«Ты среди посланников. Они готовы очистить мироздание огнем, водой, воздухом и землей от грехов людских. Время цивилизации на исходе».
Перед взором Яны пронеслись стихийные бедствия: бурные потопы, извержения вулканов, пожары, ядерные взрывы, смертоносные ураганы, смерчи, молнии. Панорама преломлялась, обнажая мелькающие картины. Перед взором предстали сотни тысяч умирающих от ран, болезней, голода. Разлагающиеся трупы детей и взрослых, всех рас и национальностей усеивали побережья, пустыни, заполонили мегаполисы, поселения на равнинах и горных местностях. Жестокие мучения страдающих были невыносимы для человеческого сознания.
- Нет, нет!!! - Яна заливалась слезами, жуткий кошмар разрывал её в клочья, -Почему все погибли? Нельзя!
Голос ответил:
- Человечество погрязло в грехах, законы извращены, благодетели считаются постыдными. Грешные деяния возвеличиваются и поощряются, преподносятся примером для подражания другим. Священнослужители всех религий извратили божью суть и заповеди. Ложь предстает истиной. Истина преследуется. Идея борьбы с неверными, не верующими в бога, используется как мотив убийства верующих в бога с другим именем. Распространение слова божьего заменено никчемными культами и церемониями.Одно совершенное зло порождает другое, ещё более худшее. Колесо ненависти катится по миру, увеличиваясь в размерах и поглощая в людях часть божественной сути. Человечество живет во лжи, гневе, воровстве, стяжательстве и поклонении земным благам. Материальное богатство стало самым почитаемым, поправ духовное. Культивирует в себе пороки вместо того, чтобы противостоять страстям, и кичится ими. Поклоняется разврату и блуду. Гордыня проникает в каждого, всякий мнит себя наидостойнейшим, хвалясь мимолетным успехом и забывая, что он всего лишь ничтожная частичка общего. Человек, не может насытиться вседозволенностью и достатком, потребляя все больше и больше, уничтожает все живое. Убивает планету…
Голос говорил и говорил. Перед Яной мелькали образы, сопровождая каждую фразу: собрание средневековых священников, переписывающих библию по своему разумению; современных проповедников, отпускающих любые грехи за деньги; политиков и бизнесменов, продвигающих придуманные ими же бездуховные правила и идеи потребительства. Пронеслись изображения непотребного секса и насилия; несметные богатства, уныние и безысходность нищеты. Мелькали лидеры стран, заявляющие об исключительности страны или нации, ввергающие государства в войну и разруху; кумиры, погрязшие в пороках; клеветники; наркоманы; алкоголики; обжоры; гомосексуалисты и извращенцы; продажные женщины; убийцы; садисты; воры и гордецы…
- Время человечества истекло.
- Но не все же! Не все грешники, есть достойные люди! - воскликнула Яна, и тут же осеклась, вспомнив притчу про Лота в Содоме и Гоморре и чем все закончилось.
Наполовину вопрос, наполовину утверждение зависло немым посылом в воздухе. Вся её суть бунтовала против грядущей несправедливости, разум отказывался мирится с картиной апокалипсиса. Во время стихийных бедствий умирали все без разбора - и правые, и виноватые. Яна ясно видела это в мелькавших образах. Несогласие с повальным уничтожением непостижимым образом озвучилось без слов, эхом прозвенев в воцарившемся безмолвии.
- Не отправляй посланников, - снова взмолилась Яна. Голос молчал. Образы гасли. – Неужели все кончено?! – не сдаваясь, кричала она в пустеющее пространство.
Неожиданно остужающей лавиной на неё снова обрушился поток сознания:
- Готова ли ты стать последним предупреждением перед посланниками? Готова ли нести тяжкий крест? Чувствовать все грехи, день за днем соприкасаться с гнусностью, страшными и мерзкими деяниями? Сможешь уберечь невиновных, а виновных заставить одуматься, вернуться на истинный путь?
Вся душа Яны кричала: «Да!», лишь бы не видеть жуткую картину грядущего апокалипсиса. В эту секунду она не думала, каким образом сможет предотвратить страшное пророчество, главное – попытаться все исправить. Голос произнес приговор на немой ответ, который Яна никак не могла сформулировать.
