— Ну уж нет, — замотала головой. — Я сама справлюсь.

— Знаешь, алкоголики и наркоманы тоже так говорят, — иронично ответила Марьяна. — Диана, я не знаю, как это назвать…Клептомания, желание взять что-то чужое, чисто женское желание накрасить губы… Ты ведь не воруешь ничего, кроме помады?

— Нет! Клянусь! В жизни ничего чужого не взяла! Если бы не помады… А так, я никогда!..

— Я верю тебе. И не могу поверить, что девушка, которую выбрал Рома, наш блюститель закона, может быть плохой.

Диана залилась краской. Опять эта ложь…Когда же все это закончится…

— Ну вот, опять в краску, каждый раз, как услышишь его имя, — хмыкнула Марьяна. Затем серьёзно и прямо: — Ромка такого не потерпит, а ты представь сколько еще будет трудностей? Неужели каждый раз будешь кидаться воровать?

— Я подумаю, — Диана взяла карточку и положила в карман. — Я честно подумаю. Не думай, что я сейчас так говорю, и потом обману…

— Хватит передо мной оправдываться! Ну давай, иди, отдохни…

Диана сидела на заднем сидении автобуса и смотрела на пролетающий за окном город.

Обдумывала.

А разве тебе это надо?…

Передумывала.

Не надо…Не звони…

Уговаривала.

Мы сами справимся…

Злилась.

Как в этом можно признаться чужому человеку?… Да тебя посчитают психопаткой!..

Набрала номер и сказала твердым голосом:

— Я хочу записаться на прием.

— Я…Я ворую… Только помады! Это называется клептомания, да? Я читала в интернете. Я не могу контролировать себя… Кажется, я схожу с ума!..

— Диана, оставьте диагнозы профессионалам. Мы не в больничной палате, и я не завожу на вас дело, — спокойно улыбнулся психотерапевт. — Давайте просто поговорим. Не обязательно о том, с чем вы ко мне пришли. Поговорим о вас. То, что вы захотите рассказать, — галантно склонил седоволосую голову Константин. Серые глаза за очками в золотистой оправе выражали спокойствие и ум. Движения его были неторопливые, но четкие, так же, как и речь, которая немного успокоила Диану.

С тех пор, как записалась на прием, она сто раз успела передумать, и хотела отказаться от записи. Но удержала предательскую руку, которая хотела набрать номер. Затем вовсе выкинула визитку, запомнив только адрес клиники, и удалила номер с телефона, чтобы не было соблазна отказаться.

— Вы работаете или учитесь? — спросил Константин и Диана улыбнулась.

— Боюсь, в таком возрасте, меня бы уже не пустили в университет.

— Знаете, есть семидесятилетние бабушки, которые начинают изучать иностранные языки, — мягко возразил он. — Вам нравится ваша работа? Необязательно говорить, где и кем вы работаете. Мне хотелось бы услышать общее впечатление. Как вам коллектив, обстановка. Комфортно ли вам там находиться, и делать то, что вы делаете.

Странно было говорить о себе. Обычно к Диане не проявляли особого интереса, а интерес Константина не казался холодно-профессиональным, а был понимающе-заинтересованным. Он задал несколько вопросов о семье, об отношениях с родителями и родственниками. Как оказалось, вокруг Дианы много теть и дядей, которые при каждой встрече проявляют внимание и интересуются ее делами. Но раньше она принимала подобные вопросы, как издевку, попытку ткнуть в лицо ее одиночеством. Но даже после того, как мама со скоростью метеорита распространила среди родных новости о «капитане Львове», родственники продолжали спрашивать Диану о работе, о самочувствии и искренне радовались за новый этап в ее жизни.

Прием у Константина продолжился почти два часа, которые пролетели незаметно. За это время они ни разу не затронули основную проблему, а Диана даже забыла, зачем пришла. Ей стало неловко за свою болтливость, будто нашла свободные уши. Но Константин решительно остановил извинения и сказал, что все будет проходить поэтапно и схематично.

