Андрей со смешком подумал, что ещё год назад для него это было бы невозможно. А сейчас так — просто помощь американским товарищам. Вторая тройка паладинов закрывала другой Разлом. Дело было к вечеру, и они как раз договаривались на ужин. Американские Исты приглашали на своё фирменное барбекю с вкусным бурбоном. Нашли где-то разломного кабанчика. Говорят, пальчики оближешь. Учитывая, что у Светки сейчас был повышенный аппетит, это для всех хорошо. Однако, первое, что он увидел, выйдя из Разлома — изумлённое лицо его сопровождающего.

— Сэр, вам сообщение! — подскочил к нему молодой лейтенант «зелёных беретов», который вместе со своим подразделением сопровождал Истребителей в Эпицентре.

Андрей взял планшет, посмотрел на надписи, нахмурился. А потом прислушался к ощущениям.

— Коля, присмотри за Светой, — кивнул он в сторону.

— Но… — привычно начала Светлана.

— Я сказал, остаёшься здесь! — рявкнул Андросов, и Света замолчала, кивнув. Её муж очень редко обрывал любимую жену, но если он её обрывал именно так, то спорить с ним было бесполезно.

Андросов ускорился и шагнул в тень. Через несколько минут он вышел и, естественно, увидел весёлую троицу своих собратьев, которые организовались здесь ранее. Они все сидели на корточках на земле, кружком. В самой ужасной и опасной части Эпицентра. Прямо в его центре. Вот только было что-то странное.

На удивление, исчезла угроза. В середине Эпицентра отсутствовала сила. Наоборот, потихоньку, медленно, неуклонно, во все стороны расходилась волна «нормальности», которая, одна за другой, гасила находящиеся здесь Разломы.

— Это что за хрень? — удивился Андросов.

— Вот и мы пытаемся понять, что за хрень, — рассмеялся Самохвалов, вставая на ноги. — Пока что всё указывает на то, что Йеллоустонский Эпицентр совсем скоро перестанет существовать. Кто-то или что-то прервало связь. И Разломы закрываются.

Андрей задумчиво почесал голову. Ну, так-то у него есть предложение, кто это мог сделать. Другой вопрос — как он, чёрт возьми, это смог сделать⁈

То, что я видел, мне нифига не нравилось. Для того, чтобы сделать то, что сделал Бухич, нужно недюжинное… слабоумие и отвага. А еще знания и умения. Которых у него точно не было в нужном количестве и качестве. Я это точно знаю.

Я всё еще не знаю, кто был тем загадочным человеком по имени Охотник. Хотя, ясен пень, с большой вероятностью это был кто-то из моих братьев.

Так вот, тот самый Охотник выбрал первого Галактионова по какому-то только ему известному принципу (ну, может, еще Кодексу, если он всё же был из наших). И воспитал Галактионова правильно, это я уже понял. А вот что из этих знаний досталось, тогда еще молодому, Бухичу? Этого я знать не мог.

Однако, этот гад, с пропитыми мозгами, видимо решил, что он спаситель человечества. Подозреваю, что свой план мести он вынашивал о-о-очень долго. А еще предполагаю, что он почему-то решил, что прямо сейчас этот мир уже может справиться без него, если у него что-то пойдет не так. Но, Кодекс свидетель, я уверен, что у него уже прямо сейчас что-то идет не так!

Меня внезапно осенило.

— С-с-с-сука-а-а-а… — протянул я.

— Ш-ш-ш-шабака? — осведомился мелкий, мгновенно возникший у меня на плече и сейчас с интересом заглядывает мне в глаза.

— Она самая! — подтвердил я. — Они, сука, сговорились!

— Кто? — осторожно спросил Бурбулис, который в нетерпении нарезал круги вокруг нас, ожидая экспресса «Вперед, на превозмогания!»

— Бухич и мой тёзка, Александр Галактионов! — я вспомнил видения поручика.

Кстати, прямо сейчас Затупок лежал в снегу, а на голове у него была маленькая красная шапочка — скорее всего, подгон Шнырьки из его бездонного гардероба. Не хватало только шарфа и варежек, и чисто медоед на лыжном курорте

— Иди-ка сюда, мохнатая жопа! — свистнул я и Затупок, быстро перевернувшись на пузо, встал на лапы, отряхнулся и осторожно подошел, внимательно смотря на меня.

