– Стой тут, я быстро, – Незнакомец разрывает зрительный контакт, и мое наваждение проходит.

Он исчезает в темноте ночного клуба, а я остаюсь одна в ореоле света от уличного фонаря.

– Ааа, – тру лицо ладонями, – и что это было? Любовь с первого взгляда? Не так я ее себе представляла. Или все дело в том, что он меня спас, разобравшись с оборотнем?

Воспоминание о сверхъестественном существе окончательно возвращает меня с небес на землю. С опаской кошусь на неподвижную тушу, до того места, где он лежит, почти не доходит свет, но подходить и проверять, как там оборотень, я не буду, мне страшно.

«А вдруг он сейчас очнется и подбежит ко мне? – пячусь ко входу в клуб. – Нет, там могут быть его друзья, которые видели, как этот урод тащил меня через весь танцпол. Нельзя возвращаться».

Остужаю свой пыл и приказываю себе оставаться на месте и ждать спасителя с Петей и Жанной. Он справится, обязательно. По крайней мере, я на это надеюсь.

– Да что случилось, кто–нибудь объяснит мне? – доносится раздраженный голос Жанны, и я наконец–то выдыхаю с облегчением.

– Друзья, – кидаюсь к ним обоим на шею, – как я рада вас видеть. И какие же вы теплые! Оказывается, я продрогла и не заметила.

– Амели? Этот человек не обманул нас? К тебе кто–то приставал? – голос Жанны сквозит беспокойством при взгляде на мой потрепанный вид.

– Совершенно верно. Он настоящий герой. Я никогда не смогу ему оплатить тем же.

– Не стоит так говорить, Амели, – в разговор влезает незнакомец. – Хм, довольно необычное имя, Амели.

– Какое есть. Ладно, простите, ребятки, но я бы предпочла оказаться как можно дальше отсюда. Пойдемте? – пожимаю плечами и тяну своих друзей в сторону. – Еще раз большое вам спасибо, дальше мы сами.

– Нет, – коротко произносит мужчина и останавливает меня за руку прямо как урод, пытавшийся меня похитить. Удивительно, но прикосновение спасшего меня незнакомца не нервирует, а скорее приятно волнует. – Вам нельзя самим. Я вас довезу. Ты теперь в опасности, я расскажу о ней по дороге. Этот оборотень был первым, но не последним. Носительницы гена не встречались несколько десятилетий, все начали думать, что люди убили в себе эту мутацию сомнительными блокираторами и прочими сильными лекарствами. За тобой откроют охоту.

– Что? – восклицают одновременно Жанна с Петей, их глаза при этом смешно округляются, делая похожими друг на друга. – Так поэтому к тебе пристали? Нам всем кранты.

Смотрю в неверии на друзей и на незнакомца. Если бы не реальный оборотень, лежащий чуть поодаль, я бы решила, что они подговорили этого человека разыграть меня.

– Ребят, вы говорили, ген проявляется в восемнадцать, а мне двадцать один. Это бред.

– К сожалению, нет, – отвечает незнакомец и подталкивает нас в сторону большого черного внедорожника. – Вперед. Хотела меня отблагодарить за спасение – садись в машину. Чтобы мои труды не прошли зря.

Мне приходится подчиниться, еще и друзья хватают с двух сторон под руки, как будто я сбегу. Я знаю, я должна быть благодарна этому странному мужчине, и я действительно благодарна ему.

За спасение.

Но безропотно слушаться даже спасителя я не обязана. Как и верить в мистику, которую они мне все рассказывают. Да единственный раз, когда я видела оборотня, это был жених Кати!

Всего несколько месяцев назад. Что–то в этом году пошло не так, раз я снова встречаюсь с представителем столь ужасающего вида. Куда–то я свернула не туда, хотя наш город всегда славился тем, что здесь полно оборотней, но меня миновали встречи с ними. Или я их попросту не замечала, как и они меня. Очень продуктивное сотрудничество было, надо сказать.

Но не внезапно проснувшийся ген! Это уже ни в какие ворота не лезет.

Я совершенно обычная девушка с очень необычным именем.

«А еще и с прочерком вместо родителей, но тем не менее с наследством от них», – ехидно напоминает мне внутренний голос.

