Опасения Яны оказались беспричинными. В половину десятого вечера на экране айфона, громко пиликнув, высветилось сообщение в вотсапе: «Вам завтра нужно поехать в Гринвич, там большие проблемы». На деле это означало: «Засунь себе в жопу корпоративные приличия о нормативе рабочего времени! Немедленно подрывайся в Екат устраивать разнос!».

Невзорова в очередной раз присела на любимый конек. В течение дня она предпочитала сидеть в офисе, игнорируя подчиненных и не находя времени для решения рабочих дел. Зато к вечеру, словив неожиданный припадок трудолюбия, начинала бомбить звонками, сообщениями по маловажными вопросам, решение которых спокойно могло подождать до утра. Давала срочное важное задание или внезапно осведомлялась: «Кто у нас завтра работает в Роднике?» Стоит ли говорить, что ответы требовали повторной концентрации и погружения в тему. В любое время суток приходилось иметь под рукой всю необходимую информацию и включенный компьютер, поскольку упомнить экономические показатели или графики нескольких десятков сотрудников, было нереально.

Работая с Невзоровой, ты получал невроз. Забывал о семейной жизни, детях и отдыхе. Все попытки не ответить на звонок или не дай бог, заикнутся о личном времени, заканчивались многочасовым выносом мозга с обвинениями в некомпетентности, лени и тыканьем в нос собственно изданным приказом о ненормативном графике. В лице Виктории Вячеславовны олицетворялся современный рабовладельческий строй.

«Вот сука, - беззлобно с ухмылкой констатировала факт Яна, давно привыкшая к подобным выходкам. - Обожает нежданчики. До последнего тянула. Демонстрирует власть. Не иначе, сейчас в экстазе от заподлянки».

Согласно неписанному регламенту, Яна должна была взять с собой сотрудника на помощь. Естественно, по разумению шефини, не взирая на позднее время, обязанность по принуждению к срочной нежданной поездке возлагалась тоже на проверяющую. Плюсы самодурства, однозначно, сыграли на руку. Подворачивался прекрасный шанс уехать одной. Она выждала время и открыв сообщение через час, чтобы в случае чего, Невзорова увидела время прочтения, набрала номер телефона Лены. Не дав пройти звонку, тут же скинула вызов. В крайнем случае предъявит доказательства с великими золотыми словами имитатора бурной деятельности: «Звонила, но не дозвонилась». В конце концов, нехер потакать вечерним припадкам деловой активности. Дебильные распоряжения Яна предпочитала выполнять по дебильному… И еще. Раз уж шефиня хочет видеть проблемы большими, придется удовлетворить тетеньку и гиперболизировать значимость нарушений. Остаться с ночевкой в городе на второй день… для контроля выполнения распоряжений.

Хочешь пойти налево? Овраг.

Вдруг повернешь вправо? Тупик.

А за стеной стена до небес,

Ждет впереди только крест.

Утром Яна выехала из дома гораздо раньше положенного. Она должна прорваться в распухший автомобилями и страдающий дорожными запорами Екатеринбург, до основного часа пик. Плюс, для осуществления задуманного, требовалась ещё некоторое время и сколько точно, она не знала. Запас карман не тянет, поэтому Яна гнала автомобиль по пустынной трассе на высокой скорости, скидывая до разрешенной только перед знаками с изображением фото фиксации.

К семи утра слева проплыл огромный крест, установленный Екатеринбургской епархией. Означающий, по словам верующих, победу над силами зла и охраняющий город от искушений и бед. Раньше он всегда являлся ориентиром прибытия в столицу Среднего Урала, но сегодня Яна задержала свой взгляд на знаковом сооружении, пытаясь почувствовать, в помощь ей мощный символ христианства или преграждает дорогу. Крест безмолвно и сурово взирал на вторгающуюся напасть, скрывая истинное отношение к посланнице. Не выявив для себя ясных сигналов и не сумев сделать определенные выводы, Яна с легким разочарованием вновь сосредоточилась на дорожном движении. Въезжая в столь ранний час в просыпающийся город, она преследовала несколько целей, одной из которых являлась деликатная разведка обстановки на улице Монтёрской возле колонии строгого режима № 10.