— Значит так, — задумчиво произнес я. — Знаю, что сейчас у тебя исключительно сложное время. Чем меньше мечей осталось, тем тоньше нужно работать. Идет точная настройка и все ресурсы загружены. Но мне нужно, чтобы ты мне еще кое-что показал. Это важно.

Поручик смотрел на меня, я смотрел на него, в глазах у него неохотно начал проявляться разум и он кивнул, соглашаясь. А про себя подумал, что Галактионовы, конечно же, гении, но слишком самоуверенные гении. От двенадцати мечей и тотемного зверя Род получал неимоверные силы, но они реально думали, что эти мечи всегда останутся в Роду? А нужно было всего-то по-другому медоеда подключать. Если пользоваться аналогией человеческой электрики, то не «последовательно», а «параллельно». Чтобы при «отключении от сети» одного меча, не тухла, к хренам, вся «гирлянда»! Но, почему-то они этого не сделали. Это наводит на мысль, что идея медоеда и мечей пришла сильно после ухода Охотника.

— Бурб, присмотри тут, — буркнул я, беря морду медоеда в ладони.

Перед глазами сразу понесся калейдоскоп событий. Затупок чётко понял свою задачу, но он всё еще не имел полного контроля над своей памятью, поэтому вытаскивал, на его взгляд, наиболее подходящие к заданию куски.

… вот беседуют двое мужчин. Ракурс из-под скамейки, где лежал наблюдатель, то есть медоед. Лиц не видно, но слышно два голоса, и один из них явно принадлежит Бухичу.

— Это очень опасно, друг мой. Это божественная сущность. Неужели ты думаешь, что ты сможешь справиться?

Ему ответил второй мужской голос, незнакомый.

— Ну, а кто, кроме нас? Мы точно знаем, что катаклизм, именуемый Скверной, рано или поздно захлестнет наш мир. Мы сколько уже Эмиссаров убили? Пять?

— Семь, — угрюмо поправил собеседника Бухич. — Минус пять Абсолютов в Империи. Это была хорошая битва…

— Но, они каждый раз появляются снова, хоть и немного теряют в динамике. Мы с тобой понимаем, что их у Неназываемого неограниченное количество. И даже с их смертью, они делают всего лишь пару шажков назад, после чего идут на пять шагов вперед. Мы проигрываем, друг мой. И будем проигрывать до тех пор, пока не перенесем битву на территорию врага.

— Пять Абсолютов, Саша! Ты меня слышишь, вообще⁈ И это, чтобы завалить одного монаха и старого конюха. Конюха, мать его!!!

— Ну, мы же понимаем, что это не простой конюх, а Эмиссар, — аккуратно поправил своего венценосного собеседника Александр.

— Да я к тому, что у нас и шанса нет! Даже если весь твой Род в полном составе пойдет, да и я с лучшими Истами присоединюсь. Ты же понимаешь, что это путь в один конец! И что Империя останется полностью беззащитной!

— А я и не агитирую тебя идти, — я невольно восхитился спокойством моего предка. — Да и весь Род я не потащу, ты прав. Мне нужно подготовиться… Нам нужно подготовиться, и у меня есть пара задумок…

Видение прервалось, снова всё закрутилось: куски каких-то событий, диалоги каких-то людей, пока снова не сформировалась устойчивая картинка.

… на этот раз Медоед лежал на коленях и периодически перед глазами мелькали пальцы, на одном из которых было главное родовое кольцо Галактионовых. Судя по всему, даже находясь в здравом уме и твердой памяти, медоед не пренебрегал возможностью подставить свою голову под поглаживания.

Перед главой Рода сидели три человека. И всех их я знал.

Это были Антон, Артем и Алена Галактионовы — самые доверенные лица главы Рода и, при этом, сильнейшие воины Рода.

Судя по всему, у Затупка остался только обрывок разговора, потому что «трансляция» началась с полуслова.

— … и как ты себе это представляешь, Александр? — у Антона Галактионова, в честь которого я назвал своего сына, были очень добрые глаза. Большие, голубые и какие-то… исключительно добрые. Странно для такого могучего воина.