Слабым местом оставался Питер, но его лабиринты памяти уже не раз доказывали свою полезность, в них сам чёрт ногу сломит. Если не прибегать к пыткам, а копаться в мозгах, даже его нелепые сказочки про неуловимых путан и забористые ковентрийские мухоморы могут сойти за достойную отговорку. Но для того, чтобы допросить Питера, его требуется вернуть в человеческую форму, а здесь имелась другая загвоздка, — серебряная рука, которая постарается сделать свое дело при первом возможном случае.

— То есть, по-вашему, гоблины не проблема, они ничего не докажут, мы от них без труда отбрешемся? Всё равно остаётся лорд, повезёт, если у нас будет возможность оправдаться. Томушка любит пытать, а вы и слова сказать не сможете, сразу задушитесь.

Сурок многозначительно свистнул, принимаясь приглаживать шерсть на боках, а Снейп задумчиво кивнул. Да, действительно, для того, чтобы не отвечать перед лордом, его желательно прикончить. Проблема не потеряла своей срочности и актуальности, но со смертью лорда угроза от гоблинов действительно снижалась.

— Нам нужно к директору, — устало потирая переносицу, констатировал зельевар, а Питер только согласно пискнул — надо, так надо. — Но не сегодня, утро вечера мудренее.

Услышав знакомую пословицу, зверёк уважительно зафырчал и изобразил аплодисменты, выражая этим почтение снейповскому кругозору. Отправляясь спать, профессор вполголоса пробурчал: "И ничего я не ограниченный".

Он не собирался говорить Дамблдору об истинной личине Питера, но планировал потребовать от директора гарантии — не смог защитить Лили и Гарри, так пусть спасет хотя бы сурка, старый пень.

В гостиной Питер продолжал копошится, шуршать, скрипеть дверями и хлопать ящиками в ванной. Северус один раз видел, как Питер чистит зубы, и в первое мгновение подумал, что у зверька бешенство из-за пузырящейся в пасти пены. В очередной раз портить себе психику, наблюдая Петтигрю, бродящим в полотенце и папильотках, было выше его сил, поэтому профессор быстро умылся в тазу, наложил на кровать заглушающие чары и решил поспать, следуя собственному совету.

Утром во время завтрака Снейп уже привычно помог Питеру помыть лапы и повязать на шею салфетку, и сурок, старательно орудуя ножом и вилкой, принялся терпеливо пилить полоску бекона. С истерикой и риском разоблачения Петтигрю отстоял себе право пользоваться столовыми приборами, так как где-то здесь и проходила тонкая грань, что отделяла человека, временно заключенного в мохнатую шубку, от зверя, иногда прикидывающегося разумным. Зельевар сдался, не желая ещё больше унижать соседа, и даже трансфигурировал ему лож, вилку и нож, не заикаясь о том, что лапы грызуна вообще плохо приспособлены к такому виду моторики. Приёмы пищи у Питера растягивались на час, он пыхтел, но сосредоточенно продолжал бороться с рукоятками приборов, а после обязательно вытирал морду салфеткой.

— Сегодня суббота, Дамблдор назначил Поттеру отработки, во время которых планирует читать ему лекции… Но у нас нет времени на лишние разговоры. Вечером схожу и потребую у директора действий. А вас с собой брать не буду, от вас все равно пользы нет… Да и как это будет выглядеть — появлюсь на пороге кабинета с сообщением, что я и мой друг-байбак требуем немедленно прикончить Темного лорда… Нет, Питер, даже знать не желаю, почему сурок лучше, чем спутник-Чебурашка, который ищет друзей. Из-за подобных шуточек желание взять вас с собой не возникает…

Но Петтигрю только щурился, уверенный, что сможет уболтать зельевара. В конце-концов, цель у них была общая, и при достижении ее даже лишняя пара лап пригодится.

Так и получилось. Направляясь к директору с сурком на руках, Снейп и сам до конца не мог понять, как на это согласился. Питер, удобно угнездившись в сгибе локтя, лучился от удовольствия и совсем не подходил к общему мрачному облику сурового зельевара.

