— По-моему, как раз наоборот, — хихикнула моя партнерша, глядя на руки толстяка, которые находились куда ниже талии моей одноклассницы.
Услышать ответ Марина не успела, ибо песня завершилась, а следом послышались аплодисменты, заглушившие недовольный бубнеж бывшей одноклассницы.
Телефон снова дал о себе знать, но уже звонком, а не сообщением.
— Максим, может, ну их всех? — немного жалобно попросила Белозерова, когда я его извлек из кармана. — Ну правда? Я понимаю, что дело для мужчины главное, но ты ведь только приехал. Сейчас поговоришь, выяснится, что где-то кто-то без тебя не может обойтись… Пожалуйста!
Я и сам не очень стремился отвечать Баженову, поскольку, как ни странно, мне начинало нравиться то, что тут происходило, а особенно тешил вид жареных молочных поросят и изрядных размеров осетров, которых молодцы в белых рубашках и черных жилетках начинали расставлять по столам, но увы, в данном случае мое хотение значило мало.
— Да, Слава. — Скорчив извиняющуюся гримасу, я отошел в сторонку от Марины, подбоченившейся Татьяны и эстрады, где певец, залихватски притоптывая, затянул песню из репертуара Элвиса Пресли. — Слушаю тебя.
— С хрена ли? — недовольно ответил тот. — Все ровно наоборот. Это мне хочется знать, с чего фото, сделанное днем, попало ко мне только сейчас?
— Ты особо не дави, — осек я своего нового напарника. — Перекинул сразу после того, как сам заполучил, минуты не прошло. Да и источнику его не моментально слили, а только часа через два, так что по-любому бежать куда-то было поздно. Кстати, фигурант от камер очень лихо ушел, что вызывает уважение. В Москве их сейчас вагон и маленькая тележка, но ему удалось как-то вывернуться. Прямо даже интересно как.
— Найдем — спросим, — чуть сбавил обороты Баженов. — Или не станем, ибо кто умножает познания, тот умножает скорбь. Слушай, а крепко у него рожу растопырило. Это хорошо. С таким портретом особо не затеряешься, даже если его в капюшон прятать.
— Полностью согласен, — подтвердил я. — Погоди, у меня вторая линия. Только трубку не вешай.
Последнюю фразу я произнес, только глянув на имя того, кто мне звонил, и подумав: «Прости, Марина, но, сдается мне, наш первый танец станет на сегодня последним. И осетров, увы, съедят без меня. Даже не знаю, что обиднее».
— Слушаю тебя, — ответил я Оресту. — Есть новости?
— Как не быть, — что-то жуя, промычал в трубку мой приятель-колдун. — Отзвонился мне только что Паушши. Ну, ты его должен помнить, я вас даже знакомил в том году, он под карельского шамана работает.
Ну да, что-то было. Забавный такой мужичок ростом метр шестьдесят, у него еще лицо было забавно размалевано. И с голосом, точно из бочки кто-то «Помогите!» орет. Он мне тогда было начал впаривать о том, что сила его берет истоки от сейдов Воттоваары, что он прошел не одиннадцать и даже не тринадцать, а пятнадцать ступеней «Лестницы в небо», которая там находится, что говорит о высочайшей степени его могущества, ибо только великий шаман способен узреть две несуществующие для простых смертных ступеньки. Правда, как только он понял, что я не денежный «гусь», а человек, который в курсе происходящего и знает, что почем, сразу потерял ко мне интерес.
Но заметим, что на фоне остальной колдовской телекомпании Паушши выгодно выделялся тем, что он хотя бы понимал, о чем говорит, и лично побывал в тех местах, которые использовал в своей легенде, а также никогда не лез туда, куда не стоит, понимая, каким боком это может выйти. Плюс он в самом деле являлся неплохим травником, не выдающимся, но не без таланта. Последнее, правда, не моя точка зрения, а слова Ореста. Думаю, и Аркашка пришел к тем же выводам, что и он, потому и выбрал карельца в качестве потенциального врачевателя. Кстати, вот еще одна деталька в общую картину — он знает, что с ним происходит. Правда, неясно пока, сам сообразил или подсказал кто?
— Все как и говорил — паренек твой позвонил, денег за излечение посулил, — чавкал в трубку Троицкий. — Кстати, много денег. Видно, крепко его прихватило.
— Орест, не надо фокусироваться на мелочах, — попросил приятеля я. — Сказано же — недополученная прибыль будет компенсирована, причем весьма щедро. Главное — результат.
