- Огненная птица?! Оля? – едва не подскочил на месте Мзурураджи. Взглянув на кивающую Ма, он покачал головой в глубоком сомнении: – Боюсь, что найти с ней общий язык будет тяжелее всего.

- Ты считаешь Ольгу маловерной? – усмехнулась Голубка. – Существует парадокс. Сомневающийся человек особенно подвержен влиянию, тем более в шоковом состоянии. А ты способен устроить ей колоссальную встряску.

- Многое становится понятно, – констатировала Ушинди Ва Имани. – В частности, тот факт, что мы уже не люди в привычном понимании... Печально...

- Ещё не поздно отказаться, дочка, – с нескрываемой иронией, словно испытывая, посмотрела на неё Ма.

- Отказаться? – переспросила Вероника, но встретившись взглядами со Странником, вздохнула: – Опять риторический вопрос! Никуда я не денусь от твоего любимого сыночка, мамочка.

- Вы все – мои любимые! – солнечно улыбнулась Голубка. – Ты не успела насытиться чувственным общением с мужем, доченька? Сегодня тебя никто не ограничивает, а затем... Инета, девочка моя, обними своего Волка, пожалуйста!.. Да, именно так... Что ты чувствуешь?

- Тепло, нежность, – с удовольствием перечисляла она, обхватив Странника маленькими ручками, – огромный прилив сил, эмоциональный подъём, эйфорию... Голова кружится от счастья!

- Чудесно! – Ма подошла к обнимающейся паре и погладила воробышка по голове. – По глубине и остроте ощущений это лучше, чем ваше...

- Хочешь сказать, что и мы с Вероникой постепенно придём к такому… новому общению? – Мзурураджи пожал плечами, вздохнул и нежно поцеловал Инету в губки. – Как это происходит?

- Улягутся страсти, – заулыбалась Голубка. – Ты почувствуешь непривычную для человека лёгкость, освобождение, расслабленность органов, ненужность некоторых функций организма, свободу!

- Свобода?! – усмехнулся и покачал головой Странник. – По-моему, это больше походит на старость!

- Дурачок! – рассмеялась Ма. – Всему своё время. Или Договор с Домной понадобился тебе для того, чтобы снова ввергнуть себя в пучину страстей?

- Всё это, конечно, очень интересно, – не выдержала Ушинди Ва Имани, – но я-то говорила не о страстях, прежде всего, а о своей человеческой мечте, несбыточной, как теперь мне кажется, мечте!

- Твоя заветная мечта уже сбывается, доченька моя! – от материнской улыбки Голубки было глаз не оторвать.

- В каком смысле? – изогнула брови Вероника.

- В самом, что ни на есть, прямом смысле, – обняла её Ма. – И мне радостно, и немного тревожно...

- Отчего, мама? – потерял нить разговора Странник.

- Какой ты недогадливый, сынок, – покачала головой она. – Никак не более, чем через девять месяцев в этом вашем странном, несовершенном и удивительном мире я стану бабушкой.

Немая сцена затянулась. Голубка нежно держала в объятья потрясённую Веронику. Подскочившая к ним Инета восторженно улыбалась и держала за руку жену Странника. Сам он продолжал сидеть на диване и раскачивал головой, как китайский болванчик, пока не сорвался с места.

- Вероника беременна! – эмоционально воскликнул Мзурураджи, удерживая руку на животике своей темнокожей красавицы. – Неужели она сможет... Неужели мы дождёмся нашего человеческого ребёночка, постепенно переставая быть людьми?.. Но я не могу определить пол будущего ребёнка... Кто у нас родится, мамочка?

- Не знаю, – очаровательно легко пожала плечами Ма. – В таинстве деторождения столько тайн...

Что бы там не говорила Голубка, ночь у семейной пары выдалась бурной. За эмоциональными обсуждениями шли горячие объятья. Отдышавшись, муж и жена снова говорили о перипетиях своей жизни, и снова любили друг друга без устали... Вероника хотела знать о своём муже всё. Как мог, Странник ласково объяснял ей, что на подробный рассказ могут уйти годы. Мзурураджи уверял, что она обязательно узнает тайны своего мужчины постепенно.

- Мне придётся делить тебя с другими женщинами? – не унималась Имани.

- Ты делишь меня с ними и сейчас, – усмехался он.

