– Но что с ними случилось? – спросил Азим, его голос становился тихим, как если бы сам воздух был наполнен трагизмом. – Почему они исчезли?

Абдуллах, немного помолчав, взглянул на звезды, как если бы они могли ответить на этот вопрос.

– Говорят, что в конце концов они потеряли контроль над тем, что сами создали. Чем больше они пытались подчинить природу, тем сильнее нарушали её баланс. И однажды природа восстала против них. Бури, землетрясения, разрывы времени и пространства – всё это обрушилось на их мир. Их великие города, когда-то полные жизни и величия, превратились в руины. Вскоре о них забыли, а их память была стерта с лица земли. Остались лишь легенды и несколько свитков, которые до сих пор не дают покоя тем, кто ищет знания.

Азим замолчал, и его мысли начали крутиться вокруг этого рассказа. Он почувствовал, как его разум затуманивает идея, что знания, которые могли бы даровать такую невероятную силу, всё же существуют.

– Ты знаешь, где эти свитки? – спросил он с азартом, который был невообразимо сильным. – Может быть, нам удастся найти их? Они могут стать ключом к разгадке…

Абдуллах покачал головой, его лицо омрачилось.

– Нет, Азим, это не то, к чему ты должен стремиться. Эти знания стали проклятием для народа За'тхар, и могут стать таковым для каждого, кто попытается повторить их ошибки. Ты молод, и твоя жажда знаний велика, но помни одно: не все знания приносят благо.

Азим не слушал. Его разум уже был далеко – в темных, забытых руинах, где скрывались древние свитки, в песках пустынь, которые до сих пор хранили тайны великих цивилизаций. Он был полон решимости найти эти знания, и никакие предостережения не могли остановить его.

– Учитель, ты знаешь, что я не могу остановиться, – сказал он тихо, но уверенно. – Если есть шанс узнать правду, я должен попробовать.

Абдуллах долго смотрел на своего ученика, и в его глазах было одновременно и понимание, и горечь. Он знал, что страсть Азима к знаниям могла стать его проклятием, но понимал, что остановить его было уже невозможно.

– Тогда пусть звезды будут твоими проводниками, – наконец сказал он. – Но помни, Азим, что самое великое знание – это умение остановиться, когда ты стоишь на краю.

Прошло несколько месяцев с того вечера, когда Абдуллах, как наставник и хранитель знаний, открыл Азиму глаза на древнюю историю народа За'тхар. Несмотря на предостережения и мудрые советы своего учителя, в душе Азима росло тревожное нетерпение. Он не мог перестать думать о сказаниях, связанных с исчезнувшей цивилизацией, и о её загадочных наследиях. Его мысли словно втягивала в себя пропасть древности, и чем больше он размышлял, тем сильнее становилось ощущение, что перед ним раскрывается дверь, ведущая к чему-то великому и неизведанному.

Каждый день, каждое мгновение, что он проводил, изучая те старинные рукописи, записки и фрагменты, переданные ему от отца, приносили новые образы, обрывки мыслей и воспоминаний. Азим чувствовал, что приближается к разгадке чего-то важного, скрытого глубоко в прошлом. Но для того, чтобы сделать первый решающий шаг, ему нужно было больше, чем просто волнение и стремление разгадать древнюю тайну. Он понимал, что для того, чтобы вырваться из этого тумана догадок и приблизиться к реальности, ему нужно найти доказательства. Место, предмет, следы, которые могли бы указать путь. Он понимал, что разгадка находится не в эфемерных образах его воображения, а в чём-то более осязаемом. Возможно, в чём-то, что он сам не до конца осознавал.

Он принялся перечитывать записи, сделанные его отцом много лет назад. Эти старые документы и карты, которые когда-то привёз тот из дальних стран, стали для Азима важным ключом. Он знал, что в этих жёлтых страницах, покрытых пылью и временем, спрятан ответ. Азим бережно переворачивал каждую страницу, вычитывая знакомые слова и надеясь, что среди них он найдёт то, что приведёт его к следу исчезнувшей цивилизации. Он уже чувствовал, что эти старые записи не просто случайные воспоминания, а важная часть чего-то большего.

