На часах почти десять вечера, когда мне наконец удаётся найти свободное место. Очень надеюсь, что Ангелина ещё не спит. Мужчина выходит из подъезда с собакой, а заодно придерживает мне дверь, понимающе смотрит на цветы и сумку в руках

Геля открывает почти сразу же. На ней чёрная шелковая пижама - шортики и маечка на бретельках, волосы распущены. А ещё Очкарик немного щурится, словно пытаясь сконцентрировать взгляд. Она будто и не изменилась со школы. Такая же девочка отличница.

Геля улыбается и пропускает меня внутрь.

- Я знала, что ты придешь, - она прислоняется спиной к стене, ждет пока я разденусь.

Я поворачиваюсь к ней, внимательно изучаю такое знакомое для меня лицо. Провожу пальцами по руке, от запястья и до плеча, аккуратно очерчиваю ключицу, убираю волосы за спину, опускаюсь по позвоночнику вниз до самого большого шрама.

Очкарик смотрит на меня не отрываясь, обнимает.

- Может поцелуешь? - она приподнимает футболку и дотрагивается до живота, а кажется, что проникает намного глубже, в самое сердце.

- А ты выйдешь за меня?

От автора

История про Демьяна Князева "Будешь моей, Мышка"

https:// /ru/book/budesh-moei-myshka-b485878

Несколько месяцев спустя

Я нащупываю левой рукой свое кольцо, оно будто бы придает уверенности.

- Смотри вверх, - Кира красит ресницы, а я стараюсь не моргать. - Волнуешься?

- Очень.

- Всё невесты такие. Ты будешь настоящая красотка.

- Если честно, то у меня есть ещё один повод для переживаний, - признаюсь чужому человеку, которого вижу третий раз в жизни. - Сегодня назначена операция у одного хорошего мальчика. Очень хочу, чтобы она прошла удачно.

- Так и будет. Это твой родственник?

- Нет. Мы познакомились пару месяцев назад, - я вспоминаю тот день, когда Миша появился в окне девятого этажа.

Артем сам предложил помочь Мише с лечением и операцией. Я бы вряд ли решилась попросить. После такого поступка не могу не любить его ещё больше, хотя раньше казалось, что сильнее просто невозможно.

За Кириной спокойной болтовней я немного расслабляюсь. Прическа уже готова, я выбрала самый спокойный вариант - пучок. Кира доделает макияж, и я буду готова.

- Погода сегодня отличная. Прямо, как под заказ. Так и не скажешь, что середина апреля.

- Согласна.

- У вас большая свадьба?

- Нет. Только мы вдвоём.

Я с ужасом вспоминаю списки гостей Инны Викторовны. Около ста пятидесяти человек, из которых я знаю всего процентов десять. Мы с Артемом сразу отказались от этой затеи. Но её сложно переубедить. Поэтому у нас будет две свадьбы - одна только для нас двоих и вторая - скромное, по меркам Соколовской мероприятие, всего-то на тридцать человек в начале июля. И погода будет отличная, да и супер место за городом уже подобрано. Я все таки надеюсь, что к тому моменту она успокоится, а может даже и вообще решит отменить, что, конечно, довольно маловероятно.

- Ангелина, ты прямо, как ангелочек. Вот такая тавтология.

- Спасибо, - я вижу в зеркале, что получается и правда очень здорово. Я и, одновременно, словно кто-то другой.

- Помочь тебе с платьем?

- Кира, я была бы благодарна.

Я подхожу к шкафу, где на дверке висит платье в футляре. Белое классическое, с ажурным лифом на тоненьких бретельках и пышной юбкой.

Кира помогает мне надеть его и застегнуть сзади.

- Очень красиво. Ты такая нежная. Мне прямо самой захотелось замуж, хотя невесты у меня каждую неделю.

- Спасибо.

Я кручусь перед зеркалом. Пока ещё не очень привычно видеть себя невестой.

Вот теперь меня накрывает самый настоящий мандраж и волнение. Ну что тут такого? Ничего же не изменится, кроме фамилии. Я бы конечно оставила свою, но для Артема это был принципиальный момент.

Я провожаю Киру до двери и осторожно опускаюсь в кресло ждать Андрея, который отвезёт меня в ЗАГС.

