Восклицаю, а потом группируюсь и готовлюсь ударить в пах. Достали мужчины, и, вообще, кажется таким, как я, нужно действовать на опережение.

– Амели? И почему я не удивлен, – произносит знакомый голос.

– Адриан? Снова вы? – поднимаю голову и вглядываюсь в лицо. – Никогда раньше не пересекались, а теперь постоянно. Может, на вас тоже действуют мои активировавшиеся чары? Хотя, конечно, лучше вы, а не кто–то новенький, я уж думала, мое везение продолжается. В кофейне ко мне все лезли, правда, вежливо, желая познакомиться, как обычные парни с обычными девушками. Все, как я вам с утра говорила. Но их слишком много. Я не знала, что их столько в нашем городе! Такое ощущение, что каждый зашел сегодня ко мне в кофейню и сделал внушительный заказ. Хозяйка счастлива, а я морально устала. Раздражает быть лампочкой для мотыльков с клыками, – выплескиваю наболевшее и опускаю глаза. – Ох, простите, не нужно было на вас все вываливать, вы не при чем. Просто второй раз попадаетесь за сегодня, но это тоже невежливо звучит. Извините, в общем.

– Все нормально, не переживай. Я сам виноват, – усмехается Адриан. – А сравнение оборотней с мотыльками – весьма поэтичное, мне нравится. Прогуляемся? – он протягивает мне руку. – Ты ведь куда–то шла, я провожу. Отобью желание познакомиться. Правда, я искренне считал, что мечта всех девушек – пользоваться популярностью у парней.

– Сомнительная популярность у меня выходит, я ее не контролирую, это нервирует. А я шла, да, в парк хотела, успокоиться и подышать на траве. По привычке решила сократить, а тут вы. Я уж было испугалась, что это очередной желающий познакомиться, готовилась бить на опережение. Если вам нетрудно, я не против прогулки. С вами на удивление спокойно. Может быть, ваш возраст вызывает это ощущение, – тараторю без остановки. На последней фразе Адриан меняется в лице, а я тут же реагирую. – Я не имела ввиду, что вы старый! Ни в коем случае! Просто вам ведь точно не двадцать один. И вы выглядите надежным.

– Ты всегда такая болтливая? В нашу прошлую встречу стресс заставил молчать? – спрашивает он с интересом, ведя меня в сторону парка.

– Нет, не всегда, скорее наоборот. Скоро успокоюсь. Нужно принять новые условия работы и выудить из них пользу для себя. Возможно, вы правы, возможно, все не так плохо. Рядом с вами мне уже становится легче. Я думаю, спасением меня вы вызвали мощную психологическую зацепку в моей голове. Если вы рядом, значит, я в безопасности. Как–то так. Но я снова говорю неуместные вещи, – качаю головой, понимая, как звучат мои слова. – Забудьте. Я несу всякую чушь. Видимо, сегодняшние испытания заставляют меня нервно болтать.

– Не извиняйся, – Адриан сжимает мою руку и сильнее притягивает меня к себе. Между нами больше нет расстояния. – Мне интересна твоя реакция на меня. Разумеется, с научной точки зрения.

«Разумеется! Искры от трения наших тел через одежду чувствую только я? Плохая была идея взять его за руку. Очень плохая».

– Да нет никакой особенной реакции. Просто вы меня не клеите, вот и все. Лучше скажите, почему таблетки так работают? Пока нет более сильного лекарства, мне нужно пить двойную дозу? – ухожу от неудобной темы.

– Боюсь, и другие таблетки могут не помочь, – задумчиво произносит Адриан.

Некоторое время мы идем молча. Я дышу полной грудью и чувствую, как нервозность окончательно покидает меня. Сейчас паломничество оборотней в кофейню не видится мне такой уж проблемой. Двадцать один исполнился, а реагирую, как подросток.

Поворачиваю голову в сторону Адриана и, поддаюсь порыву, вдыхаю его аромат. Это нечто невероятное. Он пахнет надежностью и защитой. Кажется, чтобы быть нормальным человеком мне нужно всего лишь регулярно видеться с Адрианом и дышать им.

Мои странности продолжаются, ведь раньше я никогда так маниакально не вдыхала запахи других людей, если это были не ароматы понравившихся мне духов.

