Передо мной были ступени, ведущие вниз. Я шла по ним, но перед моими глазами навязчиво мелькал этот странный дырявый круг. Я никак не могла отделаться от него. Лестница закончилась, и я вошла в высокий коридор. На мгновение я замерла, глядя на его блестящие стены. Это было золото. Весь коридор, его стены, пол, потолок, всё было покрыто толстыми фигурными пластинами из чистого золота. Только этого хватило бы, чтоб купить половину Мейтар-холла. Затаив дыхание, я двинулась дальше. Я знала, что мне не унести всё это. Мне нужно только Потаённое Сокровище. Только оно. А остальное я оставлю здесь.

Странный знак снова замаячил перед моим мысленным взором. Он словно пытался напомнить о чём-то. О чём-то, чего я на самом деле не знала и не могла знать. Я вошла в высокий зал. Проводя вокруг себя широким лучом фонаря, я видела груды золотых монет, ларцы с драгоценными камнями, чеканную посуду, украшенную самоцветами, нити жемчуга, бриллиантовые ожерелья, свисающие из кувшинов, связки перстней и браслетов на широких блюдах. «Мне нужно только Потаённое Сокровище, — шептала я про себя, глядя по сторонам, — и не для себя, для Седрика! Только для него».

И тут Потаённое Сокровище вспыхнуло в темноте. Я увидела огромный радужный кристалл, поймавший и умноживший свет моего фонаря. Фантастический алмаз стоял на золотой треноге посреди зала, отбрасывая искристые лучи на бесценные сокровища, заполнившие помещение. «Для Седрика!» — повторила я себе и протянула к нему руку.

Чёрный круг со звездой внутри вспыхнул перед моими глазами. Я увидела другую пещеру, круглую, опоясанную рядом квадратных колонн. И чёрный саркофаг вдали. Мне нужно было идти туда. Я не знала зачем, но ощущение, что именно в этом состоит мой долг, было ярким. Я попыталась отогнать это наваждение, вспомнить о Седрике, но его образ вдруг показался мне каким-то неживым и расплывчатым. А на его месте возник другой человек, красивый смуглый мужчина с длинными чёрными волосами. Его тёмные глаза смотрели мне в душу. Я узнавала и не узнавала его. Я уже догадывалась, что это мой друг и он погиб. Он взывает ко мне, но ожидает не мести. Потом всё исчезло. Я снова стояла в зале, протянув руку к мерцающему алмазу. Но всё стало другим. Груды пыльных сокровищ больше не вызывали моего восторга, а алмаз был всего лишь большим кристаллом. Единственное, что ещё удерживало меня, это был Седрик. Я знала, что исполнив свой долг, я обреку его на долгую и мучительную смерть. Я опустилась на колени и сняла с плеча мешок. Стоило ли лезть под пули и брести через болота, чтоб вот так просто отказаться от всего? И предать Седрика. И уйти бог весть куда за непонятным знаком. Может, я просто сошла с ума? Взять алмаз и бежать отсюда. А завтра я буду в городе и…

В мешке не было ничего, кроме нескольких сухарей и осколка, которым я поранила руку. Чертыхнувшись, я вытряхнула всё содержимое на пол и увидела длинный тёмный предмет, покатившийся по рассыпанным монетам. Я взяла его в руки. Это был Налорант. Я вспомнила всё и оглянулась, думая, что же зашвырнуло меня в этот мир. Положив палец на выключатель в виде крылатого льва, я ещё успела подумать о том, что Седрик теперь умрёт. Белый луч отразился в алмазе и рассыпался целым снопом радужных бликов, которые, закружившись вокруг, увлекли меня в странный сияющий водоворот.

Небо вспыхнуло над моей головой. Огромная бездонная чаша чистейшей и светозарной лазури распахнулась от горизонта до горизонта, занимая собой половину мира. А второй половиной были невысокие зелёные от кудрявых деревьев горы, голубая с блёстками лента реки между ними и широкий луг, усыпанный большими яркими цветами, источающий странный и чарующий аромат. Я подхватила подол длинной льняной юбки и побежала по жёлтой тропинке, вьющейся через луг. Где-то высоко в небесах звенел жаворонок, а я впервые за долгие-долгие недели почувствовала, как непонятная боль отпускает мою душу.