С Артемом мы не виделись со вчерашнего вечера, когда он привёз меня в гостиницу. По какой-то традиции жених и невеста должны быть порознь накануне свадьбы. А мне эта глупость ужасно не нравится. Я уже привыкла, что он рядом, когда по ночам мне иногда снятся кошмары. Я нахожу его плечо, утыкаюсь в него и чувствую себя в безопасности.

Стук в дверь отвлекает от всех тревожных мыслей. Если это Андрей, то ещё слишком рано. Я жду его только через двадцать минут.

Я открываю, а там стоит Соколовский.

- Артем, тебе же нельзя быть здесь, - я пытаюсь спрятаться за дверью, чтобы он не увидел меня раньше времени.

- Кто сказал? - он в синем костюме, который мы вместе выбирали и с красивым букетом из розовых пионов, заказанный его мамой в самом лучшем салоне. Единственное, что я смогла отстоять - это выбор платья.

Артем заходит в номер и кладёт букет на тумбочку, потом поворачивается ко мне и так беззастенчиво рассматривает, что я теряюсь, но только на секунду.

В следующий момент я уже у него на руках, он легко подхватывает меня за бедра и поднимает вверх.

- Тёма, ты сумасшедший, но самый лучший.

- Очкарик, а ты самая красивая, - в его светло-голубых глазах я вижу столько восхищения.

Артем ставит меня на пол, я убираю прядь волос у него со лба и глажу по лицу.

- Соскучилась? - он целует татуировку на моем запястье.

- Совсем немного.

- Обманщица.

Артем целует меня в губы. "Там же блеск", - успеваю подумать, но тут же отгоняю эту мысль. Какая теперь разница?

- Поехали вместе?

- А как же Андрей? Он уже скоро должен зайти за мной. И вообще, ты, как примерный жених, должен ждать меня в ЗАГСЕ.

- Не хочу быть примерным. Ну так что? Или ехать с Андреем интереснее, чем со мной?

- Нет, конечно. Подожди, я возьму вещи.

Я быстро надеваю белый полушубок, хватаю маленький клатч и букет.

Мы выбегаем из номера, будто преступники, и за нами кто-то гонится. Встречные постояльцы гостиницы так и смотрят на нас, как на очень странную парочку. Мы идем по коридору в сторону лифта короткими перебежками, останавливаясь у каждой стены, чтобы целоваться, словно мы школьники. Настроение Артема передаётся и мне. Не хочу быть примерной. Сегодня можно нарушить все правила…

Три года спустя

Ноги ужасно затекли. Не знаю сколько времени я нахожусь в таком положении, сидя на корточках у стены. Кажется, что целую вечность. А по факту, я смотрю на часы, порядка сорока минут.

Я вытягиваю ноги вперёд и прижимаюсь головой к стене. Несколько бессонных ночей дают о себе знать. Я рассматриваю потолок, лампочку, а потом незаметно проваливаюсь в сон.

- Эй. Папочка, проснись, - чья-то рука треплет по плечу. Я открываю глаза. Передо мной стоит медсестра в белом костюме и с маской на лице. Не сразу осознаю, где я нахожусь. - Девочка. Два килограмма пятьсот, сорок восемь сантиметров. Смотреть пойдёте?

- Да, - я равнодушно реагирую на её слова. На душе нет особого трепета или радости, только страх, который немного отпускает. Они бы не стали скрывать от меня плохие новости. Или стали?

Мы проходим по коридору в операционную. За ширмой я вижу лицо Ангелины, она бледная, глаза закрыты. Со стороны даже не понятно жива она или нет. Страх снова разъедает все внутренности.

- С ней все в порядке? Почему она не просыпается? - я дёргаю медсестру за руку.

- Не переживайте. Всё хорошо. Наркоз общий, скоро проснётся.

Я с недоверием продолжаю изучать Ангелину, выискивая признаки, что с ней все в порядке. Дыхание есть. Уже обнадеживает.

Я с самого начала был против. Только Очкарик почему-то не до конца избавилась от своей привычки решать все самостоятельно. С её травмой беременность могла закончиться в любой момент, причём не самым благоприятным образом. Но она словно сошла с ума, когда узнала. Не слушала ни меня, ни родителей. Будто свет клином сошёлся на этом ребенке.