— Тогда поспеши, — довольно проурчал колдун. — Страждущий уже в пути, скоро нагрянет к Паушши, если уже не там. Он время потянет, ясное дело, но кто знает, как оно сложится? Вдруг твой бедолага не совсем дурак и поймет, что его разводят?
— Адрес какой? — мигом осведомился я.
— Мневники. Паушши себе сразу две квартиры купил, а после их объединил. Очень, знаешь ли, симпатично появилось. Я бы сказал — креативненько! В одной части эдакая юрта для клиентуры, в другой — современная жилплощадь для личных нужд.
— Орест, это лишние детали! — рявкнул в трубку я. — Вышли сообщением точный адрес и телефон. Прямо сейчас, а не когда доешь.
— Вышлю, вышлю, — недовольно буркнул собеседник. — И вовсе незачем так орать. Про мой процент не забудь, ты обещал!
Будет тебе процент, куда я денусь. Мневники. Блин, далеко. Правда, и пробки уже, надо думать, подрассосались, конечно. Плюс, может, Баженов поближе меня к месту встречи окажется. Хотя тут вопрос спорный — хорошо это или плохо. Если он сам завалит Стрелецкого, так и Слезу может к рукам прибрать, с него, думается мне, станется. И не предъявишь потом ничего — кто поспел, тот и съел.
— Але, Слава! — зажимая одно ухо, поскольку аудитория разразилась очередными аплодисментами, чуть ли не поорал в трубку я. — Сработал еще один маячок. Скоро наш красавец в Мневниках нарисуется.
— Когда именно? — осведомился Баженов азартно.
— Может, вот-вот, может, уже. Сейчас вышлю тебе адрес. И сам выезжаю. Но быстро, боюсь, не буду.
— Мневники. Блин, мне до них пилить и пилить, раньше, чем через час, не поспею.
Дзинь! Ага, упало сообщение от Троицкого, с адресом и телефоном.
— Мне и того дольше добираться. Я вообще за городом.
— Нашел время на пленэр таскаться, — попенял мне Баженов. — Знаешь же, что сейчас не до того.
— Для меня состояние «не до того» является обыденностью, что же теперь — не жить? Сейчас адрес вышлю, стартуй. Если что — на связи.
— Поодиночке не лезем, — предупредил меня Вячеслав. — Кто первый прибыл — ждет второго.
— Принимается, — согласился я. — Сейчас вышлю точный адрес. До встречи!
Судя по последнему предложению, новоявленного напарника одолевают приблизительно те же сомнения, что и меня. Плохо. Нам же, возможно, друг друга прикрывать придется, а при таком раскладе как к нему спиной поворачиваться?
— Просила же тебя не отвечать на звонок, — раздался за спиной голос Марины. — Вот как знала.
— О чем речь? — тыкая пальцем в экран, уточнил я.
— Да все о том же, — печально пояснила девушка. — Надо идти, да?
— Ну-у-у-у… — протянул я.
— Да надо, надо, — невесело улыбнулась Белозерова. — Я же вижу, что ты сейчас не здесь, не со мной. Ты мыслями уже в пути из точки А в точку Б.
— Если честно — да.
— Просто ты себя со стороны не видишь. Ты в такие моменты как бойцовый пес перед дракой, уже стойку сделал и клыки оскалил.
— Даже не знаю, приятное это сравнение или так себе, — признался я, убирая смартфон в карман.
— Какое есть. — Она положила мне руки на плечи. — Да нет, я все понимаю, езжай, раз надо. Просто мне все время страшно — вдруг в один недобрый день я стану тебе звонить и не дозвонюсь? Или кто-то другой ответит, не ты?
— Такой у меня образ жизнь, Марин, — пожал плечами я, — другого нет и не будет. Один геморрой заканчивается, другой сразу начинается. Так что вот повод для раздумий — оно тебе зачем?
— К чему? — Девушка на мгновение прислонилась лбом к моей груди. — Все уже обдумано и решено. То же относится и к поездке в Дубай. Хоть оборись, но в этом году мы с тобой туда слетаем.
Море, солнце, яхта, рядом молодая красивая девчонка… Почему нет? Может, тот сон в горах вещим был? Да в конце-то концов — кто воевал, имеет право у тихой речки отдохнуть. Вернее, на заливе. Вот только дорога к этому всему лежит через Навь. И через кровь.
