А зачем, для себя? Что она с ними будет делать? Выстроит в ровный ряд в своей комнате и будет любоваться одинокими ночами, время от времени перебирать, или дарить матерям фиктивных женихов?

Видимо, это и есть судьба неудачницы. Ярлыка старой девы Диана не боялась, и даже как-то сроднилась с ним. Но ужасала участь неудачницы, которая в возрасте 32 лет поняла, что ничего в своей жизни не сделала и не делает. Плывёт, как безвольный кораблик, и время от времени ее заносит мощным течением таркра «Львов», который потянет ее жизнь и ее мысли по воронке, закрутит в своих волнах, а потом выплюнет так далеко, что она еще долго будет безвольно лежать на волнах, отходя от штурма.

Диана заглянула в ящик стола и вытащила коробочку духов, которые ей подарили коллеги в прошлом году. Духи в простой упаковке, с золотистой надписью, а она так их и не открыла. А все почему? Да потому что вконец стала Плюшкиным! Вошла в строй людей, которые все откладывают на завтра — новое постельное белье, непочатую бутылку вина, неисписанный блокнот, подарки от коллег и друзей, хранят их про запас, чтобы потом передарить или просто забыть на пыльных полках антресолей. Забивают жизнь хламом, тряпьем, затхлостью и пылью. И сейчас Диана ощущала себя так, словно задыхается в своей жизни, в рамках, которые сама себе нарисовала.

Пальцы разорвали упаковку, и на ладонь выпал маленький стеклянный флакон. Брызнула духи в воздух, принюхалась, вроде ничего. Пару раз брызнула на шею и словно почувствовала себя женственней.

Мысли связаны между собой тонкой ниткой, и, какой кончик не дёрни, он все равно развяжет моток, другой конец которого в руках Романа. Тем более после его выходки в прошлый раз… Невозможно дать оценку его поведению, настолько оно разнилось с тем, что он показал ранее. И, раскачиваясь на этих качелях, теперь сильнее и сильнее хочется оттолкнуться от земли и взлететь вверх, и после не спускаться вниз. Теперь, после других ощущений рядом с Романом, появилась неудержимая к ним тяга. Теперь у Дианы еще одна зависимость, и, если все пойдёт таким темпом, прямая ей дорога на принудительное лечение без права выписки.

А разве там, за закрытыми дверьми, Диана будет более запертой, чем сейчас? Чем ее собственные стены отличаются от мягких стен психушки? Чем она отличается от психа, который с остервенением и досадой рушит свою жизнь? Нет, не рушит, а засыпает песком, забивает пылью, пролистывает бесконечные дни, как бесконечные страницы книг. Быстрее, быстрее дочитать! Быстрее, быстрее прожить! Чтобы…что?

Простучало ровно шесть, и Диана выскочила из кабинета так быстро, что коллегам оставалось изумленно смотреть вслед той, кто задерживался допоздна, пока не доделает всю работу. А кто вернет эти часы, что она провела на работе? Кто вернет теплые вечера, прохладные дожди, вьюжные сумерки, которые она просиживала тут, делая никому ненужную работу?

Диана посмотрела на папку в своих руках. Утром папа зашел на кухню во время завтрака и передал тонкую белую папку-скоросшиватель.

— Пожалуйста, передай капитану Львову. Думаю, ты его увидишь раньше, чем все мы.

К чему вся эта игра, если мамы и Саши нет на кухне? Ведь папа в курсе всей затеи, а говорит так, словно между Дианой и Романом действительно что-то есть. Или, он увидел и понял то, что она сама не хочет понимать и принимать?

Диана слабо улыбнулась, взяла в руки папку и пообещала передать Роману при первой возможности. Скорее всего, эта возможность не настанет раньше, чем ровно в следующую субботу, когда он заявится к ним, чтобы отыграть очередной мучительный акт и сорвать аплодисменты, восторженные от мамы и Саши, легкие от папы, четкие и громкие от Дианы.

Повертела папку в руках. А почему бы не заехать к нему на работу? Для посторонних Диана — его невеста, а кто она для Романа, уже и не поймешь… После прошлой встречи эмоции так свежи, что спокойный сон забылся, только тело томится в неясном ожидании, жаждет прикосновений, наглых, властных, жарких…

Диана знала адрес водного ведомства, в котором находился офис Романа. Несколько раз, во время их «свиданий», он заскакивал на работу, забрать бумаги или поставить срочную подпись.

Оформляя пропуск у ворот, Диана улыбнулась знакомому охраннику.

— К капитану Львову?