Останавливаться возле ворот самого ИК или вдоль забора было неразумно. Сторонний автомобиль слишком привлекал внимание, да и вдруг нельзя. Выяснять подобный момент, попав в зону видимости охраны, Яна не собиралась, поэтому сразу же присмотрела парковку возле неприметного соседнего офисного здания. Днем она, наверняка, будет под отказ забита личным транспортом служащих, а вот вечером свободное местечко должно найтись. Главное, чтобы хватило расстояния для сканирования. Притормозив на обочине, Яна попробовала дотянуться до обитателей за колючей проволокой.

«Есть!», - содрогаясь от омерзения, отметила новоявленная миссионерка, почти сразу осознав, что отлепиться без ущерба не получится. Глубоко вздохнув, она натянула невидимые нити, и не дожидаясь тревожного звона, отпустила. Ощущение было странным. Яна почти с уверенностью могла сказать: клиенты протянут какое-то время, но совершенно точно и бесповоротно обречены. Она продолжала чувствовать тяжелую липкую массу. Пульсирующая острая боль перестала дергать, словно на том конце плотный нарыв энергии страдания и ненависти получил брешь и, безвольно обвис, изливаясь гноем наружу.

Переваривая свежие впечатления, Яна замерла – новые грани возможностей сулили весьма впечатляющие перспективы. Если наступление гибели можно оттягивать, откладывать по времени, то вычищать можно в полную силу, ничего не боясь! Постепенная гибель открывала потрясающие возможности. Теперь не упустит десятку на внедорожнике, опасаясь последствий для окружающих. Не будет жалостливо смотреть в след уходящей девятке, ведущей за руку ребенка. Ей не придется, сломя голову, ретироваться с места атаки и бояться наломать дров. О том, что её невозможно будет поймать, даже говорить не приходилось.

В подшефный отдел Гринвича Яна ехала воодушевленная. Постепенно удаляясь от ИК, она остро ощущала, как уровень отрицательной энергии продолжал стремительно обесточиваться. Вскоре связь с захваченными грешниками потерялась совсем.Слишком далеко. Яна взглянула на часы. Идеально, если обреченные сумеют продержатся до основного события вечера.

Забив на основательную проверку магазина, Яна скинула шефине несколько фотографий торгового зала, профессионально подобрав ракурс неудачного мерчендайзинга. Заострила внимание на дырах и грязных полках, отправив короткое резюме: «Кошмар». Эмоциональная реакция не заставила долго ждать, Невзорова рвала и метала. Не преминула упрекнуть проверяющую в командировке без сопровождения, сделав вид, что не понимает, в чем же, собственно, проблема и решила наказать подчиненную, оставив в Екатеринбурге ещё на день для контроля исправления недочетов.Яна, добивавшаяся именного этого результата, только иронично улыбалась, выслушивая едкие выпады в свою сторону. Принявшую решение в ближайшие дни расстаться с компанией, колкости давно потерявшей уважение начальницы, абсолютно не волновали.

Сначала Яна равнодушно, включив «дурочку» попыталась объяснить, что сообщение пришло поздно и Лена ночью спит, а не сидит на телефоне. Потом саркастично и подчеркнуто подобострастно, не обращая внимания на давящихся от смеха сотрудников в тесной подсобке, стала отвечать на каждое слово негодующей шефини:

- Да! Да! Коне-ечно…! Виктория Вячеславовна, вы соверрше-е-енно правы! Абсолютно не умею организовывать рабочий процесс! Да!!! Никто, кроме вас, работать не умеет! Несомненно!

Трубка стационарного телефона раскалялась от праведного гнева. Оглохнув от воплей и опасаясь, как бы оттуда не потянулась рука к её шее, Яна перевернула трубку вверх ногами, и оставив динамик у рта, продолжала втыкаться в паузы, требующие беспрекословного подчинения.

- Виктория Вячеславовна, подписываюсь под каждым вашим словом…! Немедленно исполню! Я?! Ерничаю?! Да как я могу себе позволить такое?! Вы прекрас-с-сный руководитель, отлично все объясняете! Да...! Да…!!!