Впоследствии утверждалось, что Петр приехал в Рим, а в конце второго века его стали считать первым христианским епископом этого города.[123]

Как бы то ни было, в 258 году император Максимиан Марк Аврелий Валерий приказал казнить всех христианских епископов, священников и дьяконов. Многие погибли, но многим удалось спастись. Преимущества централизованной власти были очевидны для руководителей христианской Церкви, которые, вероятно, не отказались бы сосредоточить власть в своих руках, представься им такая возможность.

Эта возможность впервые представилась при императоре Константине. Сам он принял крещение только на смертном одре, но именно в его правление христианству было позволено расцвести. Константин стремился к единству; он созвал Никейский собор, чтобы дать отпор ереси Ария. Цель собора состояла в том, чтобы заручиться поддержкой идеи, что Иисус «един» с Богом Отцом, против чего выступал Арий и его сторонники; они не считали Иисуса богом. Как заметила профессор Принстонского университета Элейн Пейджелс, «те, кто выступал против этого положения, указывали, что оно отсутствует и в Евангелиях, и в христианской традиции».[124] Однако никакие аргументы не смогли убедить безжалостных богословов, приехавших в Никею с определенной целью.

Собор был настроен против Ария, но присутствие его сторонников привело к шумным собраниям и жарким дискуссиям. Поэтому во время гневного обмена репликами епископ Мир Ликийский вполне мог напасть на худого и изможденного Ария – именно этот эпизод обычно мы видим на картинах, изображающих Никейский собор. Споры выплеснулись на улицы Никеи: на потеху публике в театрах разыгрывали пародии на богословские диспуты, а по всему городу в дискуссии были вовлечены рыночные торговцы, лавочники и менялы. Попросите кусок хлеба, и вам ответят: «Сын ниже Отца». Спросите, готова ли ванна, и вы услышите: «Сын возник из ничего».[125]

Дебаты завершились голосованием. Точное число голосовавших неизвестно, однако против проголосовали только Арий и два его сторонника; считается, что большинство победило с подавляющим перевесом – 217:3. Арий и два его последователя были сосланы за Дунай.

Любопытным или даже странным добавлением к данному эпизоду может служить тот факт, что таинство крещения умирающего императора Константина проводил священник еретической арианской церкви. Это значит, что для Константина богословские тонкости значили меньше, чем принятие любой идеи, которая наилучшим образом обеспечивала единство – для него это означало стабильность и являлось первоочередной задачей.

Своим решением Никейский собор создал воистину фантастического «Иисуса веры», одновременно претендуя на историческую достоверность. Кроме того, были сформулированы критерии, на основе которых впоследствии будут отбираться тексты Нового Завета. Собор в Никее объединил христианский мир, в котором принципы веры хранились сообща. Все, что отличалось от них, объявляли ересью, отвергали и по возможности уничтожали.

Мы по сей день страдаем от такого подхода. В свом стремлении к научной достоверности Элейн Пейджелс в книге «Beyond Belief: The Secret Gospel of Thomas» позволила себе замечание личного характера. Оно связано с важным аспектом, имеющим далеко идущие последствия. Элейн объясняет, что в церковном учении ей не нравится «тенденция идентифицировать христианство с одним-единственным официальным набором верований… а также убежденность, что только христианская вера указывает путь к Богу».

Осознав высокую цену неудачи, последующие епископы Рима старались сосредоточить власть в своих руках; наибольшее рвение проявил при этом папа Дамас I (366–384), который пригласил наемных убийц, в течение трех дней уничтожавших его противников. Утвердив свою власть, Дамас назвал Рим «апостольским престолом» – другими словами, единственным местом во всей Церкви, которое может претендовать на роль преемника апостолов и таким образом считаться наследником их власти и их функции. Любой последователь Иисуса из числа зелотов посчитал бы эти претензии нелепыми и явно ложными.

Игнорируя подобные возражения, объявил себя истинным и прямым преемником Петра, по праву унаследовавшим Церковь, которую создал Христос. В качестве высшей духовной власти на земле Дамас также установил, что мерилом любого учения, претендующего на истинность, является одобрение папы. Таким откровенным способом подкреплялись претензии на апостольское наследие.

Следующий папа, Сириций (384–399), взял за образец имперскую канцелярию и начал выпускать декреталии – указания, которые не подлежали обсуждению и должны были немедленно исполняться. Под его руководством был, наконец составлен Новый Завет; это произошло на Иппонском соборе в 393 году и на Карфагенском соборе в 397 году н. э.

Неприкрытый процесс захвата и централизации власти продолжался: папа Иннокентий (401–417) выступил с уже неизбежным заявлением, что Риму как апостольскому престолу принадлежит высшая власть в христианской Церкви. Но больше всего для концентрации власти в руках пап сделал Лев I (440–461). Он открыто выдвинул положение, которое поддерживается Церковью и по сей день: Христос передал власть над Церковью Петру, эта власть передается от Петра каждому последующему римскому папе, а папа является «первым среди епископов» и руководит Церковью как «мистическое воплощение» Петра. Его преемнику, папе Геласию I (492–521), оставалось лишь сформулировать самое надменное заявление: в письме к императору он объяснял, что в мире есть две высшие власти: духовная власть, врученная папе, и мирская власть, врученная императору. Из этих двух разновидностей власть папы является высшей, потому что она «предназначена для спасения смертных». На Синоде, который собрался в Риме 13 мая 495 года, папу Геласия впервые назвали «викарием Христа».

Одновременно с обеспечением теологического господства Церковь приступила к коварному плану по «физическому» присвоению языческих святилищ и праздников – так, например, день рождения Митры, приходящийся на 25 декабря, мы отмечаем и сегодня. Мотивы Церкви откровенно объяснил в 601 году папа Григорий I (590–604) в своих инструкциях аббату, направляемому в Британию.

писал папа, –

Возможно, Церковь не трогала алтари, чтобы обеспечить себе поддержку, но она не церемонилась, когда дело касалось уничтожения или подделки документов. Но как к этому относились люди?

Чтобы выяснить это, обратимся к свидетельствам Ев-напия. Греческий преподаватель риторики Евнапий родился ок. 345 г. н. э. и умер ок. 420 г. н. э. Риторика – это искусство убедительных и красивых рассуждений, как в устной речи, так и в письменной. Современный специалист по связям с общественностью является наследником этого искусства, доведенного до совершенства древними. В возрасте шестнадцати лет Евнапий уехал учиться в Афины. Там он был посвящен в Элевсинские мистерии и стал жрецом коллегии Эвмолпидов, расположенной рядом с Афинами. Эвмолпиды – это одна из «семей» жрецов, которые в Элевсисе обучали мистериям Деметры и Персефо-ны избранных мужчин и женщин, доказавших свою готовность к посвящению. Этих избранных называли посвященными.