— Да, только… — вдруг замялась. — Вы ему не говорите, пожалуйста.

— Сюрприз? — со знанием дела хмыкнул мужчина, и Диана смущенно закивала. — Вам на четвертый этаж. Кабинет номер…

Ей захотелось походить в тиши огромных коридоров. Посмотреть на то, что Роман Алексеевич видит каждый день, где он работает, среди чего он живет и чем так сильно дорожит, что до сих пор не женился.

Величественные стены, отделанные деревом и покрашенные итальянской краской, запах бумаг, шаги, заглушаемые толстым ковороланом, мужчины в военной форме или в штатском, но в осанке каждого чувствуется выправка.

Диана тоже невольно выпрямила спину. В этих коридорах, с потолками до пяти метров, она не чувствовала себя верзилой и дылдой. Вот почему Роман Алексеевич держится самоуверенно и прямо. Тут нельзя по-другому. Тут стены выправляют.

Диана подошла к двери с именем Романа. Постучала, попробовала подергать ручку. Закрыто.

— Вы к капитану Роману Алексеевичу? — услышала она голос и увидела возле себя коренастого мужчину, с копной седых волос и с лихо закрученными усами на розовощеком лице.

— Да, но его нет. Здравствуйте, — поспешила поздороваться Диана.

— Вы случайно не дочь Михаила Асланова? — с прищуром посмотрел мужчина.

— Да, я Диана. А вы знакомы с моим папой?

— Хех, знакомы. Уже сорок лет как.

— Папа очень редко рассказывает о своей работе, может поэтому я не знаю вашего имени, — улыбнулась Диана. Мужчина притопнул ногой и протянул ей руку.

— Генерал-майор Арсеньев, Игорь Олегович, к вашим услугам.

Диана крепко пожала мужскую ладони и чуть не пискнула, когда он сдавил ее пальцы.

— Мама была бы в восторге узнай, что я познакомилась с целым генерал-майором!

— Это не так романтично, когда генерал-майор на две головы ниже такой очаровательной девушки, так еще и прихрамывает на левую ногу.

Диана засмеялась. Мужчина действительно чуть ли не в грудь ей дышал, но с его выправкой и осанкой разница была почти незаметна.

— Эх, повезло Роману с девушкой, отхватил себе под рост, — крякнул Игорь Олегович, и Диана покраснела. Еще один человек, которому надо врать в глаза и не краснеть. Ну врать-то она научилась, а вот с «не краснеть» пока туго. — Ох, засмущал я вас. А Роман сейчас уже должен явиться, сам его жду, — ловко вытащил карманные часы на золотистой цепочке и посмотрел издалека, выдавая этим жестом дальнозоркость.

Ковер заглушал шаги, но почему-то сердце Дианы застучало быстрее, и буквально через пару секунд из-за поворота вышел Роман Алексеевич…с девушкой. Красивая девушка, с длинной русой косой, миниатюрная фигура которой казалась стройнее из-за туфель на высоком каблуке.

Но совсем по другой причине сердце Дианы пробило барабанную дробь, стоило ей оглядеть ослепительно-красивого Романа в военной форме.

Черный пиджак, ладно сидящий на широких плечах, которые словно стали шире, а погоны с какими-то золотистыми нашивками делали Романа выше. В руке он держал белую фуражку с черной тульей. Черные брюки, идеально отглаженные, с острыми стрелками.

Диана облизнула пересохшие губы.

— Диана, — Роман оглядел ее и нахмурился: — Что-то случилось?

— Нет, все хорошо. Папа просил передать, — она протянула белую папку, стараясь, чтобы пальцы не дрожали. — Тебе идет форма, — не смогла она сдержаться, и Роман вскинул брови. Удивление понятно, ведь он впервые услышал из ее уст хоть что-то приятное.

— Сегодня выступление, мы все должны быть при параде, — усмехнулся уголком губ Роман и посмотрел ей в глаза.

Сердце заколотило громко и остро от этой кривой улыбки и взгляда из-под бровей, отчего лицо Романа стало еще хищнее. В голове промелькнула картина, как Роман готовится к работе. Отглаженный пиджак висит на плечиках, пока сам он стоит в белой майке и черных брюках, пьет кофе у стойки (барная стойка в квартире?!) и читает газету (в 2019 году?!). Кипенно-белая майка обтягивает мускулистый торс, контрастируя с загорелой кожей. Роман тянется за рубашкой с накрахмаленным воротником, мускулы его рук и спины вздуваются и играют, когда он надевает ее. Чисто мужским движением заправляет полы в брюки, застегивает ремень, и расправляет пиджак на широких плечах…