— Его вилла называется «Скала Падающей Птицы», — произнесла я. — А эта девица несёт чушь. Так нельзя говорить о Фарги. О нём вообще бесполезно говорить. Нужно говорить с ним и смотреть на его картины. Его не интересуют Академии художеств, и он не претендует на звание популяризатора земной цивилизации. Он рисует, и ему нравится, когда кто-то смотрит на его картины и понимает их.

— Ему нравилось, — поправил Кристоф и выключил телевизор. — Ты права, но о нём нужно говорить в прошедшем времени. Он умер.

— Я не верю, — покачала головой я. — Это ошибка. Как в наше время может умереть известный человек, которому всего сорок шесть лет?

— Может, — он протянул мне листок.

— Нет… — пробормотала я. — Ты что, не понимаешь? Если умрёт Фарги, во Вселенной появится огромная чёрная дыра. Провал объёмом в тысячи кубических парсеков…

— Мне кажется, что это уже случилось.

Я взяла листок, всё ещё надеясь на ошибку. Опустив координаты сообщения, я сразу же взглянула на текст. Там было всего несколько слов: «Фарги убит. Прилетай, если сможешь. Джон Вейдер». Ошибки быть не могло. Джон Вейдер, звёздный инспектор на Киоте, не стал бы шутить подобными вещами. Правда, он не знал, где я живу и моё новое имя, но Инспекция знает всё.

— Мне придётся лететь, — произнёс Кристоф.

— Тебе? — удивилась я и, снова взглянув на листок, увидела, что сообщение адресовано не мне, а ему. Я снова посмотрела на мужа. — Фарги был и твоим другом?

— Он был другом каждому, кому он не был врагом, — проговорил Кристоф. — Но дело не в этом.

— А в чём?

— Ты не знаешь? Фарги был одним из нас. Он был Звёздным Странником, Воином Духа в пятой инкарнации. Он был Стражем Киоты.

Глава 2. Принятие решения

Как ни странно, но меня это не удивило. Я познакомилась с Фарги очень давно, можно сказать, в другой жизни, когда я ещё не знала о том, что Звёздные Странники — это не только излюбленные персонажи пилотских баек, и уж тем более не разбиралась во всех тонкостях их деления на Воинов Духа и Слуг Тьмы. Однако я сразу заметила, что Фарги необычен. Он был не таким как все, странным, удивительным, прекрасным и очень чужим. Я даже подумала тогда, что если миф о том, что эльфы иногда подменяют детей в колыбелях, является правдой, то он именно из таких невольных самозванцев, живущих на зыбкой грани между человечеством и миром элементалей. В нём была огромная, чарующая и удручающе непостижимая тайна. Он притягивал и пугал одновременно… Теперь загадка открылась. Фарги прожил в этом мире пять жизней, полных борьбы и жертвенного огня. Именно поэтому в нём было это обжигающее душу нечто, он стоял на плечах предыдущих инкарнаций, память, боль и силу которых он хранил в своей душе.

Я попыталась вспомнить, как он относился ко мне. Мягко, заботливо, слегка снисходительно и очень бережно. Меня тогда удивило это. Я слишком привыкла к равноправию женщин и мужчин, и потому в его поведении я усматривала старомодное рыцарство и атавистическое недоверие к способностям женщины. Это было немного забавно и совсем не обидно. Но теперь я поняла, что хотя я тогда не знала о его тайне, он ясно видел мою ещё не проснувшуюся сущность Воина Духа в третьей инкарнации. Наверно, он рассматривал меня, как куколку, из которой однажды появится бабочка, может, слегка жалел меня, предвидя, как много мне придётся пережить в процессе грядущего перерождения, и, скорее всего, оценивал с высоты своих пяти жизней меня, как будущего соратника по борьбе. И мне кажется, я его не разочаровала.

— Я полечу с тобой, — произнесла я, взглянув на Кристофа.

Он молча сел рядом и посмотрел на океан. Я догадывалась, что ему не по душе моё решение, но по Закону, он не мог отговаривать меня. Воин Духа вправе сам выбирать цель, и только Блуждающие Боги иногда, в особых случаях, и не всегда успешно могут вмешиваться в наши дела.