Выходя из кабинета, который располагался на втором этаже жилого дома, Диана чувствовала легкость в голове и в теле. Шла по мощенному тротуару, смотрела на белые пористые облака, которые летели высоко-высоко в ярко-голубом небе, щурилась, пытаясь разглядеть круг солнца, как они делали в детстве с Аней, когда смотрели на солнце до жгучих слез из глаз.

С легкой иронией Диана подумала, что ее состояние похоже на состояние психбольного человека после терапии или антидепрессантов, но впервые было плевать на общепринятые взгляды на посещение психотерапевта. Диана должна спасти себя сама, и Константин пока прекрасно справился с ролью помощника в спасении.

Марьяна закуталась в палантин, пытаясь сгореть голые руки. Пора привыкать, что осенние утра становятся прохладнее.

— Ваш кофе, Марьяна Сергеевна.

Приняла стаканчик с кофе, принюхалась, и сморщила нос. Из аппарата. Сделала глоток и прикрыла глаза. Хоть эту бурду и кофе не назвать, но настоящий кофе не продавался в здании СТО, который принадлежал Владу, и в котором, по договоренности, будут проходить съемки.

Хотя бы в одном она одержала верх — на снимках будут модели, но не те, что раньше, а прошедшие более тщательный кастинг на брутальность и мужественность. Зато в другом пришлось уступить, и даже признать, что идея Влада устроить съемки на территории СТО, очень даже неплохая. Тем более условия для бартера «МотоВест» предлагал более чем хорошие. В такие моменты приходится закрыть глаза на личное отношение, а следовать тому, что лучше для журнала.

Сделала еще глоток. Горячий напиток все же помогает согреться, когда на часах шесть утра, а ты в платье и в лодочках, стоишь в насквозь продуваемом зале, наблюдая за тем, как модели и фотографы готовятся к съемкам на календарь твоего врага.

Марьяна приезжала сюда ранее, с фотографом и специалистом по свету, и оценила, с каким размахом все устроено, а ведь это только одна из нескольких точек по городу. Здесь были ремонтный блок с подъемниками, автомойка, покрасочный цех и много других помещении, в которых Марьяна боялась потеряться. Это был не просто СТО, а перевалочный путь для автомобилистов, которые могли оставить коней специалистам, а самим посмотреть телевизор в комнате отдыха, поиграть в приставку или покатать шары в бильярд. Тут было что-то наподобие мужского царства, и Марьяна не представляла, что бы она тут делала, ожидая, пока ее машину подготовят.

— Кофе на голодный желудок, это как писярик накатить.

Марьяна прикрыла глаза. Если утро добрым не бывает, даже кофе не сделает его добрее, когда за спиной стоит кошмар твоих ночей. Минуту назад она была сонной и медлительной, а сейчас, когда за спиной стоит Влад, появилось ощущение, словно окунулась в бочку ледяной воды.

— Помогает проснуться.

Влад встал рядом, тоже наблюдая за работой.

— Знаешь, что мне помогает проснуться? — задал провокационный вопрос, и Марьяна поджала губы.

— Даже слышать не…

— Бег и ледяной душ, — хмыкнул он. — А ты что думала, зая?

— Рассылка приглашений на бал сатаны, — отбила Марьяна. Отпила еще глоток и поморщилась. Вдруг Влад выхватил из ее рук стаканчик с кофе и выбросил в урну.

— Эй, какого черта…

— Этот кофе-автомат, делает какое-то дерьмо, а не кофе. Давно хотел выбросить, но Горкин против, пришлось оставить.

— Горкин?

— Мой брат Игорь.

— А-а-а, это тот молодой человек, с которым я говорила по телефону, когда ты разбил мой мерс? — заинтересованным голосом спросила Марьяна.

Влад медленно повернул к ней голову и четко произнес:

— Даже в шутку не говори ни о ком таким голосом.

Что ж, его броня оказалась не столь толста, вон, желваки ходят на сеченных скулах, да ноздри раздуты. И то, что он в прошлый раз наговорил, когда… Жаркими кадрами пронеслись видения и Марьяна прикусила губу, приводя себя в чувства.

Еще один косой взгляд на мужчину. Опять в черном. Свежевыбрит, в отглаженном поло и брюках спортивного кроя.