- У бога нет других рук, кроме ваших. Миссия. Семь лет, семь…
Голос стихал, перед глазами начали мелькать разные цвета, они раскладывались в спектр, разделяясь на разные уровни и тона, становились гуще, потом ярче, смешивались между собой, формировались в информационный поток, входящий в Яну.
Неожиданно не к месту возникла мысль: «Мне понадобится удача». Яна до конца не поняла, произнесла эту фразу во сне, или уже проснувшись. Она лежала с колотящимся сердцем и открытыми глазами. Сон был настолько реален и мысль настолько четко вложена в голову, что никакой дополнительной трактовки и разгадывания не требовалось.У Яны было ощущение, что в неё просто влили часть знаний мироздания. В одночасье стали ясны силы, данные свыше. Особых размышлений от неё больше не требовалось, как и не осталось тени сомнения – отныне Яна исполнитель высшей воли. Теперь только от её действий зависело появление посланников и дальнейшая судьба человечества.
У Яны не возникало совершенно никаких логически обоснованных предположений, почему именно её избрали на миссию. Она явно не ангел, до роли сатаны тоже не дотягивала. Возможно, думала Яна, сыграли роль высокая скорость мышления, умение формулировать мысли, изобретательность, тяга к справедливости и отсутствие страха в сочетании с высоко развитым инстинктом самосохранения. Но на самом деле, она не знала, что её душевные качества расположились ровно посередине шкалы греховности. Кому-то она казалась слишком злой и невыдержанной, кому-то наоборот. В некоторых традициях её поведение сочли бы крайне непристойным и неприемлемым, а в европейских странах такая свобода выражения женщины являлась обыденностью.
Она знала обе стороны жизни и не считая себя идеальной, редко кого осуждала, понимая, что с равным успехом при соответствующих обстоятельствах, её могло качнуть в любую сторону. Яна была способна как на изощренную подлость, если её сильно задевали, так и на великодушное благородство. Все зависело от случая и ситуации и, по её мнению, такое поведение присуще каждому человеку. Сунь-Цзы говорил, что даже кролик, загнанный в угол, становится опасным. Разница лишь в триггерной точке загнанного и степени воздействия на нее.
Вспыльчивость и агрессивность были характерны для Яны в равной степени с умением держать себя в руках. Она, не боясь, материла придурков на дорогах и в то же время никогда первая на опускалась до прямых оскорблений и рукоприкладства. В крайне редких, особых случаях могла, защищаясь, вступить в драку, особенно по молодости, но в то же время всегда видела черту, через которую не стоит переступать. В большинстве вопросов не доводила ситуацию до крайности, технично уходя от чрезмерного накала страстей. Яна отличалась повышенной ментальной чувствительностью, но эмоции никогда не перекрывали разумную составляющую.
Воровством не грешила, однако, если подворачивался случай изыскать пользу, перехитрить государство, момент не упускала. При надобности без угрызений совести могла по мелочи подделать документы или поучаствовать в чем-то не слишком законном. Могла менять любовников и заниматься сексом без дальнейших обязательств, но никогда не продавалась за деньги и не шла на измену, состоя в серьезных отношениях.
Не злоупотребляла алкоголем и возлияниями в еде, хотя ярым приверженцем ЗОЖа тоже не считалась. Не понимала причин вегетарианства по идейным соображениям. В детстве, вцепившегося в лицо кота, со всей дури отшвыривала кота, который пролетал две смежные комнаты насквозь, а на следующий день рыдала над умирающим щенком. Хладнокровно относилась к отрубанию голов курицам, но никогда бы не прошла мимо издевательств над животными.
Среднее состояние заключалось даже в талантах Яны. Способности к искусствам в её случае казались неоспоримы. Могла сочинять музыку, хорошо рисовала, придумывала фасоны одежды и сама шила, имела богатое воображение, но способности особо не развивала, поэтому и сверх талантами не блистала. Регулярно участвовала в соревнованиях в разных видах спорта, никогда не достигая больших высот. Она была способна освоить любой предмет, любую науку, за которую бы взялась, приобрести любые навыки, но ни от чего безумно не фанатела.