Я пересекла луг и оказалась на высоком берегу, где рос старинный дуб, а под ним сидел седой старик в белых одеждах. Его глаза были мудрыми и добрыми, как раз такими, какими должны быть глаза мудреца, о котором я слышала ещё в детстве от своей бабушки.

— Что привело тебя ко мне, Сун Лин? — спросил он, улыбаясь и оглаживая свою длинную бороду.

— Ты знаешь моё имя? — удивилась я, садясь рядом с ним на траву.

— Я знал, что ты родилась, что ты живёшь и что ты придёшь, потому что именно тебя предназначили небеса занять моё место.

— Нет, — покачала головой я. — Это не то, зачем я пришла. Я слышала, что ты умеешь избавлять людей от боли и страданий. Я надеюсь, что ты поможешь мне.

— Что ж, с этого мы и начнем, — кивнул он. — Что стряслось с тобой?

— Я испытываю боль и раскаяние по поводу смерти одного человека. Его имя Седрик. Я постоянно думаю о нём, но я никогда не видела его. Я даже не знаю, кто он. Мне кажется, что я страдаю безвинно. Ты поможешь мне?

— Конечно. Я помогу тебе избавиться от этого страдания и от всех страданий. Я научу тебя жить спокойно и счастливо, чтоб ты учила этому других.

— Нет, — я снова покачала головой. — Ты не понял меня. Мне нужно избавиться только от этого. Я же не виновата в смерти этого Седрика. Но если я буду в чём-то повинна, то я не хочу уходить от ответственности.

— Всё не так просто, — улыбнулся старик. — Ты говоришь, что ты не виновата в его смерти, но так ли это? Человек живёт не один раз. Его жизни протекают в разных временах и пространствах. Быть может, где-то ты и провинилась, и твоя провинность стоила кому-то жизни. Но значит ли это, что ты должна страдать? Разве эта ответственность за какие-то старые и далёкие грехи не сковывает тебя? Разве ноша, пригибающая тебя к земле, не мешает тебе смотреть в небо? Я научу тебя подлинной свободе. Ничто и никогда не заставит тебя отвести глаз от небес, и сияющие тайны нефритового ларца откроются перед тобой.

— Сияющие тайны нефритового ларца… — повторила я задумчиво. — Но ведь это тайна бессмертия, так? Это тайна вечной жизни и всеведения. И я могу достичь этого?

— Ты можешь, — кивнул он. — Ты очистишь разум от суетных чувств и поднимешься к небесам. Я давно ждал тебя, чтоб передать тебе своё знание. Я знаю, что ты обратишь его во благо.

— Конечно, — пообещала я. — И что мне нужно сделать, чтоб постичь это знание?

— Тебе нужно научиться изгонять из своего разума и из своей души всё, что способно встревожить и смутить твою душу. Она должна быть чистой и гладкой, как поверхность озера в безветренный день. Попробуй. Посмотри в эти безмятежные небеса, и пусть дух твой будет так же чист и ясен.

Я послушно взглянула вверх и почувствовала, как сердце моё окончательно избавляется от боли и тревоги. Священная голубизна вливалась через глаза в мою душу.

— Думаешь ли ты о Седрике? — тихо спросил меня старик.

— Кто такой Седрик? — прошептала я, глядя в небо.

— Что ты чувствуешь?

— Покой.

— Какие воспоминания вызывает в тебе это сияние?

Я долго молчала, прислушиваясь к гулким и одиноким отзвукам, носящимся в моей душе. Мысли ускользали от меня, а образы были расплывчаты и неясны. Но вот что-то мелькнуло перед моим мысленным взором, и я увидела.

— Это кони, — шепнула я. — Два чудесных белых коня с лебедиными крыльями. Они мчатся навстречу друг другу, и ветер развивает их гривы… Где я видела это?

Я нахмурилась, пытаясь вспомнить, будто это было так важно.

— Не дай суете отвлечь тебя, — строго проговорил мой учитель. — Духи Тьмы будут отвлекать тебя, тревожить и смущать, но ты должна противопоставить им своё спокойствие и незамутнённость рассудка.

Я снова посмотрела в небо, но его голубизна больше не казалась мне ясной и чистой. Я думала о крылатых конях и вслед за этим увидела незнакомого мужчину с белыми волосами и большими голубыми глазами, одетого в голубую кольчугу.

— Я знаю его… — пробормотала я. — Это воин…

— Воин не может познать истину, — поучительно заметил старик. — Воин должен знать ярость, а ярость — это муть на дне души.