– Для кого были те таблетки? Вы ведь их не производите и не продаете, верно? – спрашиваю вдруг, переключаясь с мыслей о запахах.

Почему–то мне кажется важным узнать ответ на этот вопрос. Буквально жизненно необходимым.

– Для кого были таблетки? – Его брови взлетают наверх. – Хороший вопрос.

– Если он неуместен, вы не обязаны отвечать. Извините, я не должна была, – торопливо произношу.

Мне чудится, словно от Адриана исходит тревога. Мое воображение окончательно разыгралось? Я не могу со стопроцентной уверенностью определять чужие эмоции, это невозможно. Вместо прогулки нужно было идти домой и возвращать себе рациональное начало.

– Не извиняйся, ты постоянно извиняешься, – говорит Адриан. – Это какой–то комплекс?

– Возможно, – пожимаю плечами. – Мы с вами почти как психолог и его пациент. Не очень веселая со мной прогулка, да?

– Необязательно всегда веселиться, – не соглашается со мной Адриан.

– А теперь мы начинаем философствовать. Что–то явно идет не туда.

Что я здесь делаю? На подсознательном уровне собираюсь повесить ответственность на идущего рядом мужчину? Он меня не клеит, а я как будто очень даже за и пытаюсь его спровоцировать на это действие?

– Для сестры, – отвечает вдруг Адриан на мой первый вопрос. – Неродной, у нас разные матери. Она была совсем как ты. Именно поэтому я знаю так много. В туристические кварталы не ходи, у местных шарлатанов в лучшем случае безобидный сахар в таблетках, а в худшем вещества, влияющие на сознание.

– Как вы догадались? – спрашиваю удивленно.

Я–то и впрямь собиралась отправиться на поиски лекарства самостоятельно. Надо бы разорвать порочную связь: «Адриан равно моя адекватная психика» и снова решать проблемы самой.

– Это логично. Ты не производишь впечатление истеричной дурочки. Думаю, ты вполне себе взвешенная особа, но внутренний консерватизм и желание жить по одним и тем же устоям заставили тебя нервничать в эти дни.

– Как скажете, господин психолог, – качаю головой с улыбкой. – Нет, ну надо же, мои лучшие друзья не смогли вернуть мне спокойный разум, а вы одним коротким разговором – вжух! И я уже ощущаю себя не истеричной дурочкой, а уверенной средневзвешенной особой.

– Издеваешься? – он прищуривается, поворачивая голову в мою сторону.

– Ни в коей мере! Я совершенно искренна, – горячо восклицаю.

– Хм, – Губы Адриана снова трогает улыбка, – верю. Но должен сказать, это работает в обе стороны. Ты тоже положительно на меня влияешь. В связи с некоторыми недавними обстоятельствами я, как бы поточнее выразиться, был не в форме. Настроение было ужасным. А сейчас я улыбаюсь.

– О, да у нас целая группа психологической помощи, а не просто прием у врача!

И тут мы вместе смеемся. У Адриана такой сексуальный смех, это нечто. Никогда не считала чей–то смех сексуальным, максимум, приятным. Внимательнее всматриваюсь в мужчину рядом со мной. Да я западаю на него. Может быть, мне стоит попробовать заинтересовать его не только как проблемная девчонка благородного прохожего?

– Скорее разовая встреча, а не группа, – качает головой Адриан, на корню разрушая мои планы, – к моему большому сожалению, – добавляет он, даря надежду на то, что я не одна испытываю странную тягу к нему. – Я уезжаю, потому никаких групп не получится.

– Да? – тщательно контролирую голос, чтобы он не выдал моего разочарования. – Далеко?

– Далеко, – соглашается Адриан, – и надолго.

Глупая–глупая Амели. Поверила в некую связь с первым встречным. Тебе надо гормоны идти проверять, а не списывать все на растерянность от ситуации. Сначала половину дня нервничала по поводу паломничества оборотней, а теперь придумала влюбленность на ровном месте.

– Тогда, может быть, расскажете, где я могу купить таблетки? Туристические места вы не советовали, а я не знаю мест продажи настоящих блокираторов, – быстро меняю тему на насущное, не понимая, с чем связана моя грусть внутри.