- Ну ваще, пипец офигеть… - проговорил лысый Эфиальт и смачно поплевав на волосатый кулак со всего размаху заехал Аресу прямо в неприкрытый боевым шлемом лоб.

Удар был просто сокрушительной силы.

Бог войны отлетел на добрый десяток шагов.

- Ай да молодца! – захлопал в ладоши на троне Зевс. – А ну-ка, Гермес, снова прокрути этот фантастический момент в замедленном режиме!

Кощунственная сцена в ярком окошке повторилась в точности до мельчайших деталей.

- А вот что было дальше! – усмехнулся Гермес.

Бравые братья грозно шли через лес, неся подвешенного к толстой палке, связанного по рукам и ногам Ареса. В рот грозного бога был вставлен кляп из крупной сосновой шишки.

Вот могучие храбрецы остановились посреди усеянной пушистыми одуванчиками поляны и, утерев широкие лбы, грозно уставились в небо.

- Итак, наши требования! – чётко произнёс Эфиальт, поигрывая лоснящимися бицепсами. – Десять бездонных бочек лучшего вина, два полных комплекта неуязвимых золотых доспехов, пятнадцать хорошеньких девственниц…

- Двадцать! – поправил брата От.

- Да, двадцать хорошеньких девственниц! – кивнул Эфиальт. – И фляжку чудесной заживляющей любые боевые раны целебной амброзии!

- Опаньки, они уже и об этом знают! – удивился Громовержец.

- Говорят, от неё снова вырастают пышные волосы! – воинственно добавил Эфиальт, поглаживая абсолютно лысую голову. - Это пока всё! Если в течение двадцати четырех часов наши требования не будут выполнены, мы отрежем Аресу правое ухо…

Связанный по рукам и ногам Арес драматически замычал.

Изображение задрожало, после чего и вовсе исчезло.

- Потрясающе! – Зевс просто сиял. – Они взяли его в заложники!

- Никаких переговоров с террористами! – гневно потряс кулаками Аполлон. – Испепелить стервецов прямо с Олимпа к сатировой матери!

- Почему же сразу испепелить? – улыбнулся Громовержец. – Ты, Аполлоша, просто кровавый маньяк. Ну мало ли там чего бывает в жизни, ребята слегка задрали свои длинные эллинские носы, немного покуролесили… С каждым ведь такое может случиться…

- Немного покуролесили? – яростно переспросил покровитель высоких искусств, ударяя кулаком в левую ладонь. – Напав на бога?

- Так что же нам делать? – подал голос, несколько озабоченный всем случившимся Гермес, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. – Время то идёт!

- Пойдём на переговоры! – принял решение Зевс. – Фидиппид, Аполлон, быстренько смотайтесь вниз. Пообещайте выполнить все требования… сулите им всё, кроме девственниц. В самом-то деле, где я их столько возьму на светлом Олимпе и в таком умопомрачительном количестве. У нас даже одной днём с огнём не найти. Гм… Ну всё пошли-пошли… Я, конечно, Ареса не очень люблю, но боюсь помру со смеху, когда увижу его одноухим…

Что ж ничего не оставалось делать.

Пришлось спускаться на переговоры.

***

Как оказалось, отважные пленители бога Ареса держали его скованного цепями в горной пещере, где некогда жил жуткий медведь-людоед, скончавшийся от несварения желудка, после того как пожрал одного странствующего философа-диалектика.

Аполлон с Фидиппидом высадились с летающей тучки в окрестностях пещеры, пользующейся у местных очень дурной славой.

Стараясь не привлекать к своим колоритным персонам излишнего внимания, переговорщики неспешно шли горной тропою внимательно осматривая ближайшие кусты, из которых в любую минуту могли выскочить полоумные сыновья Алоэя.

Через некоторое время посланники с Олимпа нагнали странного седобородого старца в запыленном хитоне, который медленно брёл в гору, неся в вытянутой руке горящий факел. Дело было ранним утром, а посему повелитель высоких искусств страшно заинтересовался удивительным путником.

- Эй, отец! – окликнул незнакомца лучезарный олимпиец.

Старец остановился, удивлённо обернувшись:

- Чего тебе, добрый человек?

- Зачем тебе эта штука?

- Какая штука? – не понял путник.