Внутри меня все холодеет. Гены должны передаваться по наследству, это работает у всех существ. И рядом со мной не было заботливой матери, забивающей запах блокиратором на всякий случай.

«Да нет, так недолго додуматься до того, что я пропавшая дочь какой–нибудь иностранной принцессы, от того и имя необычное для этих мест. Наследство мое не такое большое, чтобы быть голубых кровей», – проговариваю аргумент про себя.

Как бы там ни было, а спор самой с собой ни к чему не приводит. Зато приводит незнакомец. Вернее, подъезжает, аккурат, к моему дому.

Удивляюсь его осведомленности, но потом успокаиваю себя тем, что, должно быть, я пропустила момент, когда Петя с Жанной объясняли, как до меня доехать.

– Так, детки, – он оборачивается и внимательным взглядом обводит нашу троицу, – вот лекарства для вашей подружки. На первое время хватит, а потом советую самим найти подходящего поставщика, – он дает две коробки Пете и Жанне. – Она не поверила в происходящее, придется вам самим следить за ней.

– Мы справимся. Я не позволю этим зверям забрать у меня еще и подругу, – отвечает Жанночка со злостью в голосе.

От ее хмеля не осталось и следа, адреналин – мощный отрезвитель.

Удивительно, но мой спаситель едва заметно дергается на последней фразе Жанны. Считает, нужно выражаться корректнее?

– Катя повстречала пару, это другое. Ее никто не хотел насиловать в первый день знакомства, – вставляю свои пять копеек.

Почему–то мне кажется важным подчеркнуть, что младшую сестру Жанны никто силком не увозил. Она сама приняла решение.

– А тебя не только захотят изнасиловать, но и оставят себе, пока не родишь, – произносит незнакомец жестко. – Глотай капсулу и брызгай средство на запястья сейчас, в моей машине. Принесешь свой запах домой, и, считай, лишилась дома.

Жанна сует мне продолговатую таблетку, а Петр уже готовится распылить таинственную жидкость мне на запястья.

– Ребят, – перевожу недоумевающий взгляд с одного на вторую, – вы в своем уме? Вы предлагаете мне глотать непонятно что от типа, который даже не представился! Я не понимаю, сегодня магнитные бури? Луна не в том Козероге? Или Ретроградный Меркурий? Почему мой день рождения заканчивается так ненормально!

– Жизнь вообще далека от нормальности, девочка, – произносит незнакомец, презрительно поджав губы. – Меня зовут Адриан. Так легче?

Я киваю.

– У вас тоже родители любили экзотику, да? – имею ввиду его имя.

– Пусть будет так. Пей давай, – он сверлит меня недовольным взглядом. – Мне еще разбираться с убийством того мудака, а я до сих здесь с вами прохлаждаюсь.

– В–вы его убили? – шокировано восклицаю.

– А ты думала, он прилег полежать на холодном асфальте? Спину подлечить? – усмехается Адриан.

– Нет, просто без сознания после сильного удара головой. Но как вам это удалось? – хмурюсь.

Новость о том, что косвенно по моей вине кто–то убит, пусть и очень плохой и опасный оборотень, ужасает.

– Это мои тайны, девочка, – мужчина прожигает меня взглядом потемневших глаз. Я опасаюсь прямо смотреть в них после прошлого раза, усиленно держу собственный взгляд на его переносице. – Глотай эту чертову таблетку и принимай ее раз в три дня. Спрея без нее хватит лишь на несколько часов. Если пропустишь хотя бы раз, пеняй на себя.

Под прицелом трех пар глаз мне приходится проглотить неизвестное вещество, искренне надеясь на то, что это не отсроченный яд. Капсула еле проходит, неприятно соприкасаясь со стенками горла. Без воды, да еще когда не хочешь, очень трудно что–либо идет.

– Готово, кхе–кхе, – все–таки кашляю в конце. – Если там были вещества, на которые у меня аллергия, прошу отвезти меня в больницу. Антигистаминного у меня дома нет.

– Не готово, – Петя обильно поливает мои запястья липкой жидкостью и удовлетворенно кивает. – Вот теперь готово.