— Послушай, — очень тихо и очень осторожно произнёс он, — я не хочу влиять на твой выбор. Но я прошу тебя подумать. Фарги — наш брат и друг. Он был сильным и отважным Воином. Его кто-то убил. Это не было случайностью и, если б ситуацию могли удержать под контролем смертные, Вейдер не послал бы эту телепортограмму. Киота — большая и эмоционально грязная планета. Даже такой страж, как Фарги, не смог очистить её от зла. Если он потерял воплощение, то значит, на Киоте появился Враг. Вмешательство с нашей стороны необходимо. Но нужно ли лететь вдвоём? Если Враг один, то мы рискуем нарушить баланс, в результате которого либо одному из нас придётся убраться оттуда, либо мы привлечём туда ещё кого-нибудь из Слуг Тьмы. Оцени свои чувства и скажи, не является ли твоё решение жаждой мести или желанием не остаться в долгу перед старым другом?

— Нет, — ответила я. — Это не месть и не муки совести.

— Хорошо — кивнул он и, вздохнув, устало потёр пальцами виски. — Теперь спрашиваю как муж. Ты помнишь, какую истерику закатил в прошлом месяце Алик, когда ты уехала на три дня? Ты же понимаешь, что он сейчас в таком возрасте, когда дети очень чувствительны к разлукам…

— Это удар ниже пояса, Кристоф, — заметила я.

— Наверно, — пробормотал он и встал. — Я прошу прощения.

— Я тоже не хочу, чтоб ты туда летел, — произнесла я. — Ты беспокоишься обо мне, а я о тебе. Это естественно, особенно если учесть, что речь идёт о Киоте. Мы оба недостаточно знаем мир, с которым столкнёмся там, чтоб безопасно действовать в одиночку. Но нашей осведомлённости хватит, чтоб свести риск к минимуму, если мы будем работать вместе.

— Нас двоих будет не слишком много на одну Киоту? — обернулся он.

— Нас двоих не много даже на Рокнар. К тому же, если ты заметил, вдвоём у нас получается гораздо лучше, и, кажется, никто из Блуждающих Богов не возражает против нашего тандема.

— А ты бы стала слушать их возражения? — кисло улыбнулся он.

— Нет. Как и ты.

— Послушай. Давай начистоту, а? — Кристоф взглянул мне в глаза. — Я, конечно, не имею права отговаривать тебя. Это так. Но и ты не имеешь права смешивать личные чувства с миссией. Ты не хочешь отпускать меня одного, верно? Тебя в прошлый раз напугал этот чёртов Колодец Вечности. Ты не хочешь потерять меня и поэтому намерена отправиться со мной, чтоб подстраховать в случае чего. Я прав?

— Отчасти, — согласилась я. — Иногда ты ведёшь себя как мальчишка.

— А если я пообещаю, что не буду петь под свист пуль на баррикаде и затыкать пробоину собственным телом?

— Во-первых, это будет клятва игрока, мой милый, уж я-то тебя знаю, а, во-вторых, я знаю, что должна быть там. Как тебе такая формулировка: если б ты полетел в другое место, я бы всё равно полетела туда. Потому что я должна быть на Киоте.

— Но Вейдер вызвал меня.

— Это потому что Вейдер не смог найти меня. Не забывай, что я живу практически инкогнито. Никто, кроме моих близких, не знает моего нового имени и адреса. Если б Вейдер мог, он бы вызвал и меня.

— Но я не собираюсь работать с Вейдером! — воскликнул Кристоф. — Он никогда не внушал мне доверия. К тому же я терпеть не могу инспекторов!

— Ещё одно доказательство, что нам нужно лететь вместе, — хмыкнула я.

— Но почему?

— Да потому что ты даже не знаешь главного о тех, с кем собираешься работать!

— Ты думаешь, я не знаю, что Вейдер берёт взятки?

— Ты не знаешь, зачем он это делает.

— Да уж, это точно! Коррумпированный инспектор это что-то вроде ювелира, ворующего гвозди из общественного забора.

— Что здесь за шум? — неожиданно раздался от дверей бархатный баритон моего взрослого сына.

Я даже не заметила, как опустилась на воду его белоснежная яхта и подрулила к берегу. Теперь он стоял в нескольких шагах от меня, держа на руках Алика, сосредоточенно жующего банан. Кристина уже шла к дому, держа за руку подросшую хорошенькую Дашеньку, а вокруг них прыгал рыжий Джейми.

На какое-то время позабыв и о Фарги, и о предстоящем путешествии, я бросилась обнимать и целовать гостей, а заодно и Алика, который считал, что имеет право на большую часть моих поцелуев и объятий. Затем мы целый час обсуждали новости о наших знакомых и друзьях с Земли и разбирали привезённые гостинцы. Только после обеда речь снова зашла о том, что случилось на Киоте.