- Факел!

- Вот уже долгие двадцать лет брожу я по многострадальной Греции… - грустно затянул незнакомец. – Ищу честных людей!

- И как успехи?

Старик грустно вздохнул:

- Пока что ни одного не обнаружил!

- Днём значит с огнём? – расхохотался Аполлон. – Зовут то тебя как, папаша, если это не большой секрет?

- Называйте меня Безымянным Философом… - с большим достоинством ответил путник. – Безфилом если сокращенно…

- А… так ты из этих… - разочарованно махнул рукой повелитель высоких искусств. – Дармоедов-словоблудов… а я то думал, ты просто обыкновенный сумасшедший… Кстати, как тебя сюда-то занесло?

Пропустив мимо ушей обидные слова, безумный философ гордо ответил:

- Дошла до меня людская молва, что живёт где-то здесь в пещере на верхушке холма единственный во всей Аттике беспорочный человек. Как только увижу я его, наконец, обрету покой и навсегда погашу свой проклятый факел. Ведь я давал обет никогда не гасить его, пока не найду хотя бы одного честного человека…

- Абсолютно бесполезное занятие… - усмехнулся Аполлон. – Пожалей себя, батя. Ну сам посуди, в твои то годы этакие страсти… Сидел бы себе на бочке с критским вином в прохладном погребе и бед никаких не знал…

- Э нет, молодой человек… - добродушно отвечал старец. – Такой досуг удел слабых умом и духом. Я же рождён для великих дел!

- Можешь поворачивать обратно! – раздражённый упрямством философа, проговорил повелитель высоких искусств. – Того, кто жил в нужной тебе пещере, видимо давно растерзал горный медведь…

- И всё-таки я проверю… - не сдавался не в меру ушлый дедушка.

- Как хочешь! – пожал плечами Аполлон, делая знак отмалчивающемуся в сторонке Фидиппиду возобновить подъём.

***

На полпути к пещере произошло то, что в общем-то и должно было произойти. Густые кусты справа от дороги неожиданно затряслись и оттуда грузно вывалился бритоголовый Эфиальт, вооружённый длинным самодельным копьём.

- Ну? – не очень дружелюбно осведомился он, оценивающе осматривая живописную троицу. – Чё припёрлись?

- Переговоры! – храбро выступил вперёд Фидиппид и помахал перед носом лысого головореза белым куском ткани, в которую недавно смачно сморкался.

- На кой? – удивился Эфиальт.

- Так положено!

- Кем?

- Всемогущими олимпийцами!

- Ладно, сейчас! – на удивление легко согласился бритоголовый и два раза отрывисто прокричал, неумело эмитируя ночной крик филина.

Из ближайших зарослей послышался аналогичный протяжный звук, затем на дорогу выбрался От, вооруженный широким веслом.

- А это ещё кто? – спросил он, указывая на подслеповато щурящегося философа.

- Это вам замена вместо двадцати девственниц! – не моргнув глазом выдал Аполлон, которого грозный вид могучих братьев немало позабавил.

Эфиальт медленно вразвалочку приблизился к сумасшедшему старцу и внимательно того оглядел:

- И на кой нам эта старая развалина?

- Какая от него, собственно, польза? – подержал лысого брата От.

- Места занимает мало! – принялся перечислять покровитель высоких искусств всевозможные положительные стороны этакого приобретения. – Почти не ест. Глуховат. Подслеповат. В меру безумен. Одним лишь своим присутствием облагораживает бренное существование любого грека…

- Не а… - отрицательно покачал головой Эфиальт. – Нам такое счастье не нужно… Где девственницы?

- Мы готовы выполнить все ваши требования, друзья, - вмешался в разговор Фидиппид. – Все, кроме единственного, того самого про девственниц…

- Э… так совсем не пойдёт… - возразил От, положив на плечо своё боевое весло. – Мы так не договаривались…

- А мы с вами пока что вообще ни о чём не договаривались! – грозно выдвинулся вперёд Аполлон.

- Эй, долговязый… - обратился к марафонцу Эфиальт. – Ты в этой компании, как мне кажется, выглядишь наиболее нормальным. Скажи, кто этот белокурый цыплёнок, что всё время лезет вперёд со своими глупыми комментариями?