- Это важно? - я наконец поднимаю на неё глаза. Только теперь обращаю внимание, что она крепко держит мою левую руку, а я и не заметил.

- Конечно. Я больше не хочу допускать прежних ошибок. Предлагаю быть максимально честными и открытыми друг с другом.

- Ты будешь ещё десерт? - перевожу тему на максимально безопасную территорию.

- Нет. Я уже так наелась. Обожаю это место, - она улыбается, а потом утыкается в свой мобильник. Кажется, увиденное её очень радует.

- Тогда поехали. Отвезу тебя домой.

- Может мы ещё немного покатаемся по Москве. Вечером так красиво все украшено.

- Окей, - это не очень входит в мои планы. Но я вижу, что Даша заметно оживает. После того, как её выписали, она с каждым днем становится все веселее. А я, наоборот, впадаю в какое-то коматозное состояние. Так уже было, я на первой стадии безразличия и аппатии, дальше будет агрессия и злость. На плаву держусь только за счёт наших с Серёгой дел. Он занимается поиском помещения, а я ищу тренеров для нашей спортивной школы.

Мы спускаемся на первый этаж, уже на выходе из ресторана телефон снова вибрирует. Я достаю его из кармана и смотрю в экран, Очкарик. Сообщение совсем короткое: "Артем, нам нужно поговорить. Когда ты сможешь?"

- Даш, мне нужно срочно уехать по делам. Давай в следующий раз?

- Старый друг? - она изучает моё лицо. Не доверяет на слово.

- Да. Не обидишься?

- Нет, - Даша целует в щеку.

Пока едем, испытываю острое желание побыстрее набрать Ангелину, и в то же время необьяснимый страх. Будто я итак знаю, что она скажет.

Я даже не отьезжаю далеко от Дашиного дома, разу же набираю Очкарику.

- Привет, - она отвечает после первого гудка. Я даже немного теряюсь. Непривычно слышать её голос по телефону.

- Привет. Ты где?

- Я в Питере, захотелось немного сменить обстановку.

- Ясно. Когда вернёшься? - на другой стороне тишина, будто это такой сложный вопрос.

- Скоро. Артем, я много думала и решила, что нам не нужно быть вместе. - не верю, что снова слышу эти слова.

- Моё мнение не учитывается, как обычно. Ещё что ты решила? - злость закипает где-то внутри. Я же знал, что именно так все и будет. Она будто издевается над нами. Глупые принципы и стандарты дороже всего.

- Ничего. Так будет лучше. Ты потом поймёшь почему.

- Ангелина, ты сейчас убиваешь нас, делаешь контрольный выстрел в голову.

Она молчит. Видимо, нечего возразить. Что я должен сделать?

- Если ты думаешь, что я буду тебя переубеждать, то ошибаешься. Мне надоело бороться с твоими заморочками. Как решила, так и будет, - я бросаю эти фразы больше от бессилия, потому что понимаю, не смогу её переубедить.

- Прости.

- Можешь не извиняться. Я все понимаю.

Разговор подходит к своему логическому концу, нужно повесить трубку, но вместо этого я слушаю тишину на том конце провода.

Ангелина первой прерывает звонок, не прощаясь, молча, словно так и надо.

АНГЕЛИНА

Открываю глаза и смотрю в окно, знакомые виды, очень похоже, что осталось ехать минут пятнадцать. А ещё, кажется, в Москву наконец пришла самая настоящая зима. Все дома и здания покрыты чистым белым снегом.

Женщины напротив негромко переговариваются. Не люблю подслушивать чужие разговоры, но они особо не скрываются и обсуждают свои вопросы довольно громко.

- Как у вас с падчерицей отношения? - женщина постарше спрашивает более молодую подругу. Я присматривась к ней из под очков, надеясь, что не привлекаю лишнего внимания.

- Лучше. Но ещё сложно. У неё как раз самое начало подросткового кризиса. Иногда такие скандалы закатывает.

- А что Дима?

- Как обычно, - женщина улыбается. - Потерпи, все образуется, ей нужно к тебе привыкнуть.

- Ой, Люда. Смелая ты. И девочку чужую взяла.

- Какая же она чужая? Димина дочка. Знаешь о чем я сейчас жалею?

- Ну?

