсе ускорились.

— Пистолет забыли, — крикнул я им вдогонку, на что раздались быстрые шаги.

Один из хулиганов вернулся и аккуратно, бочком вдоль стенки, подкрался к стволу. Медленно за ним нагнулся. Поднял, сделал два шага назад, развернулся и дал стрекача.

Проводил его взглядом и нагнулся к Тихону:

— Давай, безбашенный воин, приходи в себя, — мои ладони принялись хлопать его по щекам, а энергия тепла и жизни щедро вливались в него при касании. — Вставай, дружище.

Ресницы Тихона затрепетали. Дыхание сменилось на хриплое, мощное. Он застонал и открыл глаза.

— Вставай, — улыбнулся я, — ты молодец, они убежали.

— Мы победили? — простонал Тихон, приподнимая голову и оглядываясь.

— Ага, — хмыкнул я и показал ему телефон, — смотри, какую трубу отжал. Ни одной царапины.

— В следующий раз у меня получится, — пробормотал Тихон.

— Ага, — подтвердил я.

Мы сидели на мягком диване трамвая. Вагон без пассажиров покачивался на ходу. За окнами тянулись красивые фасады питерских домов и дворянских особняков-дворцов. А стук колес о рельсы создавал дополнительный уют. Совсем как в поезде, только проще.

Но Тихона эта атмосфера не трогала. В переулке он не проронил ни слова. Долго отряхивался и приводил себя в порядок. На ходу он тоже молчал, а на остановке купил в киоске «Имперпечати» газету, и теперь, сидя напротив, прятался за раскрытыми страницами.

— Правда, получится, — повторил он, и страницы газеты дрогнули.

— Да не куксись, ты, — я попытался его успокоить, — Афины не сразу строились, со временем всё получится.

— У меня был защитный артефакт, — выдал он горестно, протягивая из-за газеты руку с кольцом, чтобы я забрал артефакт, — но я упал в обморок от страха. Какой же я воин?

— Просто ты пошёл на дело без подготовки, — хмыкнул я, убирая кольцо в карман, — сразу в бой. Но к следующему мы тебя подготовим.

— Правда? — Тихон опустил руки и выглянул поверх газеты, — обещаешь?

— Угу, — кивнул я, не отрывая взгляда от колонки на последней странице, — ты читать будешь? Поделишься первым разворотом?

— Бери всю, — друг сложил газету и протянул мне, — читать не хочется.

Забрал издание имперского ежедневника. Перевернул его и, под мерное покачивание вагона, вчитался. Тихон же повернулся к окну и стал теребить пуговицу на рубашке.

«Вчера вечером купец торговой лиги, Аарон Борисович Кац скончался на 60 м году жизни, — гласила первая запись в колонке. — Он сделал много хороших дел…. Родные и близкие скорбят… Он будет похоронен на новом кладбище».

Мой взгляд скользнул дальше.

«Вчера на 29 м году жизни, в перестрелке на загородном шоссе погиб Иван Иванович Тарелкин… Он будет похоронен на новом кладбище».

Ещё ниже.

«Вчера… Дворянка Екатерина… Она будет похоронена на новом кладбище».

«Вчера… Неопознанный гражданин… новом кладбище».

— Что читаешь? — поинтересовался Тихон, через минуту молчания. Он повернулся ко мне и посмотрел на лежащую у меня на коленях газету.

— Некролог, — протянул я.

— Некролог? — воскликнул Тихон.

— Ага, слушай, — я глянул в его распахнутые глаза, — а новое кладбище это где?

— За городом где-то, — промямлил Тихон, его лицо вытянулось. — А тебе зачем?

— О знакомом прочитал, — хмыкнул я, — надо бы проститься. Как думаешь, вечером успею туда смотаться?

В деле о том, как помочь Харону, кажется, появился прорыв. В колонке некролога чаще всего встречалась запись о новом кладбище. Если там хоронят свежих покойников, то надо съездить на разведку. Вдруг, души умерших не успели уйти, и будут бродить возле могил.

Старые кладбища в этом плане не подойдут. Там можно провести ритуал и призвать кого-нибудь, но не отправить дух в Царство Мёртвых. Здесь же, могут быть варианты. Даже несмотря на то, что энергия для существования Тартара берётся из душ грешников. Потому что все остальные отправляются на верхний уровень Царства, в Аид. Но тут я трудностей не вижу. Не думаю, что купцы или погибшие в перестрелке безгрешны.

— А смысл? — вдруг выдал Тихон, и я посмотрел на него, — похороны же не сразу, а через несколько дней. Ты не найдёшь там его.

— Да? — протянул я.

— Угу, — кивнул Тихон

Что за люди, зачем тянут с ритуалом погребения? Вот же времена. У нас всё проще обстояло. Положил монеты для Харона на глаза….

Стоп так это даже лучше. Пусть душам и некуда идти, но ритуал их отпускает. Отвязывает от тела окончательно.