- Да, ты общаешься с ними интеллектуально и эмоционально, но не физически! – спорила Вероника.

- В прошедшей жизни у меня была всего одна женщина – моя жена, – констатировал Странник.

- В прошедшей? – поразилась она.

- Странный переход получается, конечно. Плавный и какой-то мимолётный... Ничего подобного я раньше не испытывал, – вздохнул Мзурураджи. – Но ты же поняла, что для других людей мы перестали существовать, как подобные им существа. Для них мы теперь – призраки.

- Смерть? – ахнула Вероника. – Не хочешь ли ты сказать, что все Смотрящие должны добровольно уйти из жизни?!

- Добровольно – слишком неточное слово в данном случае. Никто не говорит о сознательном акте… самоубийства. Утром попросим Ма рассказать о судьбе Изабель – Лозы Чёрного Винограда, – решил Странник. – Думаю, многое прояснится, станет понятнее для человеческого сознания...

Голубка не горела желанием обнародовать подробности жизни в теле кровной матери Ушинди Ва Имани, но положение обязывало... Рассказывая Белому Волку о своей младшей сестре, Пака Мвеуси нисколько не преувеличивала. Лоза Чёрного Винограда ждала появления своего мужчины, избавителя, Ричарда, но не дождалась. В составе группы соплеменников, по мере возможностей борясь против белых поработителей, Изабель повзрослела и превратилась в изумительно красивую девушку с пронзительно зелёными глазами и кожей цвета молочного шоколада. Её вожделели, и друзья, и враги. Лоза Чёрного Винограда не сближалась с мужчинами. Ожидая своего прекрасного принца, чем дальше, тем больше, она превращалась в амазонку, внушающую союзникам уважение, а противнику ужас. Нет, Изабель никого не лишала жизни. Завидевший её враг стремительно и позорно убегал с поля боя. К сожалению, отряд Лозы Чёрного Винограда был слишком мал, чтобы всерьёз рассчитывать на решающую победу над захватчиками, на освобождение своей родины. Следовало объединиться с представителями других племён, но они отказывались иметь дело с Изабель. Её – добрую и справедливую, никогда не предававшую друзей девушку боялись!

С определённого момента своей жизни Лоза Чёрного Винограда точно знала, кого она ждёт. Подтвердившиеся вести о смерти Белого Волка ожесточили сердце Изабель. Она всерьёз рассчитывала на то, что Император Ричард не только увидит в ней желанную женщину и верного друга, но и станет союзником в борьбе с агрессором. Без него она потеряла самоконтроль. Всё-таки сойдясь с небольшой группой, состоявшей из остатков родственного племени, амазонка устраивала настоящий кошмар для белых захватчиков, пытавшихся сунуться в пустыни южного континента. По наитию, но без каких-либо нежных чувств Изабель сошлась с молодым вождём дружественного племени и родила дочь, названную ею Ушинди Ва Имани. Отец девочки – высокий, мускулистый, красивый, по общему мнению, мужчина погиб в стычке с превосходящими силами захватчиков. Судьба продолжала испытывать женщину, но дочка примирила Лозу Чёрного Винограда с несправедливостью жизни.

Она слабо представляла себе, с каким врагом ей предстояло бы сразиться плечом к плечу с погибшим Волком, помимо белых агрессоров. Ещё до его гибели Изабель почувствовала, что за ней охотятся. Теперь же, словно предчувствуя беду, она отправила маленькую Имани в безопасное место. А сама Лоза Чёрного Винограда попалась в ту же ловушку, что и её старшая сестра – Пака Мвеуси. Разница заключалась только в том, что Чёрная Кошка оказалась в руках работорговцев, а спящую Изабель пленили… монахи в серых одеждах.

Пленницу запугивали, угрожали расправой, требуя полного повиновения, но только на словах. На деле Лозу Чёрного Винограда поместили в золотую клетку, находящуюся в неизвестном ей белокаменном городе, построенном монахами или их подручными. Пытаясь понять цель заключения под стражу, Изабель постепенно выяснила, что её хотят использовать как наживку для поимки некоего мужчины, крайне интересного поработителям. Лоза Чёрного Винограда взбунтовалась! Пусть и в золотой клетке, она было готова ждать только Белого Волка, но тот погиб, оставив цель её жизни недостигнутой.