- Что я тогда приняла такое решение. У них с Ольгой все равно ничего не сложилось, а мы потеряли почти двенадцать лет.

Я слушаю, не отрываясь. Даже неудобно. Чтобы не выглядело совсем бестактно встаю и иду к двери, заодно и ноги разомну. Подслушанный разговор возвращает меня к моему собственному решению. Голос Артема до сих пор звучит в голове. Я снова бросаю его, как и тогда. И снова разбиваю сердце себе и ему. Правильно ли я поступаю, или нет? Как и обещала Даше, я ничего не сказала Артему про ребёнка. Сейчас, скорее всего, он уже в курсе. Думаю, это сгладить его обиду на меня.

Артем прав. Я все время думаю о других, ставлю их выше себя. Но сейчас не получается по-другому. Последние дни много думала об этом, пока Даня продолжал свою экскурсионную программу. Я все время искала в толпе семьи с детьми, и каждый раз убеждала себя, что приняла верное решение.

Дома самый настоящий погром. В коридоре уже стоят несколько маминых чемоданов.

- Геля, привет. Как отдохнула? Как Питер, Даня? - мама с порога забрасывает вопросами.

- Всё отлично. Мне очень понравилось.

- Голодная? Сейчас будет готова мясная запеканка.

- Да. Немного проголодалась, - я иду в ванную помыть руки и умыться. Можно сказать, только сейчас обращаю на себя внимание в зеркале. Вид довольно усталый, несмотря на то, что всю неделю я очень много спала.

После ванной захожу на кухню и сажусь за стол.

- Артем приходил. Я и не знала, что вы помирились, - мама достаёт противень из духовки.

- Да. Можно и так сказать.

- Забавно. Вы даже говорите одинаковыми фразами, - она поворачивается ко мне спиной и достаёт тарелки. - Я так рада, что у вас все хорошо. У меня будто камень с души свалился. Я ведь все время чувствовала себя виноватой в аварии, и в том, что вы расстались. А ещё, что молчала про его участие в твоей реабилитации. Собственно, это Соколовские оплатили практически все за вычетом мелких расходов. Артем ведь рассказал тебе?

Мама поворачивается ко мне.

- Нет. Первый раз слышу.

Наступает тишина. Я перевариваю услышанную информацию. Так вот откуда взялись деньги, и это вовсе не скидки и квоты, о которых рассказывали родители. Пазл так легко сошёлся. Операции делались быстро и в хорошей клинике, а потом ещё и длинный курс реабилитации. А я то, наивная, верила, что мы сами со всем справляемся.

- Я сказала лишнее, - мама стоит бледная, можно подумать, она призналась, что совершила преступление, или украла эти деньги.

- Мама, не надо. Давай есть.

Я глотаю слезы, не хочу, чтобы она задавала вопросы, на которых у меня нет ответа.

Мы молча едим, каждая думая о своём. Как после такого поступка со стороны Артема я могу сделать ему что-то плохое. Всю оставшуюся жизнь буду должна его семье, если бы не они, скорее всего мне пришлось бы остаться в инвалидом кресле. Чтобы вернуть деньги, мне понадобится работать несколько лет, а может и больше. Да и примет ли Артем долг после всего, что было. Я знаю, он делал это из лучших побуждений.

- Может поговорим?

- Давай позже. Ты иди, я уберу все со стола и посуду помою.

На автопилоте привожу кухню в порядок, потом иду в спальню, ложусь на кровать и пялюсь в потолок. Как ещё я могу отблагодарить его, кроме возможности быть счастливым? А как же я сама? Неужели я не заслуживаю того же самого? У меня не такие уж и большие запросы. В потоке мыслей я проваливаюсь в сон.

Утром провожаю маму до такси в аэропорт и сразу же еду на работу. Алина караулит меня у входа.

- Привет. Инна Викторовна просила тебя зайти, как появишься, - она понижает голос. - И Соколовская не очень довольная с утра.

- Спасибо, Алин. Бывает.

Я беру свой рабочий ноутбук и иду к маме Артема в кабинет.

- Доброе утро! Вызывали?

Она буравит меня взглядом. Неужели Артем все рассказал, он бы не успел. Всё произошло так быстро.

- Да. Объясни мне, пожалуйста, на каком основании ты не выполняешь поставленные задачи?