По пути им встретилась гриффиндорская болтушка Лаванда Браун. Увидев Снейпа с питомцем, девушка восхищённо всплеснула руками:

— Какой миленький! Ой, то есть, не вы, профессор, извините… — Понимая собственный промах, Лаванда смутилась, но Снейп даже не стал снимать за это баллы — понятно, его явление, да ещё в такой компании, для многих стало шоком. Просто мало кто осмеливался выражать это вот так, вслух. Обогнув студентку, он лишь кинул на нее фирменный недовольный взгляд.

Пробормотав пароль горгулье и поднимаясь по винтовой лестнице, он напоследок прошипел:

— Ведите себя прилично! — На что Питер только пискнул.

Директор в это время как раз поил Гарри чаем, и, услышав стук, удивлённо приподнял брови.

— Северус, что привело вас сюда в такое время?

Говоря это, Альбус смотрел на сурка, а тот, нахально поводя носом, ему подмигнул. Старик обескураженно моргнул в ответ и уделил, наконец, внимание подчиненному. Снейп опустил животное на пол, машинально приглаживая хохолок у сурка на загривке, и, распрямившись, хмуро потребовал:

— С этим надо заканчивать. Я требую от вас разделаться с Темным лордом. Достаточно он уже коптил небо.

Дамблдор, кидая опасливые взгляды на Поттера, пробормотал:

— Но, мальчик мой, имеются некие обстоятельства… Которые мешают нам завершить задуманное. Я не могу сказать тебе всего, пока не могу… Просто поверь — мое промедление имеет веские причины, если бы не это…

— Проклятье, да не осталось больше крестражей, Альбус! Только Гарри и змея! — Не желая больше слушать невнятные отговорки, рявкнул зельевар, сверкая глазами, а Гарри, испуганно сжавшись в кресле, наблюдал за тем, как бушует его страшный преподаватель.

— Северус… Хижина? — Неверяще проговорил Дамблдор, цепляясь пальцами за край стола.

— И медальон Салазара. И диадема Равенкло. И чаша Пуффендуй. Ничего этого больше нет! Завязывайте со своими играми, расскажите парню правду!

— Но он ещё не готов…

— Времени не осталось. Пожар в "Гринготтсе" наверняка насторожил лорда. Сейчас он в ярости, дезориентирован, но вскоре может вздумать проверить свои тайники. Сделайте уже что-то сами, вы, Великий и Могущественный Светлый Волшебник! — Сарказмом, которым полнился тон зельевара, можно было отравить Чёрное озеро.

— Я не могу, Гарри должен…

— Вам все должны! Может, пора снять белое пальто и поработать ручками?!

Развернувшись к Гарри, Северус сообщил:

— Поттер. Вы — крестраж. Вместилище души Волдеморта. Якорь, который не позволяет ему окончательно сдохнуть. Согласно плану нашего дорогого директора, Томушка должен вас прикончить собственноручно, уничтожая "вместилище". Не переживайте, если будете вести себя разумно на "той стороне", вполне имеете шансы вернуться. Хотя о чём я, какая ещё "разумность" у Поттеров...

— Но это невозможно, — неуверенно запротестовал директор.

— Помалкивайте, Альбус. Вы и так натворили дел. Думайте теперь, как выманить лорда на поединок, а до того нашинковать на колбасу его клыкастый шланг.

Снейп и сам не заметил, когда успел нахвататься от Питера подобных словечек, но не собирался выбирать выражений, хотя старик и казался слегка шокированным такой прямотой. Байбак, усевшись на попу, свистнул, а зельевар раздражённо отмахнулся:

— Если мы скажем, что он ссыкло и импотент, Томушка сразу же прибежит сам, но директор такого говорить не станет, он же вежливый.

— Эм-м… Северус, ты же в курсе, что разговариваешь с сурком? Ты его понимаешь? — Осторожно поинтересовался Дамблдор, но Снейп в ответ поморщился:

— Да чего его понимать, постоянно всякую ерунду мелет.

Довольный зверь разразился фырканьем, очень похожим на хихиканье, и снова что-то забормотал. Зельевар, развернувшись, ткнул в питомца пальцем:

— Никаких "возьмёшь змею на себя"! Конечно, он её прихватит с собой, Нагини его оружие! Но мы не будем пользоваться охотничьими инстинктами "поймать и схарчить такого аппетитного грызуна".

Питер раздражённо стукнул себя лапой по лбу, будто сокрушался подобному упрямству.