Однажды, в один из прохладных вечеров, когда свет от костра мерцал в библиотеке, а за окном тихо шёл дождь, Азим снова углубился в изучение рукописей. Он был уже на грани усталости, но, вынимая одну из древних карт, его взгляд задержался. На бумаге был нарисован странный набор символов, которые он едва ли мог понять, и его сердце пропустило удар, когда он понял, что карта не просто указывает местоположение – она ведёт к загадочному месту, лежащему далеко за пределами известных ему дорог и путей. Места, которые никогда не упоминались в обычных текстах.

Это была не просто карта, а нечто большее. С каждым взглядом на выцветшие линии и древние знаки его волнение возрастало. Азим почувствовал, что это была та самая разгадка, которую он искал, и он почти мог услышать, как это древнее место зовёт его. С каждым новым открытием он понимал, что впереди его ждёт нечто грандиозное, нечто, что способно изменить всё, что он знал о мире.

– Учитель, взгляни на это, – позвал Азим, держа в руках старый свиток, который только что обнаружил в одной из древних рукописей. Он протянул его Абдуллаху, не скрывая своего волнения. – Я нашёл это среди записей, привезённых отцом. Это… нечто, что указывает на место, глубоко в пустыне.

Абдуллах медленно подошёл и принял карту из рук ученика. Его лицо оставалось спокойным, но в глазах промелькнула искорка интереса. Он осторожно развернул свиток, словно боясь повредить старую, выцветшую бумагу.

– Ты нашёл старую карту… – задумчиво проговорил Абдуллах, проводя пальцем по непонятным линиям и знакам. Его взгляд был сосредоточен, а голос звучал сдержанно, как всегда, но под этим молчанием скрывалась глубокая забота. – Это место… – он снова провёл пальцем по линиям, – здесь не бывали караваны уже несколько столетий. Пустыня давно забрала эти земли.

Азим нахмурился, пытаясь понять, что именно привлекло внимание учителя. Он видел лишь пустынные просторы и несколько линий, намечающих путь в неизведанные регионы. Там не было ничего, что могло бы сказать ему, что это место важно, кроме интуитивного ощущения, которое не отпускало его с того момента, как он впервые взглянул на карту.

– Ты хочешь отправиться туда, не так ли? – спросил Абдуллах, его взгляд был сосредоточен на свитке, но слова его были прямыми, как всегда.

Азим кивнул, не сводя взгляда с карты. В груди его пульсировал странный огонь – уверенность, которую он не мог объяснить, но которая была сильнее любых сомнений.

– Я чувствую, что это ключ, – ответил он, медленно сгибая карту в руках, как бы бережно охраняя её. – Это место может скрывать что-то важное. Что-то, что поможет мне приблизиться к разгадке тайны народа За'тхар. Всё, что я искал, может быть там.

Абдуллах поднял глаза от карты, и их взгляды встретились. Его лицо оставалось непроницаемым, но в глазах всё ещё блеск тревоги, не исчезающий при любых обстоятельствах.

– Я не могу остановить тебя, Азим, – сказал он наконец, его голос стал мягким, но в нём всё равно ощущалась тяжесть. Он поставил свиток обратно на стол, как будто не желая давать ему больше власти, чем оно того заслуживает. – Но знай: пути, по которым ты собираешься идти, могут привести к непредсказуемым последствиям. Эти древние тексты, эта карта – они могут скрывать не только знания, но и опасности, которые ты не сможешь предсказать.

Азим стоял молча, взгляд его был твёрдым. Он чувствовал, что слова Абдуллаха были полны заботы, но его решение было принято давно.

– Я осознаю риски, учитель, – сказал он, не отводя взгляда. – Но если есть шанс найти то, что я ищу, я должен попробовать. Я не могу отказаться.

Абдуллах продолжал молчать, его взгляд был сосредоточен, как если бы он пытался увидеть, чем для Азима станет этот путь. Наконец, он вздохнул и кивнул.

– Тогда тебе нужно подготовиться, – сказал он, его голос стал тише, но в нём всё равно звучала решимость. – Пустыня не прощает ошибок. Собери команду, запасись водой и провизией. Пусть твой разум останется ясным, когда ты окажешься лицом к лицу с тем, что предстоит.